– Эх, Арина, Арина, что-то вы не договариваете, – осуждающе покачал я головой. – А дело, скажу вам, очень серьезное. Очень-очень…
– Да, я понимаю… А где Глеб? – обмерла вдруг Арина.
– А где он должен быть?
– Как это где? Он дома должен был быть!
– Вы в этом уверены? Может, у него дежурство какое-то…
– Какое дежурство?! Он не врач и не пожарный какой-нибудь. Бизнес у него свой, фирма строительная…
– А разве строители в ночную смену не работают?
– Ну, может быть… – пожала плечами Арина.
– Но вы-то уверены, что Глеб должен быть дома!
– Э-э, да… – растерянно кивнула она. – Я подумала, может, это Глеб с ней так…
– Если подумали, значит, были причины… Может, он жену свою ревновал?
– Ну, было немного…
– К кому?
– Да есть тут один… Только зря он ревновал: Ирина очень его любила. И не гуляла… Это я вам точно говорю.
– Дездемона тоже любила своего Отелло. И тоже не изменяла ему, – блеснул я красным словцом. – А каков итог?
– Значит, он ее убил?
Я не ответил, потому что увидел въезжающий во двор микроавтобус дежурной оперативно- следственной группы.
– Вы, Арина, здесь побудьте, а я сейчас.
Я отправился к машине, встретил следователя, в нескольких ярких штрихах обрисовал обстановку. Рассказал ему и об Арине, но, увы, свести его с ней не смог. Девушка куда-то исчезла.
Глава 2
В темной прихожей пахло кошачьим пометом, гнилым мясом и хлоркой. На какой-то миг мне показалось, что в этой, а не в соседней квартире произошло убийство, после чего трупы какое-то время разлагались в тепле, а место происшествия затем обработали хлорной известью. Но больше всего меня расстроило, что хозяйка квартиры, сгорбленная годами старушка с беззубым ртом приложила к уху ладонь. Обоняние мое хоть и тонкое, но неприхотливое и, в общем-то, привычное к дурным запахам. Обидно было, что зря насилую его, ведь женщина глухая и толку от нее не будет. И все же я не отступился от своей затеи, смело закрыл за собой дверь.
– Меня интересуют ваши соседи по лестничной площадке! – громко сказал я и кивком головы показал влево, в сторону, где произошло убийство.
– Чего вы кричите? – искренне удивилась женщина.
И в ожидании ответа приблизила ко мне ухо, за которым, словно локатор, шевелилась раскрытая ладонь.
– Меня ваши соседи интересуют, – более тихим голосом повторил я.
– Какие?
Движением головы я снова показал в сторону злополучной квартиры.
– А-а! Ира и Глеб!.. А что-то случилось?
– Ну, можно сказать, что да, – тоскливо посмотрел я на старушку.
Уже весь дом в курсе, что произошло в квартире номер девять, а она ни сном, что называется, ни духом. И это при том, что лишь стенка отделяла ее квартиру от спальни потерпевших.
– Вы не кричите, не надо, – не отнимая ладони от уха, пальцем свободной руки укорила меня бабушка. – Так что там случилось?
– А вы разве ничего не слышали? Сегодня, в районе пяти утра, за стенкой никто не шумел?
– Нет… Я вообще хорошо слышу. И сплю чутко… В пять утра, говорите?.. Я сегодня ночью в четвертом часу встала, ни в одном глазу. Валерьянки накапала, думала еще часок бы прихватить, а не помогло. Мне тут капли Зеленина посоветовали купить, говорят, хорошо помогает. Как вы думаете, это лучше, чем валерьянка?
Отвечать на этот сумбурный вопрос я не стал.
– Значит, ничего не слышали?
– Нет, ничего… Может, все-таки скажете, что произошло?
– Убийство произошло. Соседей ваших убили.
– Да что вы такое говорите! – ахнула старушка, ладошкой прикрыв рот. – Обоих?
– Обоих.
– Топором?
– Почему топором? – взбодрился я.
– Ну, Костя грозился, что зарубит Глеба! – не моргнув глазом, ответила она. – Вот я и подумала…
– Какой Костя? – спросил я, вмиг забыв о дурных запахах.
– Ну, сосед наш. Костя его зовут. Его отец с моим сыном дружил, ох, и озоровали… А Костя нет, Костя тихий…
– Тихий, а Глеба зарубить грозился?
– Так в тихом же омуте черти водятся.
Может, черти эти и выскочили сегодня наружу? Да с топором!..
– А что, между ними ссора произошла?
– Да, ругались они очень. На лестничной площадке стояли и кричали друг на друга. Я дверь открыла, слышу, а Костя говорит ему, что топор возьмет и по голове ему даст.
– А из-за чего сыр-бор был? – спросил я.
И та про топор говорила, и эта, только в одном случае опасность угрожала Ирине, а в другом – Глебу.
– Ну, как из-за чего? Из-за женщины! – воскликнула старушка, распрямив вдруг спину и округлив плечи. – Из-за чего еще дерутся мужчины?
– А они дрались?
– Не знаю… Но, может быть, сегодня… Жаль, ничего не слышала…
– А какую женщину они делили?
– Известно какую! Из-за Ирины скандал был!.. Костя был ее парнем, а Глеб ее взял и отбил. Как у них это было, я не знаю, но Костя не смог смириться…
– Так, понятно. И когда он угрожал Глебу топором?
– Да недавно совсем.
– До свадьбы или после?
– После, конечно. Свадьба еще в прошлом году была. Меня, правда, не пригласили, ну да ладно…
– И как мне Костю найти?
– А зачем его искать? В нашем подъезде он живет, на втором этаже, в шестнадцатой квартире… Даже не знаю, чего он так злился. Ирина к нему домой ходила… – понизив голос, со скабрезной хитрецой сообщила старушка.
– Зачем? – простодушно спросил я.
– Ну, а то вы не знаете, зачем женщины ходят к мужчинам? – мягко взяв меня под локоток, с заговорщицкой доверительностью сказала она. – Я иногда в подъезде убираюсь, на втором этаже полы мыла. Недавно это было, смотрю, выходит от него, плащ нараспашку, юбка короткая-прекороткая, как у… Прости господи, что скажешь!.. Хоть бы поздоровалась…
– Ладно, разберемся, – озадаченно поскреб я пальцами небритую щеку.
Насколько я помнил, Арина считала свою сестру чуть ли не образцом супружеского благочестия, а тут вырисовываются особые отношения с замечательным соседом.
Покинув дурнопахнущую квартиру, я до предела наполнил воздухом легкие и с чувством выдохнул. И тому, что мое обоняние больше не страдает, радовался, и тому, что взял след.
С первого этажа доносились голоса – это за прикрытой дверью, в квартире номер девять следователь
