– Можешь не отвечать! Ты тридцать сребреников за отца получил!
– Не кричи, ребенка разбудишь!
– Мой ребенок! Что хочу, то и делаю!
Марк повернулся к ней спиной, бросил на стол кусок мяса.
– Я тебя убью! – пригрозила Настя.
Он ловко выдернул из-под рубашки пистолет, протянул ей.
– Убивай.
– И убью!
Она взяла пистолет в обе руки, приставила ствол к его затылку, но не смогла пошевелить пальцем, который лежал на спусковом крючке.
Казалось, Марк не ждал выстрела. С невозмутимым видом он резал мясо.
– А-а! Я поняла!
Пистолет, оказывается, не заряжен. Но палец по-прежнему не повиновался ей. И только когда она отвела ствол от головы Марка, смогла нажать на спусковой крючок.
Грохот выстрела ударил по барабанным перепонкам, в ушах зазвенело. Сила отдачи вырвала пистолет из рук.
– Ой! – простонала Настя.
И не в силах стоять, опустилась на землю.
Она-то думала, что в пистолете нет патронов. А если бы она застрелила Марка?
Выстрел прозвучал над его ухом, но ему, казалось, хоть бы хны. Спокойно отложив нож в сторону, он направился в дом. Оказывается, проснулся и заголосил Кирилл. Мама-дура его разбудила...
Вернулся Марк минут через двадцать, один, без ребенка. А Настя все продолжала сидеть на земле. Он взял ее за руку, помог подняться. И еще прочел короткую лекцию о вреде сырой земли для организма недавно родившей женщины. Только она его не слушала. Она думала, что могла его застрелить.
Он посадил ее на скамью, сам встал за стол, снова взялся за мясо.
– А если бы я тебя убила? – немигающе глядя перед собой, спросила она.
– Я был бы мертв, – невозмутимо ответил он.
– А мясо?
– Что мясо?
– Ты бы не смог сварить свой плов.
– Да, это была бы трагедия, – с иронической усмешкой отозвался он.
– Ты мог погибнуть.
– Значит, мое время закончилось.
– А какое оно, твое время?
– Долгое. Трудное. И совершенно никчемное. Жизнь прошла впустую... Я еще молодой, но у меня уже все позади.
– А я?
– И ты позади... Ты же Игоря любишь.
– Я?! Нет...
– Любишь, я же вижу.
– Он мне нравится. Ну, может, очень нравится...
– Хороший парень. Надежный. С ним ты не пропадешь. Я буду спокоен, если ты выйдешь за него замуж.
– Что?! – оторопела от такого поворота Настя.
– Выходи за него замуж. Живи с ним долго и счастливо. А Кирилла он усыновит. Кирилл для него как родной...
– Ты шутишь?.. Ты отдаешь меня ему так просто?
– Ты не вещь, чтобы тебя отдавать. Да и не принадлежишь ты мне... И не будешь принадлежать. Между нами пропасть. И ты это знаешь, и я... Ты думаешь, что я убил твоего отца. Ты всегда будешь так думать. И твой отец всегда будет стоять между нами...
– Скажи, что ты его не убивал.
– Не скажу. Потому что я его убил. Потому что я киллер. Я убиваю людей за деньги... Кто-то их заказывает, а я убиваю.
– Ты бы мог сделать исключение. Ради меня.
– Мог. Но не сделал. Потому что я бездушный человек.
– Тогда почему я жива?
– Ты – другое дело... Я спас тебя. А ты бы могла спасти меня. Я остановился из-за тебя. Больше я не буду убивать людей за деньги. Но это называется – поздно хватился. Нет у нас будущего, и хорошо, что мы оба это понимаем...
– А наш сын?
– Ты у меня спрашиваешь или у себя? Мне кажется, ты для себя все уже решила.
– Может, и решила, – кивнула Настя.
Действительно, с Игорем ей будет гораздо лучше, чем с Марком. Он хороший и не киллер. И тень ее отца между ними не стоит... И хорошо, что Марк не будет против, если она выйдет за него замуж.
– Вот и оставайся с Игорем. Вернешься в Тепломорск, выйдешь за него замуж, – печально улыбнулся Марк.
– Как мы туда вернемся? Там же Инга. И ее отец.
– Ничто не вечно. И у них есть срок. Недолгий. Я не хочу больше убивать, но для них сделаю исключение. Когда их не станет, ты можешь вернуться в Тепломорск...
– А когда их не станет?
– Когда я ими займусь. А я сделаю это. Чтобы жила ты. Чтобы жил наш сын...
– Ты собираешься убить Ингу?
– Я не хочу об этом говорить. И вообще, ты мне мешаешь...
– Ну, если такое дело... – сказала Настя и недовольно поджала губы.
Не понравилось ей, что Марк ее прогоняет. Сначала Игорю отдал, а теперь еще и от себя гонит. Любящий мужчина так не поступает. А может, он уже и не любящий?..
Она ушла, чтобы не мешать ему. Но все равно плов не удался. Все хорошо, только пересоленным оказался. Как будто был замешан на горьких слезах расставания.
А в шестом часу вечера сработал датчик движения, Настя вывела на экран картинку с видеокамеры и увидела Игоря. Он шел по тропинке и весело махал ей рукой. Словно почувствовал, что она за ним наблюдает.
Марк тоже увидел его. И Насте вдруг захотелось сделать ему больно. Раз уж он отказался от нее, то пусть видит, как она бросится Игорю на шею. Только надо спешить, чтобы успеть к месту, куда наведена другая камера. Там пенек, рядом сломанная ураганом береза, повисшая на ветвях соседних деревьев. Там она и встретит Игоря...
Игорь шел и улыбался. Два стула за плечами, на груди – также на веревке – в горизонтальном положении висели три сложенных вместе доски, которые служили ему опорой для рук. А в этих руках тяжелые пакеты...
Настя подождала, пока он подойдет к пеньку, только затем подбежала к нему и повисла у него на шее.
– Наконец-то!
– И я по тебе соскучился! – весело засмеялся Игорь.
Он не опустил пакеты на землю и ее с шеи снять не пытался. Он просто пошел дальше, демонстрируя свою силу.
И телом он сильный, и духом. За таким мужчиной Настя будет как за каменной стеной... Только почему на душе скребут кошки? Почему Игорь уже не так интересен, как прежде?
Настя вдруг все поняла. Марк использовал тактику ее отца, который когда-то разрешил ей выйти за него замуж. Тогда и появились у нее сомнения. Тогда и Марк показался ей недостойным ее руки... Вот и сейчас она должна была истерзать себя сомнениями и прийти к выводу, что Марк ей нужен гораздо больше, чем
