полотенце и вытащил из снега брошенный туда Кошкиным карабин.
Сандра и Кошкин оцепенело смотрели на лежащего ничком Виктора. Из-под его шапки на приклад винтовки стекала яркая струйка крови, а спина была забрызганы красно-желтыми ошметками, разлетевшимися веером. Ромка согнулся пополам, и его вырвало. Все, что происходило возле снегоходов, скрывал яркий оранжевый дым. Кошкин развернулся, и, тупо глядя перед собой, заорал что-то бессвязное. Вскинул к плечу карабин и принялся палить по сопке. Снег на ее вершине искрился под солнцем. В ответ оттуда прогремела автоматная очередь. Игорь Елкин вскрикнул и упал на спину.
В лагере Давыдова и его пленника встречал запыхавшийся Хютенен.
— Ты где так резво научился с пистолетом обращаться? Я уж собирался и этого хлопчика вслед за первым отправить, когда он в карман полез, — сказал он, — а ну-ка, что у тебя там?
«Там» оказался тяжелый пистолет, на стволе которого стояло знакомое всем с детства по играм в индейцев и ковбоев клеймо фирмы «Кольт». Это был пистолет Дика Доусона.
— Ловко у вас получилось, — сказал пленник Давыдову, — выходит, я вам жизнью обязан?
Фокус с выхватыванием пистолета из-под мышки Анатолий отработал давно. На всякий случай, вот и пригодилось.
— Это еще как получится, — мрачно сказал май ор, — будет зависеть от вашей общительности и стремления утолить наше любопытство. — Майор подошел к костру достал из кармана кассету. С минуту вертел ее в пальцах, потом отодвинул в сторону предохранительную крышку. Потом многозначительно посмотрел на Макса и швырнул пластмассовую коробку в костер.
— Ну, и где же магнитная лента?
Больше всего полковник Григорий Сергеевич Ипатов любил ездить с проверками в «войска». Он считал, что начальство незаслуженно не замечает его командирской жилки и организаторских талантов. Начальство, в свою очередь, терпело полковника только из-за брата, занимавшего солидную должность в отделе кадров ФПС[76]. Зная профессиональные способности Григория Сергеевича, его сначала держали в отделе боевой подготовки. При Союзе это была должность не слишком пыльная. Знай себе, занимайся планированием — чисто штабная служба, сильно не переработаешь. Ну разве что пару раз в год нужно было проехаться по отрядам, хотя и там особых трудов не предвиделось — принимай себе нормативы и учебные задачи. А сдающие на рыбалку отвезут или баньку организуют. После развала СССР обстановка на границах стала куда напряженнее, и из отдела БП Григория Сергеевича просто поперли. Но его карьера не рухнула. К счастью, сформировались структуры, занимающиеся БВС, и полковник просто сменил один отдел на другой. В Пяозерском погранотряде он и оказался с проверкой именно по своей новой должности. Полковник бывал в отряде и раньше, и проверка должна бы пойти по накатанному руслу. Но, как всегда, вмешался случай. Как раз на момент приезда Григория Сергеевича в часть в зоне ответственности отряда случилось упасть злополучному «Ориону». Если бы не это ЧП, ехал бы Ипатов к себе домой с коробкой карельских сувениров. Но тут замаячила перспектива привезти с собой что- нибудь более существенное. Полковнику до ужаса хотелось орденок, пусть самый завалящий, пусть ведомственный, но обязательно из числа введенных в последние годы. На худой конец, вместо ордена он был, как Василий Теркин, согласен и на медаль. И вот вместо того, чтобы изучать состояние записей в журнале инструктажей и условия размещения личного состава, что, конечно, тоже дело нужное, для чего, собственно, Григория Сергеевича и держали, полковник на правах представителя старшего штаба полез руководить операцией по задержанию нарушителей. Как назло, за командира отряда в этот момент остался его зам, молодой подполковник, выпускник академии этого года. Он еще только осваивался на новом месте, а Ипатова вообще видел в первый раз, и о его славном «боевом пути» не имел ни малейшего представления. Будь на месте настоящий «вождь», Григорий Сергеевич ни за что не получил бы бразды правления в свои руки.
