– Но я не могу. Я устала…
– Раиса!
– Дмитрий Пахомович!.. Когда я захочу… с вами поужинать, я сама вам позвоню, договорились?
Она бросила телефон в сумочку и с досадой поджала губы. Старый козел!
Когда-то Степняков пытался закрутить с ней служебный роман. И она была хороша собой, и ему было выгодно состоять в близких с ней отношениях. Но Рая быстро дала укорот этому ловеласу. Тогда он был женат, и она пообещала просветить его супругу о кобелиных намерениях мужа. Но недавно Степняков развелся с женой и возобновил поползновения… Она уже устала от него. Но и поделать с ним ничего не могла. Слишком хорошо шли у Степнякова дела в подконтрольном ей бизнесе, чтобы увольнять его. Так что приходилось терпеть его невинные, в общем-то, хитрости.
Вечер, солнце уже на горизонте – и кажется, что нижним своим краем приваривает небо к земле. Пора ехать домой, но Антон еще не до конца определился, нужно ли приобретать линию по производству макаронных изделий.
– Это же золотое дно, – убеждал его главный инженер. – По дешевке в Оренбург продукцию будем гнать. Там у нас эти макароны с руками оторвут…
– Это все понятно, но ведь, чтобы доход с этого дела получить, надо в расходы влезть. А мы в долгах как в шелках…
– Вот и я говорю, что здесь без ста грамм не разберешься! – встрял в разговор Лева Туров.
По штатному расписанию предприятия он проходил как инженер по снабжению и сбыту. Как человек Антону он не нравился. Быстрые хитрые глазки, чересчур шустрый. По бабам ходок – в этом само по себе ничего страшного. Но беда в том – язык у мужика как помело. С этой так, с той сяк. Про всех расскажет, всех обсудит, у кого что лучше, у кого что хуже. Противно слушать… Но как специалист он был незаменим, пройдоха еще тот. Поэтому приходилось его терпеть.
– Ты еще здесь? – косо посмотрел на Леву Антон.
– Да я Иваныча жду… – сказал Туров и как ни в чем не бывало плюхнулся на диван, смахнул с журнального столика какой-то рекламный проспект, что в изобилии тащила сюда секретарша.
– Ну, жди, жди… Только если завтра с похмелья будете, пеняйте на себя!
– Да нет, Борис Алексеевич, нормально все будет… Так что насчет линии?
– Думать надо…
Семь лет Антон в сельском хозяйстве. Малый срок, если разобраться. Люди с детства к земле прирастают, потом в институтах учатся, на полях работают, чтобы со временем в начальство выбиться. У него как-то все само собой вышло…
Землю вспахал, пшеницу посеял, урожай собрал, на элеватор повез, чтобы там и продать. А там – шиш без масла. Мелкими партиями не принимаем. Пришлось перекупщикам зерно сдавать, считай, за бесценок.
В следующем году он собрал гораздо больший урожай. Потому что земли взял больше, да и пахал как проклятый с утра до вечера. Света белого не видел. А продал зерно перекупщикам, и оказалось, что прибыли кот наплакал. Хорошо, что вообще в минусе не остался.
Он мог бы и дальше продолжать в том же духе – тупо вкалывать от рассвета до заката в надежде на «добрых» посредников. Но он решил скооперироваться с другими фермерами. Каждый работал сам по себе, а урожай был собран в одну кучу и по хорошей цене продан элеватору. Антон оказался неплохим кооператором и смог окончательно объединить фермеров под крышей одной сельхозартели. Более того, смог взять кредит под залог общей собственности, чтобы купить мукомольный комплекс. Мельзавод запустили два года назад, часть одного кредита выплатили, затем залезли в другой, чтобы поставить фасовочно-упаковочную линию. Это существенно добавило ценность их продукции, но выплаты по кредитам напрягают сильно. А тут еще появилась возможность приобрести макаронную линию фактически за полцены. Еще больше залезать в долги не хотелось, но на макаронных изделиях можно поднять приличные деньги и в сравнительно короткий срок окупить затраты… Вот и думай, сможет ли артель потянуть выгодную, но все же обузу…
– Завтра скажу, – поднимаясь из-за стола, сказал Антон. – А сейчас домой…
Он уже подходил к двери, когда услышал возглас Турова:
– Какая летунья! Офонареть! Я бы с ней полетал. Смотри, Алексеич, какая телка! Между прочим, добра нам хочет!..
