– Я весь этот балаган и устроил, чтобы его наказать. Не думал, что это будет так быстро и просто, но, честно говоря, надеялся… Я думал, что это ты позвонила Дымокурову, сказала, что я вернулся домой…
– Я стерва, – кивнула она. – Поэтому ты мог так подумать. Но я ему не звонила…
– Ты стерва? – ничуть не удивляясь, спросил он.
– Да, и всегда буду такой. Но я могу быть мягкой стервой. Если для тебя… Но у тебя есть жена.
– Ты, наверное, так и не поняла, кто меня предал. Мою жену никто не похищал. Она сама все это устроила на пару с Дымокуровым. Она знала, что я должен убить Перекатова. И я знаю, что она это знала. Но меня же как бы нет, и она думает, что может выйти сухой из воды… Но ведь я воскресну… Впрочем, добивать я ее не стану. Не царское это дело. Да и дочь мне никогда этого не простит…
– Зачем тебе воскресать? Ты врос в шкуру Перекатова, им и оставайся.
Аркадий удрученно вздохнул, косо глянув на Арину. Увы, она такая же меркантильная, как и Рита. И стерва, в чем сама же и призналась. Нравится ей Аркадий или нет, но она совсем не прочь воспользоваться моментом и стать госпожой Перекатовой со всеми вытекающими из того миллионами. И не нужно ей самодельного масла из акульей печени. Все это не более чем слова…
– Нельзя. Завтра Рита заявит, что в морге находится неизвестный ей человек…
– Ты думаешь? – задетая за живое, взбудораженно спросила Арина.
– Уверен.
– А может, и не заявит. Если она не дура.
– О чем ты?
– Она поймет, что если в морге Перекатов, то его место занимаешь ты, ее муж. А ты ее любишь… Я знаю, что любишь… Она возьмет тебя шантажом, а ты только рад будешь сдаться ей на милость, – с упреком и раздраженно сказала Арина.
– Но ты же знаешь, кто я такой на самом деле, – подавленно и с досадой усмехнулся он. – У тебя тоже есть возможность поучаствовать в шантаже…
Аркадий резко поднялся с постели, вышел в ванную, закрыв за собой дверь. Оттуда он попал в свою комнату. Арина вылеплена из того же теста, что и Рита. И у той в голове мишура из денег, и у другой. Обе корыстолюбивые стервы. Ни та ему не нужна, ни другая. И плевать на чувства к ним…
Уедет он в родные края. От бабушки дом в деревне остался, ветхий, с дырявой крышей; мать на себя ее надел земли оформила, а там почти двадцать гектаров сплошного чернозема. Это участок сейчас в аренде, Аркадий же заберет его себе. Сеять будет, пахать… Есть же в нем крестьянские корни – прадед кулаком был, и он таким же станет. От зари до зари вкалывать будет, но в люди выбьется. Дом новый на семь- восемь комнат поставит, хозяйство справное у него будет, добрую деревенскую бабу в жены возьмет. И никто не упрекнет, что жизнь его не удалась. И он сам так не будет думать. Хотя бы потому, что тяжелая крестьянская жизнь не оставит ему времени для самоистязаний…
Он оделся, собрался в дорогу, уложив на дно сумки свой «стечкин». Мало ли что, вдруг отстреливаться придется. Ведь он же должен был сделать признание. Для этого он и спустился вниз в охранницкую, где за монитором сидел Слава.
Парень поднялся с его появлением. Но Аркадий движением руки вернул его на место:
– Ты не солдат, а я не генерал. Я всего лишь подполковник запаса… Подполковник Одинцов Аркадий Васильевич…
– Сергей Михайлович, что это на вас нашло? – вытянулся в лице Слава.
– Тебе же сказано, Аркадий Васильевич я. А Сергей Михайлович в морге.
– Не понял!
– Чего тут непонятного? Программу «Розыгрыш» смотрел?.. Только тут, Слава, на самом деле все гораздо серьезней. Я ведь Перекатова убить должен был. Потому, что Дымокуров так хотел. А ведь я действительно мог его убить. Случай был подходящий. Но не я его убил, а несчастный случай… Не я его убил, поэтому совесть моя чиста. А жить в его шкуре я не хочу. Поэтому и ухожу… Ревякину сам все потом объяснишь… И еще – Рита не знала, что я должен был убить Перекатова. И виновата она лишь передо мной. Но я мелкая сошка. Хотя и очень себя ценю…
– Но я не могу вас так просто отпустить!
