они захотят, нас просто сотрут в порошок...
– Меня уже столько раз стирали в порошок, что уже не страшно...
– И все равно, я бы не стала с ними связываться. Не все так плохо, квартиру же у меня не отбирают, машину тоже, и деньги кое-какие на счету есть... И еще высшее образование... Как-нибудь проживу...
– Так что, сказать им цифру?
– Может, лучше я это сделаю?
– Чтобы заработать благодарность?
– Между прочим, не последнее дело. Может, с работы не попрут. А это восемьдесят тысяч в месяц, а если еще и с премией...
– А ничего, если эти люди пытались убить тебя?
– Меня?! Убить?!
– А вспомни киллеров на снегоходах.
– При чем здесь это?
– При том, что не нравится мне все это... Я, конечно, не следователь, но и не идиот. То, что Глеб твой с Лизой спелся, уже подозрительно...
– Во-первых, не мой. А во-вторых, это ничто иное, как объединение капиталов. Был у него партнером Герман, теперь будет Лиза. И половым партнером, и вообще...
– А потом и Лиза бесследно исчезнет... Как исчез Гена, как Гоша, как Герман... Кому выгодно, чтобы исчез Герман? Если у Лизы роман с Глебом был, то ей это выгодно, скажи?
– Чего ты завелся?.. Ну, выгодно. Если роман был...
– А Глебу?
– Тем более...
– А Лизе выгодно было, чтобы Гена исчез?
– Этого я не знаю.
– И я не знаю. Но точно знаю, что Глеб от этого только выиграл...
– Тебе не все равно? – отрезвляюще хлестко спросила Лена.
– А тебе?
– Я не хочу в это вникать. Я просто хочу жить...
– А если тебе снова откажут в этом праве? Если тебя снова захотят убить?
– За что?
– Хотя бы за то, что ты знаешь цифру на застежке.
– Сама по себе она ничего не значит.
– Ты в этом уверена?
– Да... Как в том, что и полное число для меня ничего не значит. Я не знаю, к какому замку подходит этот ключ... Не знаю и знать не хочу. Поэтому не опасна...
Данила, соглашаясь, кивнул. У него не было аргументов, чтобы настроить Лену против Глеба и Лизы. Как не было аргументов, чтобы убедить себя в том, что это ему необходимо узнать правду. Он влез в чужую жизнь, и Лена никогда не будет воспринимать его всерьез. Каким бы негодяем ни был Глеб, он все равно будет для нее ближе, чем он.
– Так ты скажешь, что это за цифра? – подтверждая его домыслы, спросила она.
– Скажу. Если ты хорошо об этом попросишь.
Он нарочно свел ответ к шутке. Потому что не хотел говорить, что за цифра была выцарапана на застежке колье. Не важно, из каких соображений – не хотел, и все...
– Ты шантажист, – страдальчески улыбнулась она.
– Да, и знаю, что ты не в состоянии о чем-то меня просить...
– Ты еще и провидец... Я действительно жутко устала...
– Сейчас я отвезу тебя домой, ты примешь ванну, и я уложу тебя спать. Могу даже сказку на ночь прочитать...
– Да, но только без эротических персонажей...
– Само собой...
И еще Данила заставил ее выпить таблетку снотворного. Она подействовала на нее так быстро, что заснула она прямо в ванной. Хорошо, раздевать не пришлось. Он взял ее на руки, отнес в спальню и уложил в кровать.
Сам он мог лечь рядом, но устроился на диване. Лег, поворочался без сна. Вышел на балкон покурить. Глянул вниз, и ему показалось, что в беседке, где он утром оставил Риту, сидит девушка. Ну вот, и появилась, проказница...
Он оделся, спустился вниз. И действительно, в беседке сидела девушка. Но это была вовсе не Рита.
– Тебе чего? – спросило разнузданное создание лет семнадцати.
Разноцветные волосы в стиле пожар на фабрике фейерверков, полный рот жвачки, пиратская сережка в одном ухе, пирсинг везде, где только можно... Словом, сильно ухудшенная копия Риты. Но не она.
– Да так, обознался.
– Ну и вали отсюда, поня-ял!..
Данила лишь усмехнулся. Если бы его так послал парень, он, как минимум, надрал бы ему уши. Но на девушек он реагировал гораздо проще. К счастью для них. К удовольствию для себя.
Не солоно хлебавши, вернулся в дом, лег спать, и все-таки заснул. А утром проснулся от нежных ее прикосновений.
Лена гладила его руками, ласкала губами, ублажала его как могла, но делала все это как-то не от души. Вроде бы с удовольствием, но как будто по принуждению. Как будто выполняла условие, на которое он намекнул ей в машине – для отговорки...
Данила принял вызов, перехватил инициативу и загнал партнершу, казалось, на самую верхотуру плотского удовольствия, вместе с ней обрушился на бренную землю. Но не было той искренности в ее звуках, что вчера. И усталость ее казалась наигранной.
Наконец она смогла задать вопрос, ответ на который ждала с нескрываемой радостью.
– Так все-таки ты скажешь, что за цифра была на застежке?
– Не помню. Представляешь, пока спал, забыл...
– Врешь ведь! – обиженно надулась она.
– А если нет?
– А если да!.. Контуженный!
– И убирайся к черту, да? – усмехнулся он.
– И убирайся к черту!
– Ну, спасибо тебе за все, родная!
Он жизнерадостно потрепал ее по голове, поднялся с дивана, оделся, отправился в ванную. Она лежала без движения, пока он умывался. Но когда он взял сумку, вскочила с постели, встала у двери, раскинув как на распятии руки.
– Ты что, шуток не понимаешь?
– А ты?
– Что, я?
– Неужели не ясно, что я пошутил? Не было никакой цифры. Не было!..
– Да ладно тебе, – она хотела улыбнуться, но вышла какая-то жалкая гримаса.
Не хотел Данила говорить, какую цифру он видел на застежке. Может, это были какие-то моральные соображения. А, может, это ревел в нем упертый ишак. Или это был банальный стеб... Как бы то ни было, сдаваться не хотелось.
– Ладно тебе... А мне домой возвращаться надо.
– Ты же говорил, что у тебя есть еще время, – отрешенно сказала она, мысленно разговаривая с Глебом, расписываясь перед ним в своей беспомощности.
– Так я еще пока и не спешу... У нас еще есть целая неделя... Ты же не выгонишь меня из-за этой дурацкой шутки с цифрой?
– Нет, конечно, – торопливо проговорила она и плотно сомкнула губы.
– Ну, тогда я остаюсь... Кто готовит завтрак?
