Лето на дворе, нормальные люди уже в отпусках давно гуляют, а он вынужден ехать черт знает куда и допрашивать какого-то уголовника.
Данила в точности повторил то, что рассказал вчера Бухарову. Разве что про самодельную гравировку на колье не упомянул... Казалось, Осокин сейчас расплачется от обиды. Он бросает все дела, едет сюда, а преступник даже не думает оправдывать его надежды, не признается в содеянном.
– А где колье? – тоскливо спросил он.
– Какое колье?
– Бриллиантовое!
– А сколько в нем камней? Сколько каратов в каждом?
– Двенадцать камней... А сколько каратов... – замялся Осокин. – Сколько каратов, не знаю... Да, там еще цифра на застежке была...
Он заглянул в свои документы. Но Данила его опередил.
– Цифра «восемь».
– Ну вот, Качалов, ты и признался! – возликовал следователь. – Признался в том, что украденное колье находится у тебя!
– Не знаю, чем вы слушали, товарищ капитан. Я же русским языком говорил вам, что привез это колье из тайги. А куда оно делось потом... Куда оно делось потом, я тоже знаю.
– Ну вот, а говоришь!.. Куда оно делось? Где оно?
Данила мог бы сказать, где находится колье. Но где гарантия того, что следователь не состоит в сговоре с Сыромягиным? Вдруг он найдет колье, но в протокол его не занесет. И тогда оно повиснет на Даниле мертвым грузом. Не было колье у его хозяйки, значит, оно где-то спрятано. И не снимут обвинения с него, и отправят в следственный изолятор за новой порцией приключений, которым могут плохо для него закончиться.
– Где, где, в квартире...
– В какой квартире?
– Ну, где деньги лежат.
– Шутить ты в другом месте будешь, парень, – разозлился Осокин.
Надо сказать, что капризное настроение он изображал более успешно, чем гневное проявление чувств.
– Так и я без того в зад... Ну, в этом самом месте... Куда уж хуже?
– Бывает и хуже!
– Да, но я как рыба, ищу, где глубже. То есть лучше... Я скажу вам, где находится колье. Но только когда будет готова машина, конвой и понятые...
– Какие понятые?
– В присутствии которых будет изъято колье. И чтобы под протокол... Ну, и чтобы я рядом присутствовал, само собой...
Даниле пришлось еще немного поупражняться в красноречии, прежде чем следователь осознал, какая задача перед ним стоит.
– Ну, мы можем отправиться туда прямо сейчас, – в легком смятении пожал он плечами.
– Нет, лучше утром, когда она вернется с работы.
– Кто она?
– Хозяйка квартиры.
– Фамилия, имя, отчество.
– Незнаева Незная Незнаевна...
– Издеваешься?
– Нет, шифрую... Вы все узнаете, товарищ капитан. Если, конечно, хотите увидеть колье...
Вечером во внутреннем дворе РОВД Данилу ждал автозак, конвой и следователь Осокин.
– Понятых найдем по месту, – сказал капитан. – Да, потом тебя отконвоируют в следственный изолятор.
– Разве я признал предъявленное мне обвинение?
– Это не имеет значения.
– Думаю, что имеет...
Данила назвал адрес, где находилось колье. Автомобильные заторы наблюдались по пути в область, а в направлении к центру Москвы дорога была относительно свободной. И уже через час после разговора со следователем автозак остановился у элитного дома на Большой Филевской улице.
Данила очень переживал, что с Леной произошло что-то страшное. Или она могла просто уехать куда- нибудь в отпуск. Но, к счастью, она была дома. И выразила удивление, увидев Данилу в наручниках и под конвоем.
– Что это все значит?
– Здравствуй, дорогая! Принимай гостей!
– Ты арестован?
– А разве Глеб тебе не сказал?
– Вы знаете друг друга? – озадаченно спросил Осокин.
– Да, он мой парень, – растерянно кивнула Лена.
Данила мог бы оспорить это утверждение, но решил не усложнять и без того не простую обстановку.
– Значит, колье он прячет у вас.
– Какое колье?
– То, которое было украдено у Конотоповой. Якобы мной украдено. С «восьмеркой» на застежке. Да, да, то самое. И оно уже не твое...
Лена не возмутилась. Видимо, потому, что сама была в сговоре с Конотоповой и Сыромягиным. И, конечно же, знала, для чего составляла фоторобот Риты.
– Вы отдадите колье сами? – грозно спросил следователь.
– У меня его нет! – мотнула головой Лена.
– Тогда нам придется обыскать квартиру!
– У вас есть постановление на обыск? – умыла его девушка.
– Нет, но мы думали... – смущенно пробормотал Осокин.
– Мне все равно, что вы думали!
– Спокойно, граждане! – встал между ними Данила. – Обыскивать не надо. Где колье, я знаю. Нужны понятые и протокол...
– И где колье? – напыжилась Лена.
– Там, куда его положила Рита. Она же была у тебя?.. Интересный, надеюсь, был разговор?
– И с ней был. И с Глебом... Поверь, все очень запутано, – опустив голову, подавленно сказала она.
– И запутано, и запущено. Но главное, что колье вернулось... Где понятые, товарищ капитан?
– Ну, понятых мы найдем...
Следователь оставил Данилу под присмотром конвойного, а сам ушел обзванивать квартиры в поисках сознательных граждан.
– Может, все-таки объяснишь, что происходит? – нервно спросила Лена.
– Я думал, ты в курсе... Меня обвиняют в краже твоего колье из дома Лизы Конотоповой...
– Разве оно было там?
– Не было его там. И я его не крал. Ты – законная хозяйка этого колье. И если оно у тебя, то с меня снимут все обвинения. Все очень просто...
– Но его у меня не может быть. Ты же знаешь, я потеряла его в клубе.
– Ну, может, ты так думала, что потеряла. А оно взяло да в сумочку к тебе завалилось, а потом из сумочки на пол выпало, за шкаф выпало. Да, товарищ прапорщик, бывает же так?
– А-а, что? – встрепенулся парень с аномально вздутыми венами на лбу и шее.
– Бывает же, говорю, что колье из сумочки вываливается, ну, например, за шкаф.
– За какой шкаф?
– Ну, мы это сейчас и посмотрим...