– Тебе придется…
Аркадий сунул руку в сумку, где находился пистолет, но Слава этого не заметил. Взгляд его был прикован к монитору, экран которого заполнил подъехавший к воротам представительский «Мерседес» и два «Хаммера» за ним.
Глава 26
Красавица шатенка с роскошными васильковыми глазами потрясала сама по себе. Идеальных пропорций черты лица, чувственный взгляд, легкая женственная походка, взрывная волны сексуального обаяния. Но Аркадий был еще в шоке оттого, что девушка ярко улыбалась и тянула к нему руки, желая поскорей упасть в его объятия.
– Я так скучала по тебе, дорогой!
Голос у нее глубокий, бархатистой мягкости, даже завораживающий, но Аркадию хотелось бежать от него, как от грозы.
Он в замешательстве смотрел на девушку, не зная, что ему делать.
– Ты что, впервые меня видишь? – останавливаясь, с обличительным ликованием в голосе спросила она. – И не знаешь, как меня зовут?
Тут же за ее спиной открылась дверь, и через порог переступил Ревякин.
– Ну как же так, Сергей Михайлович! Не узнаете свою жену? – с бичующей улыбкой смотрел он на Аркадия.
– Не жена она мне, – мотнул головой Одинцов.
– Правильно. Потому что никакой ты не Сергей Михайлович! – торжествующим голосом заклеймил его начальник охраны. – Самозванец ты!
– А давай обойдемся без сцен?
Аркадий выхватил из сумки пистолет и молниеносно направил ствол на Ревякина. Под пиджаком у того мог находиться бронежилет. Ведь неспроста же он ехал сюда и вез жену Перекатова. Он собирался уличить Одинцова во лжи, а это было чревато последствиями, и он не мог не понимать этого. Поэтому Аркадий поднял пистолет на уровень лица.
И тут же уловил опасное движение справа. Это Слава вынимал из кобуры пистолет. Но парню не хватило ума податься назад, на безопасное расстояние, это его и спасло. Аркадий мог бы выстрелить в него на опережение, но расстояние позволяло дотянуться ногой до его подбородка. Одна рука у Славы под мышкой, другая также не готова к блоку. И ноги у него заплетены. А удар у Аркадия хоть и высокий, но достаточно быстрый для того, чтобы скосить противника. И еще парень убедился в том, что бить лже- Прекатов мог мощно. А Ревякину этот удар показался еще и эффектным, и он в растерянности смотрел, как Слава стекает на пол со стены, в которую впечатал его Аркадий. Девушка же и вовсе побледнела от страха. Сейчас она могла думать только о том, чтобы поскорей убраться отсюда. И это ей удавалось: бочком- бочком, мало-помалу она подкрадывалась к двери в гостевую комнату, которую когда-то занимал Аркадий. Одинцов это видел, но мешать ей не пытался.
– Мне нужно просто уйти, – пользуясь замешательством Ревякина, сказал Аркадий.
– Куда? – спросил Ревякин, нервным движением расслабляя узел галстука.
– Не знаю, куда-нибудь. Надоели вы мне все. Видеть вас не могу.
– Ты не сможешь выйти, там люди…
Дверь за спиной Ревякина открылась, и Аркадий увидел представительного мужчину лет пятидесяти поразительной внешности. Он очень был похож на господина Перекатова. Снисходительная улыбка, непоколебимая уверенность во взгляде, барственная походка. Правда, увидев пистолет в руках Аркадия, он заметно стушевался. Хотя и быстро взял себя в руки.
– Аркадий, ты же не станешь в меня стрелять, – голосом Перекатова спросил он. – Ты же понимаешь, что меня нельзя убить. Я бессмертный. И я, как видишь, воскрес.
– А может, проверим? – Одинцов качнул стволом.
– Шутит Сергей Михайлович, – сказал Ревякин. – Не умирал он. И не воскресал. Это Игоря ты убил…
– Я убил?!. Вот этого я и боялся, что вы на меня подумаете. А ведь это несчастный случай был…
