страх в душах этих людей. Если кто-то вдруг из них расколется на допросе у тюремного опера, то до суда не доживет. Потому как за спиной у Семена стоял Налим, который через него же и доказал, что даже в безвыходном, казалось бы, положении способен жестоко наказывать своих врагов.
Семен исполнил свою миссию. Но теперь и ему самому предстояло доказать себе, что сила его слова тоже что-то значит в этой жизни. Он хотел верить, что Чугунок станет оружием его возмездия.
Глава 7
Июнь. Жара... И метель. Из тополиного пуха. Мягкие теплые парашютики лезли в глаза, нос, в уши. Максиму они лишь досаждали, без последствий для здоровья. А Майя не на шутку расчихалась. Глаза красные от слез, под носом сырость, на щеках диатезная сыпь.
– Проклятье какое-то!
– Ничего, мы уже почти пришли...
Они возвращались из университета домой. Остановка уже совсем рядом – сядут в троллейбус, где нет никакого пуха, а выйдут в Юбилейном микрорайоне, где тополей так мало, что и бояться нечего.
Максим едва заметно улыбнулся себе под нос. Его радовало, что, кроме тополиного пуха, неприятностей у них с Майей не было. И все потому, что Семен по воле провидения оказался за решеткой. Его ждет суд и приговор за вооруженное сопротивление милиции. Допрыгался, что называется...
Все хорошо у них с Майей. Вместе учатся, вместе живут в его квартире. У него своя комната, и родители ничуть не возражают, что Майя иногда ночует у него. А он, в свою очередь, время от времени уходит на ночь к ней. Так и живут. Как муж и жена. В ранге жениха и невесты... Замуж она пока не рвется: прежде хочет закончить институт. Но если вдруг появится незапланированный ребенок, выбора у нее не останется. И у него тоже. Распишутся и будут жить как прежде – душа в душу.
– Смотри! – толкнула его локтем в бок Майя.
Но прежде чем что-то увидеть, Максим услышал треск автоматных очередей.
Стреляли в стоящий на перекрестке «Мерседес». Двое в черном и масках били из автоматов в лобовое стекло. Агрессивные, напряженные, смертельно опасные – для жертв и окружающих.
– Ложись!
Максим схватил Майю в охапку, вместе с ней упал на бок – так, чтобы приземление для нее было как можно более мягким. Уложил ее на землю, накрыл своим телом.
Она не визжала, не истерила, но ей было очень страшно. Ее тело сотрясала крупная дрожь. Наемные убийцы были совсем близко, и они вполне могли отступить с места преступления по тротуару, на котором лежали Максим и Майя. Тогда по пути они могли пристрелить их, как возможных свидетелей.
Но преступники, закончив свое страшное дело, сели в подъехавший к ним автомобиль. Наступившая тишина звоном отозвалась в ушах.
Максим осторожно поднялся, помог встать Майе. Мельком глянул на истерзанный «Мередес». Можно было не спешить к нему: спасать там все равно уже некого.
Но Майя потянула его к машине. Женское любопытство порой бывает сильнее страха.
– Куда ты, глупая?
Максим схватил ее за руку, втянул в проход между домами.
– А посмотреть?
– Свидетелем хочешь быть?
– А что? Мы же будущие юристы!
– И у нас никогда не было проблем с бандитами? – на ходу спросил он.
Она упиралась, и ее пришлось тащить как на буксире. Ничего, сила за ним – он справится.
– Ты боишься?
– Да. За тебя.
– Ну, если за меня!
Майя сдалась на милость победителю и покорно пошла за ним через дворы к параллельной улице.
– Это бандитские разборки. Пауки пожирают пауков. Нас это не касается.
– И все равно интересно! Так страшно!!! – воскликнула она таким тоном, как будто не было лучшего развлечения, чем смотреть, как одни бандиты расстреливают других.
