ночь была для них последней...
Он проводил ее, посадил в машину. А сам отправился на работу. Вроде бы в каком-то строительном управлении он работал, прорабом. Но ей-то все равно, пусть хоть грузчиком пашет, лишь бы на нее сил хватало.
В Москву она возвращалась в прекрасном расположении духа. Игнат клятвенно обещал, что больше никаких баб не будет. А ведь врала она ему, что не знает, любит его или нет. Любит. Очень любит.
– Влюбилась ты, что ли, дочка? – спросил водитель.
– А что, заметно? – смущенно улыбнулась она.
– Светишься вся. От счастья, что ли?
– От счастья, папаша.
– Кавалер твой тебя провожал или кто?
– Кавалер.
– Красивая пара. Я вас как увидел, так нога к тормозу потянулась. Замуж собираешься?
– А надо?
– То есть как это, надо или не надо?
– Но ведь можно жить без брака. Главное ведь любовь. А печать в паспорте дело десятое.
– Одно другому не мешает. Вот я как со своей старухой...
Договорить мужик не успел. «Копейка» синего цвета подрезала его машину. И слегка зацепила ее задним крылом.
– Вот шельма!
Обе машины остановились. Из «копейки» выскочил Капрон. Злой, как черт. Марина подумала, что мужику каюк пришел. И точно, Капрон готов был его убить. Но увидел ее и сразу же забыл про жертву.
– О! А ты что здесь делаешь?
– Ты же знаешь, я в Лукарск ездила, к тетке!
– Ну тогда давай к нам.
Марина вышла из машины, подошла к перепуганному водителю.
– Извини, отец, это мой брат. Он у меня немного чокнутый. Ты только не серчай, ладно?
Она сунула ему в руку три сотенные купюры. Надо компенсировать ущерб, чтобы он к ментам не побежал.
В машине на переднем пассажирском сиденье сидел Кнут. Он как-то странно посмотрел на Марину и отвернулся. В общем-то, его неприязнь имеет давние корни. В общем-то, она к этому уже привыкла. И воспитывает этого придурка как может.
Капрон разогнал машину до сотни в час.
– Вы тоже в Лукарск ездили? – спросила она.
– Ездили, – кивнул он.
– Да на ментов нарвались, – с каким-то непонятным злорадством в голосе добавил Кнут.
– На ментов?! – напряглась она.
– Смотрим, чувак стоит, – стал объяснять Капрон. – Грабли свои выставил, типа подвези. Мы тормознули, да. А он ксиву нам сует. Типа мент. Ну, Кнут не сдержался, да матюгами его обложил, да. А мент за пушку. Короче, Кнут его зажмурил. Из волыны шмальнул – и нет легавого.
– Вы что, вольтанулись? Когти нужно было рвать! А вы сразу мочить!
– А тебе чо, мусорка, жалко? – съязвил Кнут.
– Ты за метлой следи! Из-за мента такой шухер поднимется!
– Да класть я на них хотел. С прибором!
– Ладно, с тобой еще разберемся!.. Капрон, тут только одна дорога в Москву ведет. Менты ее в любой момент перекрыть могу. Сруливать с дороги надо.
– Базара нет, – кивнул Капрон и завернул машину на съезжую дорогу.
– Может, в лесок съедем? – спросил Кнут. – Момент переждем.
– И то дело, – послушался его Капрон.
Но далеко в лес машина не ушла. Застряла в глубоком снегу.
– Хреново дело, – покачал головой Капрон. – Надо тащить бегемота. Мурка, ты давай за руль.
Марина вышла из машины, чтобы сесть за руль. Но Кнут встал у нее на пути.
– Да ты обожди немного, – нехорошо усмехнулся он. – Воздух здесь отличный, да. Постоим, поговорим.
– О том, как ты мента завалил?
Марина была так зла на него, что с удовольствием выцарапала бы ему глаза. Но тогда кто машину будет из грязи вытаскивать?
– Ну, да, про мента и поговорим. Ты думаешь, я его с панталыку завалил? Ни фига. Мы с ним уже однажды пересекались. Я, Капрон, Анисим. Крутой мент, без базара. Врать не буду, он конкретно нас тогда отоварил. Ну а я обид не прощаю. А тут такой случай. За все мент ответил. И за то, что нос мне сломал. И за то, что «малину» нашу накрыл.
– Он еще и «малину» вашу накрыл?
– Ну да. Вспомни, как ты терпилу прозевала. Помнишь, как мы ментов с хвоста сбивали? На зеленой «шохе» они были. Вспомнила? Так вот, это тот самый мусорок за нами шел. Мы-то думали, что ушли от него. А ни фига, он достал на хавире. Пришлось когти рвать. Но ты снова «малину» нашу зашухерила.
– Я?! «Малину» зашухерила?! Ты чо, попутал?
– Это ты попутала. С ментом спуталась. С тем самым, которого я завалил.
– Кнут, ты беса не гони, не надо. Если шифер дымится, то лучше молчи.
– Да нет, крыша у него на месте, – встрял в разговор Капрон.
Встал напротив Марины. На бровях тяжелые грозовые тучи, в глазах полыхают молнии.
– Ты кому сегодня стелила? Только не надо за тетку прятаться. Мы пробивали, здорова твоя тетка. А тебя кто пробивал? Игнат, да?
Марина знала, что рано или поздно это случится. Но это случилось рано. Выследила ее братва. Но ведь она не давала Капрону клятву верности. А то, что с фраером спуталась, так это ее личное дело.
– Ну Игнат, и что?
– Как это что? Игнат – мусор. Из уголовки...
– Да иди ты! – не поверила ему Марина.
– А ты бы в ксиву его заглянула.
– Да заглядывала она, – злорадно ухмыльнулся Кнут. – Мало того, что под мусора легла, так нас еще с потрохами вложила.
– Это, вы на пушку меня не берите. Игнат на стройке прорабом.
– Ага, братву штабелями укладывает. Не надо тут кружева плести, сука! Отвечай, тварь, зачем нас ментам вложила?
Мурка с ужасом смотрела на Кнута. Бледная как смерть, губы дрожат, поджилки трясутся... Страшно ей. Понимает, что подляну с ментом ей никто не простит.
– Я... Я не знала, что он мент... – потерянно пробормотала она.
– Да кто тебе поверит, сука? – наседал на нее Кнут.
Он долго ждал своего часа, чтобы свести счеты с Муркой. И этот час пробил. Кнут был на седьмом небе от счастья. Капрону противно было на него смотреть. Но и заступиться за Мурку не мог. Курва она. А за предательство только одно наказание – смерть.
– А ты поверь...
– Я верю только в то, что вижу, – злобно скривился Кнут. – А вижу я, что ты ссучилась.
Он отвел полу куртки, достал из-за пояса наган. Наставил ствол на Мурку.
– На колени, шалава! Я сказал, на колени!!! – заорал Кнут.
Но Мурка даже не шелохнулась. Стоит, смотрит на Кнута как на последнюю сволочь. И страха в глазах уже нет. Подобралась, крылья расправила. Того гляди и набросится на Кнута, порвет его на куски своими царапками...
– Ты чо, не поняла?! На колени!!!
