Пару минут тянулось молчание. Все трое то смотрели друг на друга, то пялились в пол.
- Выпьешь? - разрулил тишину Дорохов.
- Нет, и тебе, Вася, не рекомендую. Ты же хочешь по горам своей памяти прогуляться. Вот и пойдем вместе. А этот вчерашний пусть тут сидит и думает: зачем он тебя отпустил.
- У тебя есть какой-то свой план?
- Есть.
- Мне бы на секундочку Толяна повидать... - поканючил Дорохов.
- Вась, хватит импровизаций! - взмолился Кошкин. - Откуда я знаю, что произойдет, если я сведу двух погибших боевых товарищей. Не хватало только вас обоих потерять.
- М-даа... - майор опустился на табурет и стал усиленно растирать ладонями виски.
- Вот так, товарищ майор, и никаких диверсий.
- Что ты придумал, Сергей Павлович?
- Ничего особенного, ты проведешь меня к этой точке, - Кошкин ткнул пальцем в план Дорохова, - и будешь смотреть со стороны. Ничего не предпринимай. Ничего! Если тебя засекут - мне конец. Это, как говорит Жириновский, однозначно. И в прошлом останутся два Дороховых, а в будущем не будет одного Кошкина. Усек?
- Не совсем, но, надеюсь, что ты действительно все продумал.
- Ночь не спал, - уверил Сергей Павлович.
- Может, тебе сначала отдохнуть?
- Отдохну... в будущем, - многозначительно улыбнулся Кошкин. - Если доживем.
Младший Кошкин все это время молчал, но потом вдруг озарился мыслью, которую почти выкрикнул:
- Я понял! Смертью смерть остановить нельзя! Я об этом последние дни думал.
- Пару дней тебе не хватило, - кивнул старший.
- А любовь?
- Любовь? Любовь, брат, сложнее смерти... От нее жизнь. От любви и рождаются, и умирают. Не знаю вот только, живут ли без нее.
* * *
Ночью в горах холодно. Даже летом. Кошкин сразу почувствовал это, его слегка потрясывало, и он пожалел, что не остограмился из фляжки Дорохова в лаборатории. Они не шли, почти крались: Кошкин за Дороховым - след в след.
- Только не лезь, пожалуйста, что бы ни случилось, - прошептал Кошкин.
Дорохов в ответ кивнул и прижал палец к губам. Сергей Павлович впервые увидел, как его друг становится воином. Как-то в один из вечеров майор ответил на его вопрос, как нужно себя вести на войне, коротко и просто: нужно научиться бояться без страха. В каждом шаге Василия сейчас пружинила опаска, и пружина эта в любой момент готова была разжаться в целый каскад движений, который завершится на последней фаланге указательного пальца правой руки. И все же он оступился, под ногой предательски выстрелила ветка. Оба замерли, по лицу Дорохова Кошкин понял, что снайпер засек их, и в любой момент может прозвучать выстрел.
В это мгновение Кошкин, не особо раздумывая, начал свою версию событий:
- Кто бы ты ни был, не стреляй, я пришел с миром, - не громко, но вполне уверенно сказал он, и Дорохов после этих слов лег в траву. - Посмотри на меня в оптический прицел, если темнота позволяет тебе сделать это, у меня нет оружия, но я принес тебе слова пророка.
Ответная тишина наматывала нервы на секундную стрелку. Казалось, недалекие в обступившей темноте горы тоже задержали дыхание.
Алейхан уже видел в оптический