– Не хотел бы я оказаться в этом «Мерседесе», – насмешливо сказал он.
– А тебе никто и не предлагал в него садиться... И «Мерседеса» у тебя никогда не будет!
Максим застыл как вкопанный, обескураженно посмотрел на Майю.
– Ты хоть поняла, что сказала?
– Что я сказала? – присмирела она. – Ну не будет «Мерседеса», и не надо. Лучше живым пешком ходить, чем мертвым – на иномарке... Ну не злись на меня! Ты же знаешь, я не привереда какая-то!
Майя любила помечтать на тему их будущей совместной жизни. Окончат университет, устроятся в какую-нибудь юридическую фирму, чтобы со временем, поднабравшись опыта, открыть свою. Будут зарабатывать приличные деньги, со временем купят квартиру, машину... Со временем. Она не рвалась получить все сразу и сейчас. И не засматривалась на проезжающие мимо иномарки с толстыми кошельками за рулем. Ей вполне хватало того, что она имела сейчас, на нынешний момент.
Лет через пять-шесть ее уже не будет устраивать родительская квартира. Об этом она не уставала повторять. Но только для того, чтобы взбодрить Максима, чтобы сейчас он думал над тем, как заработать много денег в будущем...
– Знаю, – смилостивился он. – Поэтому больше не злюсь. И даже прокачу тебя на такси! Хочешь?
– А куда ты денешься?
На троллейбусную остановку идти не хотелось. Растрелянный «Мерседес», толпы зевак, милиция. Зачем им это нужно? Им хватило и своих переживаний, когда они думали, как противостоять Семену. Это хорошо, что напасть рассосалась сама собой...
Максим поймал машину, сказал, куда ехать, вместе с Майей сел на заднее сиденье, обнял ее.
– А если Семена вдруг выпустят? – неожиданно спросила она.
– Нет. Я узнавал, – нахмурился он. – Обвинения очень серьезные.
– Он бандит, а ты видел, как его дружки решают проблемы. Запугают прокурора, судью, свидетелей. Или до суда дело развалят, или условный приговор вынесут...
– Не нагоняй тоску.
– Ну а вдруг?
– Что-нибудь придумаем, – угрюмо сказал Максим.
Перед глазами стоял «Мерседес». Два киллера с автоматами, стрельба, кровь, смерть... Так же и Кафтанов мог подойти сейчас к машине, на которой они ехали, разрядить в них автомат или пистолет...
– Да ладно, расслабься, – ободрительно улыбнулась Майя. – Надо думать о хорошем, тогда и плохого не будет...
Но Максим продолжал думать о Семене. О том, что он может выйти из тюрьмы и жестоко отомстить.
Думал он об этом и в машине, и когда подходил к своему подъезду.
Обитая рейкой, дверь открылась, и он увидел соседку с верхнего этажа. Пухлощекая баба Тая подрабатывала к пенсии тем, что убиралась в подъезде. Мимо Максима и Майи она прошла с полным ведром в одной руке и тряпкой в руке.
– Ходят, ходят, – не глядя на них, пробурчала она.
– Хорошо, что ведро не пустое, – сказала Майя.
– Погоди-ка...
Бабу Таю он знал с детства, и сколько помнил себя, она относилась к нему если не хорошо, то как минимум терпимо. И вряд ли бы она позволила себе ворчать по его адресу. Хотя всякое, конечно, возможно. Помыла пол на лестничной площадке, а тут они с Майей. Вот и выдала с досады... Но расстрелянный «Мерседес» продолжал стоять перед глазами.
Максим догнал соседку, мягко взял ее под руку.
– Баб Тая, вы что-то сказали?
– Да это не тебе... А если бы и тебе? – с вызовом спросила она.
– Да я-то не гордый... А кому вы это сказали, ходят-ходят?
– Ходят, – тряхнув подбородком, хмыкнула женщина. – Если бы ходил, а то стоит себе. Наплюет,
