загудело все шоссе. Наверное, я немного подалась в сторону.
В ответ на это стали сворачивать и другие машины. О Боже ты мой! Ладно. Никто не пострадал.
Но тут, посмотрев в зеркало заднего вида, я увидела мигалки полицейской машины.
Глава 39
Мои руки задрожали. Все, что я съела, – встало в желудке комом.
– Джо, – сказала я, – за нами едет полицейский. Что делать?
Она обернулась и посмотрела на дорогу.
– Черт! Тебе надо съехать на обочину.
– Это понятно. Но как?
– Перестраивайся потихоньку. Еще рано. После этой машины. Включи поворотник.
Меня удивило, как быстро она вышла из состояния бешенства.
– Не сбавляй скорость, – сказала она. – Не надо. Это опасно. – Она еще раз посмотрела назад, на поток транспорта. – Пора. Выезжай на другую полосу. Быстро, быстро, быстро!
Я выехала на обочину четыреста пятого всего за пятьдесят ярдов до съезда на бульвар Сансет. Я не знала точно, какие тут существуют правила, – меня никогда прежде не останавливали на эстакаде, только на городских улицах. Впрочем, уже поздно. Мне не хотелось, чтобы дело выглядело так, будто мы спасаемся бегством. Я постаралась выровнять дыхание и выключила двигатель.
– Черт! – воскликнула Джо. – Черт! Черт! Черт! – Она пыталась продеть правую руку через пройму безрукавного платья от Валентино, но оно было слишком узким.
– Что ты делаешь? Что не так?
Джо бросила свои попытки, собрала подол платья и стала тянуть его вверх – в результате платье сбилось на талии. Если бы это видел Валентино, то упал бы в обморок.
– Мне нужно было потренироваться, прежде чем надевать его. Черт! – Джо оглянулась, затем выпрямилась и расправила платье на спине. – Послушай, Уолли. У меня нет разрешения на то, что я прячу. Ты никогда не видела этого пистолета. Понятно?
– Хорошо, но…
– Иначе они арестуют нас обеих и…
– Хорошо, но…
И тут появился коп.
Он материализовался около машины со стороны Джо. Слышал ли он ее слова? Джо опустило стекло. «Интегра» была такой старой, что окно открывалось вручную.
– Здравствуйте! – сказала я. – Счастливого Нового года!
Полицейский ослепил меня, направив в лицо свет фонаря.
Наверное, он сделал это намеренно, желая вывести меня из игры. Но я и так не была хорошим игроком. Меня сбивал с толку пистолет Джо.
– Вы, обе, положите руки на приборную панель!
Мы сделали это. Отделение для перчаток было открыто. Полицейский посветил туда фонарем и сказал:
– Права и регистрация. Где они у вас?
– Регистрация в отделении для перчаток; а права в моей вечерней сумочке. В кошельке. Маленькой сумочке, – проговорила я, словно словосочетание «вечерняя сумочка» было эзотерическим термином.
– Не отнимайте рук от панели. – Свет фонаря переметнулся на Джо. – С вами все в порядке, мисс?
– Да.
– Мне показалось, что пару минут назад у вас возникли какие-то проблемы.
– Нет, проблема была у меня, – возразила я. – Я отклонилась от прямого пути и заехала на другую полосу.
– Вы под кайфом? – спросил у Джо полицейский.
– Нет, сэр.
Он посветил фонариком в отделение для перчаток, в котором было полно всякой всячины, в том числе пилка для ногтей, ножницы для кутикул, ручки, «Клинекс», монеты, скрепки, увеличительное зеркало для макияжа, щетка для волос, лак для волос и регистрация.
– Достаньте регистрацию, – сказал полицейский.
– Вы к кому обращаетесь, к ней или ко мне? – спросила я. – То есть, я хочу сказать, ко мне или к ней?
– К вам.
Я стала доставать регистрацию. Из отделения для перчаток высыпались вещи, которые мы с Джо стали запихивать назад.
– Где ваш кошелек?
– В багажнике, – ответила я.
Полицейскому, по всей видимости, было тридцать с небольшим. Одет он был в песочного цвета форму Калифорнийского дорожного патруля, внешность не отталкивающая. Но и не симпатичная. Хотя это не имело значения. Я не собиралась очаровывать парня, потому что, честно говоря, если у меня и есть шарм, то нет кнопки, которая бы включала и выключала его.
– Ваше удостоверение мне тоже понадобится, – сказал он Джо, глядя на мою регистрацию.
– Хорошо, – сказала она. – Но я совсем не знакома с этой цыпочкой. Просто она была настолько мила, что согласилась подбросить меня к тому месту, куда я направляюсь.
Я пристально посмотрела на подругу, гадая, как мне теперь поступить.
Полицейский что-то писал, по-прежнему держа в руке мою регистрацию.
– Вы, девушки, пили что-нибудь?
– Я пила эспрессо. Час тому назад. Двойной.
– А я пила, офицер, – заявила Джо. – Меня вот-вот вырвет. Вы не возражаете, если я выйду из машины?
Полицейский отпрянул назад.
– Подождите. – И сказал в переговорное устройство: – Требуется подкрепление.
Подкрепление? Он думает, что Джо настолько плохо? Парень повторил свою просьбу; ему нужна была женщина-полицейский, чтобы помочь обыскать подозрительных дамочек. Затем он велел Джо оставаться на месте, а если ее тошнит, сказал он, то пусть высунется в окно. Полицейский немного подался назад, но продолжал разговаривать со мной, стоя у машины со стороны Джо.
– Автомобиль зарегистрирован на Томаса Флинна, – сказал он, сверяясь с регистрацией. – Вы кто?
– Уолли Шелли, – представилась я. Моя голова кружилась в преддверии обыска. – Док – Томас Флинн – был моим женихом. Я должна была стать миссис Томас Флинн, но у нас не сложилось.
– Но он дал вам свою машину?
– Да. Он считал это самым меньшим, что может для меня сделать.
– Он подтвердит ваши слова?
– Да, если вы найдете его. Разумеется.
– Где он?
– В Азии.
– Надолго он уехал?
– На пять-шесть лет. Но у меня есть страховка. В кошельке. В сумочке.
– Хорошо, откройте багажник.
Я посмотрела на Джо. Та кивнула и незаметно улыбнулась.
Как она может оставаться такой спокойной? Даже неквалифицированный человек найдет у нее пистолет. И что тогда?
Я медленно вышла из машины – мне действовали на нервы пролетающие мимо автомобили – и пошла к багажнику, так медленно, словно надеялась стать по пути умнее. Полицейский стоял около правого заднего крыла и светил на меня фонарем, пока я рылась в багажнике. Возможно, он думал, что я достану оттуда автомат или злую собаку. Возможно, в Лос-Анджелесе это в порядке вещей.
Я задержалась насколько могла, но мне не пришло в голову никаких идей и я по-прежнему не знала, как поступить. Наконец я повернулась к полицейскому, в руке у меня была сумочка. И тут я заметила какое-то
