- Здесь был специальный ящик... Для младенцев... - и ответил на немой вопрос ребят: - Сюда малышей подбрасывали мамаши, у коих совести чуть больше, чем у тех, которые бросают пищащие пакеты с детьми на помойки.
Такое начало нагнало ещё больше хмури, девочки вообще заметно волновались.
На первом этаже находились разнообразные административные и хозяйственные помещения, характерно пахло кухней и прачечной одновременно. В одной из комнат, в коей не было дверей, крутились центрифуги нескольких стиральных машин. Смоляков провёл ребят к массивной лестнице на второй этаж.
- За мной, - по-военному скомандовал он.
На втором этаже он провёл быструю рекогносцировку:
- Так, к грудничкам вам рано, сами недавно из памперсов выпрыгнули, а вот в старшую группу в самый раз, я заодно там своего крестника проведаю. По коридору прямо, дверь налево. Ну-ну, чего мы такие смущенные. В атаку! Это вам не «Голубую лагуну» штурмом брать, тут вас самих обстреляют, - и открыл дверь.
Ребята несмело двинулись следом.
- Скинь кеды, - сказал он на пороге идущему следом Морошкину, и тот от знакомого словосочетания вздрогнул. Зато когда расшнуровал обувь, с улыбкой заметил, что вся его команда тоже снимала с ног именно кеды.
- Дешёвая обувь от китайских коммунистов, - негромко сказал он.
В достаточно большой комнате суетились возле игрушек десять малышей четырех-пяти лет. Шесть девочек и четыре мальчика. Один из них, завидев в дверном проёме Смолякова, тут же бросился к нему.
- Дядя Федя, питолеты пинёс?!
- Принёс, Федяка, принёс! - и участковый расстегнул сумку, доставая оттуда игрушечное оружие.
- Играть в войну будем? Лома будет, Тасик будет, Ваня будет, ты будешь?
- Я - нет, не могу, извини, Федя, но я привёл тебе отличных стрелков, - и тут же выдал стоявшему рядом Морошкину пластмассовый револьвер: - Защищайтесь, сударь.
Морошкин стоял в растерянности, разглядывая игрушку, а по нему уже открыла огонь малышня.
- Дыджь...
- Дуф!
- Джух!
- Та-та-та...
И тогда, мгновенно приняв правила детской игры, он театрально согнулся пополам, падая, кинул пистолет Бганбе:
- Гена, лови, я убит.
Его падение вызвало жуткий восторг маленьких солдат, которые тут же начали палить в Гену. Тот же находчиво выставил вперёд Перепёлкина и, прикрываясь им, как живым щитом, перешёл в наступление. Солдатики с визгом рассыпались в разные стороны.
Одна из девочек с грустным вопросительным взглядом подошла к Смолякову. Потянула его за рукав кителя.
- Дядя Федя, а мне чего-нибудь плинёс?
- Ну, конечно, Дина, как ты и просила, парикмахерская для кукол, - достал из сумки набор в коробке, - и Юле принёс, вот эта... Барби-Синди, и Ане, и Марине... Всем принёс, налетайте.
- Балуете вы их, Фёдор Алексеевич, - из соседней комнаты, которая являлась спальней, появилась воспитательница.
Высокая стройная женщина, явно рано поседевшая, но ничего не предпринимающая, дабы скрыть эту седину, с немного воспаленными, словно от частого недосыпания, глазами с незлым осуждением смотрела на участкового.
- Да я же не часто. На мою зарплату, Галина Васильевна, не очень-то и побалуешь.
