как ее штормило, можно было догадаться, что набралась она прилично...
– Как тебе Лиза, понравилась? – вальяжно, без особой охоты вступать в разговор спросил Глеб.
– Очаровательная женщина.
– Я смотрю, она тебе глазки строит.
– Это совсем не то, о чем ты думаешь.
– Если не то, тогда что?
– Я для нее таежный дикарь, я для нее экзотика...
– А ведь именно об этом я и подумал, – засмеялся Глеб. – Поэтому нисколько не ревную... И ты не ревнуй. Ну, было у меня с Ленкой, так это дело житейское. А сейчас точно ничего... Я Лизу знаешь с каких пор люблю?
– Не знаю. И думаю, знать не обязательно.
– Нравишься ты мне, парень... Знаешь, я бы тебя к себе в охрану взял. Так не пойдешь же.
– Не пойду.
– Что, тайга дороже города?
– В тайге спокойно, а в городе – зло.
– Добро и зло – понятия относительные. Так же, как тайга и город. Вот я, например, считаю, что в тайге страшно. Потому что волки там. Лена рассказывала, как она всю ночь на дереве просидела... Но ты там как рыба в воде. Потому что все знаешь, все умеешь. Так и я в городе все знаю и умею. У тебя свои джунгли, у меня свои...
Он хотел сказать что-то еще, но вдруг появилась Лиза. Дыхание сбитое, глаза большие, щеки красные от страха и возмущения.
– Колье!.. Колье пропало! – пожарной сиреной оповестила она.
– Как пропало? – вскочил со своего места Глеб.
– Там на Ленку какая-то сука набросилась!
Глеб первым бросился к туалету, но Данила опередил его. На широкой площадке между дамской и мужской комнатами в окружении зевак он увидел растрепанную Лену и Зайку, барахтающуюся в объятиях дюжего охранника.
Лена одержимо расталкивала зевак, заглядывая им под ноги.
– Да отойдите вы! – истерила она. – Отойдите!
– Да нет здесь ничего, – с едкой насмешкой сказал пухлый паренек с толстыми как у хомяка щеками.
Он даже не подумал отойти в сторонку и с маниакальным наслаждением наблюдал, как Лена ползает перед ним на полусогнутых.
– Ну, ты и урод!
Данила не стал его бить. Он всего лишь толкнул его так, что парень задницей снес рукомойную раковину. Толкнул и наклонился к Лене.
– Что ты там ищешь? – спросил он, заранее зная ответ.
– Колье! Колье куда-то залетело!
Лена разогнулась, с истеричным воплем ткнула пальцем в Зайку.
– Сука... Вот эта сука на меня кинулась!
– Это мое колье! – в тон ей взвизгнула Зайка. – Его у меня украли!.. Вот он украл! – показала она на Данилу.
– Не украл, а забрал, – с чувством неловкости поправил он.
– Ты?! Забрал?!.. Ты забрал у меня мое колье?! – в недоумении возопила Лена.
– Колье украли, я его искал и нашел у этой... Поверь, это долгая история...
– А нам не нужна долгая история, нам колье надо! – заявил Глеб.
Он был уже не один. Рядом с ним стояли два телохранителя из его свиты. Одному из них он поручил следить, чтобы Зайка никуда не делась, пока не появится милиция. А второму велел обшарить весь туалет, чтобы найти упавшее на пол колье.
Этого ему показалось мало. Он связался с начальником охраны клуба и попытался договориться с ним, чтобы его люди обыскивали каждого посетителя, покидающего заведение. Но попытка эта плодов не принесла: публика солидная, а клиентов терять никто не хотел.
И все же Глеб духом не падал.
– Ничего, ничего, найдется твое колье...
У него не вышло успокоить Лену, зато он смог увести ее к столику, где томилась в ожидании Лиза.
– Ну что?
– Ничего. Глухо. Что упало, то пропало...
– А может, это воровка? – спросила Лиза. – Может, у нее сообщник был. Сорвала колье, передала напарнику...
– Вот ее напарник, – сказал Данила и с мрачной усмешкой показал на Родиона.
Весь клуб на ушах стоит, Зайку обыскали уже, облапали с ног до головы, допросили, а он все пялится на свою воздушную стриптизершу под потолком. И знать ничего не ведает...
– Только никакой он не вор. И колье купил за деньги. А мы обратно его выкупили...
Данила рассказал, как в поезде у него украли колье, как он нашел воровку, как искал вместе с ней Родиона и его Зайку. Про то, как Рита повторно украла у него украшение, говорить он, разумеется, не стал.
– Так что ж теперь, выходит, оно снова по кругу пошло? – возмущенно спросил Глеб.
Потерю колье он переживал так же остро, как и Лена. Как будто оно принадлежало ему. И Данила стал догадываться, почему. На ум пришел недавний разговор с Леной о «неправильном» количестве бриллиантов...
– Вот именно, по второму, – кивнул он. – И так до бесконечности. Заговоренное оно...
И знак бесконечности он вспомнил. Два каплеобразных круга, по которым можно было кружить целую вечность... А может, это была цифра «восемь».
– Заговоренное?! – одержимо посмотрел на него Глеб. – Ты даже не представляешь, насколько ты, парень, прав. Его действительно заговорили... Вернее, зашифровали. А если еще точней, зацифровали.
– Ну да, там была какая-то цифра, – кивнул Данила.
– Какая? – вскинулась Лиза.
– Где? – встрепенулся Глеб.
– Ну, на застежке там в колье... Как будто гвоздем по золоту выцарапали... Застежка еще из-за этого кололась...
– Да, кололась, – ожила Лена. – Я его еще с шеи сняла, чтобы не кололось...
– Что за цифра? – изнывая от нетерпения, спросил Глеб.
– Не помню, – соврал Данила.
– Как не помнишь? Одна единственная цифра, и ты ее не помнишь!
– Почему одна-единственная? Может, там было трехзначное число!
– Не могло там быть трехзначного числа? – мотнул головой Глеб. – Там должна была стоять одна- единственная цифра!.. Это могло быть число подвесок. Но это двузначное число. Проба – да, это трехзначное!.. Может, там проба стояла?
– Ну, проба – это клеймо. Что ж я, не знаю, как проба ставится? А то гвоздем как будто нацарапано...
– Это на него похоже. И это может быть то самое, – всколыхнулась Лиза.
– Что то самое? – заинтригованно спросил Данила.
– Не важно.
– Это верно. Было бы важно, я бы запомнил. А так помню, что цифра была. Да, одна- единственная...
– И ты не мог ее запомнить? – с сомнением и осуждением посмотрел на него Глеб.
– Мог бы, если бы не контузия.
– Какая к черту контузия?
– Ну, еще в Комсомольском.
