– Терехинские пробовали. Может, знаешь, Желоб у них был?
– А почему был?
– Да потому, что со стрелки не вернулся. Пацанов пять с собой взял, поехал на стрелку с этими чужими, а назад не вернулся. Сгинули пацаны.
– Беспредел…
– Беспредел. А как ты ментам предъявишь? У них свои понятия. Их не спросишь, что да как. А на ножах с ними без толку, они сами махать умеют.
– Гасить их надо!
– Ну, если ты готов грудью на амбразуру, то давай.
– А ты?
– Меня не трогают. У меня в этом плане все на мази. Фирма работает, лавэ на счет капает; вот, лимузин под тебя в аренду взял.
– Мог бы и не тратиться!
– А чего так резко?
– На мази у него… А как же я?
– Ну, ты же собрался с ментами воевать. Могу с людьми помочь. Ну, с терехинскими и барабасовскими. За всех не знаю, но кое-кого смогу найти. Они сейчас на рэкет перешли, дербанят потихоньку ботву. Но уже не тот размах, что прежде. Сейчас что не так, сразу в РУБОП. Да и стукачки у ментов по всему городу. Ты же знаешь Мухина. А про Потапыча и говорить не буду.
– Потапыч – зверь! – зло проговорил Череп.
– Зверь. Но там сейчас Мухин погоду делает. Со своими фирмами. Ему на пенсию скоро, так он место себе теплое подыскал. На каждый район по две-три фирмы, а рулит ими кто? Кому они отстегивают?
– Ну, кто рулит, тот и снимает.
– Мухин давно к этому шел.
– Валить его надо. Голову срубить, сразу все развалится.
– Даже не думай. За Мухина конкретно спросят.
– За свою задницу переживаешь? – еще больше разозлился Валера.
– Ты за базаром следи! – угрожающе сощурился Архар.
Извиняться Череп не стал, но губы поджал плотно. Потянулся к бутылке, стоявшей в специальной нише, наполнил оба стакана, молча поднял свой. Архар принял его немой тост за примирение, но сделал всего пару глотков.
– Менты сейчас в силе, и связываться с ними не надо. Да ты и сам это знаешь.
– Да знаю…
Валера Черепанов любил свою Дашу, но приревновал ее к своему охраннику. Его закопали в одном месте, ее – в другом, но менты выявили только одно убийство. Череп хорошо помнил, как его смешили жалкие потуги Потапова, который пытался, но так и не смог найти доказательства его вины. Но через два года ситуация резко изменилась, у Потапова появился свидетель, и он, схватив Черепа за горло, не отпустил его, пока не отправил на этап.
– Потапыч и сейчас такой – если встанет на своем, домкратом не сдвинешь.
– Как осел упрямый, да? – хмыкнул Череп. – Что-то есть желание этого осла за хвост подергать.
– Подергать можно. Только валить нельзя. Мне проблемы не нужны.
– Мне тоже, но как-то жить надо.
– У тебя бизнес остался.
– Это да…
Череп знал, что Барабас фактически прибрал к рукам его «крыши», вроде бы присматривал за охраняемыми точками, однако большую часть навара оставлял себе. Но с этим он мирился: знал, что его автобизнес работает исправно, и никто на него всерьез не покушается.
– Только этого мало. Я реальный пацан, Серега, мне простор нужен. Ну, накрылся охранный бизнес, и что? Лохи-то остались. Лохов на бабки разводить буду, те же точки потрошить, которые менты под себя взяли. Тачки угонять, девочек доить и наркоту задвигать – хорошие деньги. И никто не сможет на моей земле этим заниматься, только я. А моя земля – это Западный район. И Промышленный под себя возьму, если тебе это не нужно.
– Ты реальный пацан, – кивнул Архар. – Тебе и карты в руки. А мне в такие дела вникать неохота. У меня с этим в своем районе все налажено. Только ты должен понимать, что угонами воровская братва занимается. Они сейчас и в Западном резвятся, и в Промышленном.
– Разберемся.
– Наркоту цыгане под себя подминают. Азеры тоже оживились. У них сейчас между собой терки.
– И тех перетрем, и других…
– Девочек менты под себя прибирают. Патрульно-постовая служба их крышует. Не будешь ментам отстегивать, работать не дадут.
– Посмотрим, кто кого.
– Смотри, шум поднимешь, РУБОП снова на уши встанет. Тогда и меня подвинут.
– Без шума не получится.
Порядок без кнута не установить, и Череп хорошо это знал. А самый лучший кнут – это ствол. Людей он найдет, тайник с оружием имеется, так что работа пойдет. Главное – на измену не сесть, как Архар.
– Вот этого я и боюсь.
– А ты не бойся, – криво усмехнулся Череп. – Сам когда-то учил нас не бояться.
Жирком Архар оброс, изнежился на сытных и спокойных хлебах. Не хочет он потрясений, не хочет терять то, что заработано непосильным трудом. Череп его понимал; он бы и сам на его месте держался за свой налаженный быт двумя руками. Но у него ситуация другая – его места под солнцем лишили, и он обязан его отвоевать, чтобы не прослыть ничтожеством.
И хорошо, что Архар не ввязывается в эту игру. Пусть остается на своем месте, а он станет полновластным хозяином в двух других районах. Он сделает так, чтобы проментовские охранные фирмы отстегивали за право работать не какому-то там Мухину, а ему. И наркоту под свой полный контроль возьмет, и девочками займется – будет экспортировать их в жаркие страны, где на женские прелести огромный спрос. И весь теневой автобизнес под ним будет. Он знает, как работать. Он знает, как стать единственным хозяином в городе. Архар пусть пока живет, но когда-нибудь ему придется подвинуться.
Только ему не надо об этом говорить. Не должен он ни о чем догадываться. Сейчас нужно просто пить и отдыхать. Отдыхать и пить. Пить и отдыхать.
2
Архар скалил зубы, а его телохранитель передергивал затвор пистолета, направленного на Черепа. Размечтался, глупенький, город под себя хапнуть хотел. А не выйдет ничего из этого. Только пулю и получишь.
Затвор встал на место, палец выжал слабину на спусковом крючке. Вот и все! Кричи не кричи, все равно ничего не поможет. Да и не станет Череп молить о пощаде, слишком гордый он для этого. Умирать надо красиво.
И все-таки он вскрикнул, когда пистолет дернулся в руке у «быка». И глаза открыл. И проснулся.
Он полулежал на диване лимузина, а телохранитель Архара трогал его за плечо.
– Эй, просыпайся давай! – не грубо, хотя и не очень вежливо взывал он.
Череп встрепенулся, схватил бычару за горло, разъяренной змеей зашипел на него:
– Ша! Ты кому тыкаешь?
Парень вздрогнул, испуганно подался назад. И тут же послышался смех Архара.
– Валера наш в своем репертуаре!
Он стоял у распахнутой двери лимузина и курил. Обескураженный телохранитель выходил из машины, но он даже не посторонился, и парню пришлось протискиваться между ним и дверной стойкой. С его габаритами справиться с этим было непросто, но все-таки он смог выкрутиться, даже не задев Архара.
– Где мы?
– Разуй глаза и скажи: «Здравствуй, родина моя!»
Голова тяжелая с глубокого похмелья, в висках пульсирует боль, во рту – загаженная верблюдами