Возомнивший себя Македонским и Наполеоном в единой ипостаси, полковник обосновался в кабинете командира части и принялся заслушивать подполковника в присутствии начальников служб и командиров подразделений, что само по себе было, мягко говоря, не очень тактичным. План основывался на сообщениях соседей-пэвэошников, основные усилия планировалось сосредоточить на участке границы в районе озера Колвасярви, куда, по имеющейся скудной информации, стремилась группа нарушителей. После изложения расчета сил и средств подполковник поставил задачи подразделениям. Молодой зам все спланировал четко и грамотно, как на тактических учениях в академии, только теперь подполковнику предстояло доказать всем, и в первую очередь самому себе, что он способен не только грамотно планировать операции, но и организовывать их выполнение. В качестве дополнительной информации он сообщил о находке милицией брошенного «КамАЗа» и об исчезновении его груза и водителей.
— Это, конечно, еще не факт, что там отметились те, кого мы ищем, но нельзя исключать и этого. Я считаю, что мы должны придерживаться более точных данных, поступивших от наших соседей, и прикрыть границу дополнительными силами вот здесь. Кончик пластмассовой указки прошелся по выделенному подштриховкой отрезку, длиной примерно километров двадцать.
— Так мы избежим распыления сил и средств и…
— Вы так считаете? — хамски оборвал докладчика полковник Ипатов, выпростал из-за стола свое объемистое чрево и с царственным величием приблизился к висящей на рейках карте.
— Так точно! — уверенно ответил недоумевающий подполковник. С его точки зрения, принятое им решение было просто очевидным в этой ситуации.
— А я бы более серьезно отнесся к эпизоду с «КамАЗом», — Григорий Сергеевич подошел к столу, взял из стоящего на нем органайзера толстый красный маркер и вернулся к карте. Он несколько минут многозначительно пялился на незнакомую ему сетку дорог и речек, изображая напряженную работу мысли. Остальные настороженно ждали, что же он выдаст. Кто-то из «ветеранов отряда» сдержанно хихикнул.
— Где, вы говорите, обнаружен автомобиль с фургоном? — спросил Ипатов у подполковника.
— Вот здесь, — тот показал на карте точку возле какого-то поселка.
— В таком случае поиск нужно вести в этом районе! — Григорий Сергеевич намалевал на карте жирный овал. Потом поставил возле КПП на дороге Куолаярви — Кеплоселька такой же толстый восклицательный знак с треугольником вместо палочки. Ипатов никогда не утруждал себя изучением условных обозначений, большую часть их просто не помнил. Закрасив треугольник грубой штриховкой и превратив точку восклицательного знака в кружок, Григорий Сергеевич добавил:
— А здесь нужно сосредоточить основные усилия!
Подполковник обалдело посмотрел на карту. Представитель вышестоящего штаба только что изобразил на ней явный бред между «точкой сосредоточения основных усилий» и «районом поиска» было не меньше ста двадцати километров. Каким образом предстояло «искать» и «сосредотачивать», было не ясно.
— Пусть пэвэошники ворон сбивают, а как зайцев ловить, мы и без них знаем, — самодовольно изрек Григорий Сергеевич под тягостное молчание присутствующих и величаво посмотрел поверх голов сидящих в кабинете на портрет Путина.
ГЛАВА 21.
КТО ВОЗМЕСТИТ УЩЕРБ?
Остаток дня и половина ночи были просто ужасными. К выкрикам русских и звукам выстрелов добавились стоны раненого Елкина. Днем удалось построить из еловых лап и снега шалаш, в который все они забрались с наступлением темноты. Сбились в кучу и прижались друг к другу спинами, чтобы согреться.
— Если бы снег, — тоскливо сказал Кошкин, — можно было бы выбраться.
— Далеко отсюда до границы? — безучастно спросила Сандра.
— Километров пятнадцать. Всего три-четыре часа ходу — и мы на той стороне, — с тоской произнес поляк. Он укрыл Сандру курткой Конева, и она с удивлением заметила, что пятна крови не вызывают у нее ни малейшей брезгливости. Сознание и чувства притупились. Хотелось спать, но из-за холода ей не удалось даже задремать, мозг впал в какое-то оцепенение. Казалось, что все это происходит не с. ней. Как это не похоже на войну в заливе! Под утро из палатки вышел поляк, Кошкин и Роман спали. Елкин впал в забытье и тихонько постанывал. Через минуту Стас вернулся, приложил к ее губам палец и потащил за рукав наружу. Поляк повел девушку к опушке и протянул руку в направлении сопки, на которой засели русские.
— Смотри внимательно, — сказал он. Американка посмотрела в ту сторону, но ничего нового не заметила.