Лева чуть ли не насильно всучил ему рекламный проспект. Антон глянул на стоящую у самолета женщину и обомлел. На него с яркой задабривающей улыбкой смотрела Рая. Зрелая, сочная. И сексуальная до невозможности…
А Лева продолжал нести похабщину:
– Удобрения предлагает! Я бы сам ее удобрил! По самое… Вик!.. Кхх!..
Антон схватил его за горло, прижал к стене:
– Задушу козла!
Знал бы этот недоумок, сколько таких «удобрителей» кружилось вокруг нее. А скольких на тот свет пришлось из них отправить… Антон и сейчас готов был прибить из-за нее кого угодно.
– Борис Алексеевич, что с тобой?
Главный инженер оттащил его от Левы, усадил на диван, налил в стакан водки.
– Что на тебя нашло, начальник? – в ужасе смотрел на него Туров.
Антон мог бы сказать, что он оскорбил его женщину. Но лишь махнул рукой. Долго объяснять, что да как. Да и не было смысла метать бисер перед свиньей.
Глава 23
Степняков уже не просто раздражал, он по-настоящему злил.
– Мы бы могли провести этот уик-энд вместе.
Он двумя руками держал ладонь Раи, едва не касаясь ее губами. Молодую женщину так и подмывало натравить на него Стеллу. Врезала бы ему промеж ног, чтобы все мечты об уик-энде всмятку…
– В субботу открывается выставка удобрений и химикатов.
Меньше всего ей хотелось куда-то ехать. Да и не собиралась она на открытие выставки. В понедельник там появится, в рабочий день. Просто она не знала, как отделаться от этого приставалы.
– Да, да, я знаю об этой выставке, – приторно улыбнулся Дмитрий Пахомович. – Наш завод, кстати, выставляет свою продукцию… Мы отправимся вместе. Обойдем все павильоны, ознакомимся с экспонатами, а потом я угощу тебя обедом.
– Чем ты меня угостишь, удобрениями или химикатами?
– Ну что ты, Раиса? Какой смысл мне тебя травить? Я собираюсь на тебе жениться…
Столько крамольного всплеска в его словах Рая никак не ожидала. Во всяком случае, сейчас. Ее брови недоуменно взметнулись вверх.
– Ты уже сделал мне предложение?
– Я всегда к этому готов! – не моргнув глазом заявил Степняков. И вынул из кармана бархатную коробочку. Это был золотой перстень с изумрудом. – У тебя глаза, как этот изумруд…
От этих слов у Раи закружилась и разболелась голова… Когда-то давно именно это говорил ей Белокосов. И перстень почти такой же подарил. Крупный изумруд в окружении маленьких бриллиантов… Никогда не забыть ей, чем все это закончилось. Собственные унижения, чужая смерть… Она потеряла Антона, чтобы жить с бандитом…
– Да пошел ты!
Она ударила рукой по коробочке, перстень подлетел к потолку, разбил встроенную лампочку.
– Раиса, ну зачем же так? – оскорбленно протянул Степняков.
Рая махнула на него рукой, опустилась в кресло, закрыла глаза.
– Забирай свой чертов перстень и проваливай!
– Раиса, но ты даже не представляешь, насколько серьезны мои намерения!
– Намерения?! Жениться на мне?.. Один уже сделал, с меня хватит…
– Раиса, я не знаю, что ты имеешь в виду, но я становлюсь перед тобой на колено и прошу твоей руки!
