Радик и сам понимал, что дело швах. Поэтому держался с куратором настороже. То и дело периферийным зрением сканировал пространство вокруг себя. Он боялся расправы за свою, созданную собственными руками неудачу...
Целую неделю Нестарьев не выходил на связь с ним. Уже одно это настраивало на дурные предчувствия. Но вот куратор дал о себе знать, встретился с Радиком в малолюдном сквере на берегу пруда... Пистолет он достать не успеет. Да и не станет он стрелять средь бела дня. Но все равно на душе у Радика неуютно. Как бы не случилось чего.
– Знаю, что плохо, – уныло вздохнул он. – И на старуху, как говорится...
– С «драгункой» у тебя лучше выходило...
– Не буду спорить... В следующий раз с ней пойду...
Нестарьев промолчал. Это могло означать, что следующего раза не будет. Радик еще раз осмотрелся по сторонам. Вроде бы все спокойно.
– Пока отдыхай, а там видно будет, – выдержав паузу, сказал куратор.
– Не доверяете, понимаю.
– Почему не доверяем... Дело, в общем-то, ты сделал. Огарый в больнице, в тяжелом состоянии. Есть информация, что он отказался от своих преступных замыслов... Так что по большому счету цель достигнута. Хоть и не поражена, но достигнута... Считай, что на первый раз отделался строгим выговором и удержанием премии. Получишь всего пять тысяч... Но в следующий раз прощения не будет, так и знай...
Нестарьев вручил ему конверт с деньгами и, не пожав руки, отправился к своей машине... Радик облегченно вздохнул. Кажется, смерч прошел мимо... А в следующий раз он не оплошает.
И даже если этим следующим разом снова будет Артем, рука его точно не дрогнет.
Артем выглядел неважно. Болезненный взгляд, изнуренные глаза, впалые щеки, нездоровая бледность на лице... Врачи вытащили его с того света, но еще несколько дней после операции состояние оставалось критическим. Сейчас вроде бы стрелка здоровья колыхнулась на «плюс». Но до полного выздоровления еще далеко.
– Это мне за то, что я нажрался и к тебе приставал, – вымученно улыбнулся он.
В тот день он действительно пришел домой подшофе. Но пришел вовремя. Потому Юля не сильно разозлилась, когда он полез к ней под юбку. А может быть, отдалась бы ему прямо на кухне, если бы Аленка была у бабушки...
– Шутишь, – улыбнулась в ответ она. – Значит, поправляешься, если шутишь...
– Да поправляюсь, не вопрос... Но не шучу. А если шучу, то не очень... Сама же про гадалку говорила. Типа если не остановлюсь, то Радик меня пришьет...
– Про Радика я ничего не говорила, – покачала головой Юля.
Не говорила она ничего про него. Хотя кое-что и знала о нем... Радик работал на Дениса, убивал неугодных ему бандитов. Киллер он... Но Артему об этом совсем необязательно знать.
– Ну так он же третий мужчина... Второй убивает первого, третий убивает второго...
– Но ты же не убивал Дениса.
– Нет... Но хотел... Ну, не так, чтобы под киллера, но хотел... Тебя потому что любил... Не, я его не убивал. Потому и Радик убить меня не смог. Может, и хотел, но не убил...
– Ты это серьезно?
– Ну, не знаю... Может, Радик смотрел, как мы с тобой на кухне? Может, ему это не понравилось...
– У тебя что, анестезия еще не прошла?
– Да нет, с этим нормально... Но в мозгах, честно скажу, каша... Да ладно, не парься ты. Радик здесь ни при чем... Это серьезная контора на меня наехала. Очень серьезная... Меня предупреждали, я не понял... А надо было понять... Если они взялись, то не отстанут, пока это... – Артем многозначительно воздел глаза к небу.
Юле стало не по себе. Она не хотела терять мужа.
– Да ты не бойся, охрана у меня здесь что надо... – попытался успокоить ее Артем.
Он лежал в отдельной палате, вход в которую круглосуточно охранялся крепкими характерной наружности пареньками. Но Юле казалось этого мало.
– У нас дом тоже охранялся. И окна бронированные... Ничего не помогло...
– Да это я дурака свалял... – покривился Артем. – А они знали, что окна бронированные. Ждали, когда я высунусь. Говорю же, конкретная контора...
– Это меня и беспокоит.
– Меня, если честно, тоже. Но думаю, все уладится. Там из-за завода рамсы. Так это, Буча уже был на заводе, сказал, что у нас к ним претензий нет... Буча напуган. И Зык тоже. Я сам их когда-то «Белой стрелой» пугал. Накаркал, блин... Ничего, прорвемся... Зык сейчас у руля. Пусть и дальше рулит. А я, наверное, соскочу с этих дел. Пусть там сами без меня разбираются, а, как ты думаешь?
– Я не думаю. Я уверена, что так и надо сделать. Убьют же...
– А фирму я за собой оставлю... Сказал Зыку, что из-за нее сыр-бор загорелся, так он испугался... А фирма здесь ни при чем. Завод при чем. Ну его к черту... Может, продать фирму – и твою, и мою? Может, за бугор махнем, а?
– Если ты считаешь это нужным.
– Да я пока только думаю...
– Думай. И выздоравливай поскорей...
Из больницы Юля отправилась к себе на фирму. Пришла партия новых машин из Германии, необходимо было осмотреть их, проверить и подписать документы...
Дела у нее шли более-менее успешно. Не наезжают, не стреляют, товарно-денежные обороты с каждым месяцем увеличиваются. Грех на что-либо жаловаться. И за границу что-то не очень хочется уезжать. Но если Артем скажет, с продажей своей фирмы она тянуть не станет...
В свой офис она шла через павильон, где были выставлены образцы новых иномарок. Она всегда так делала, чтобы лишний раз глянуть, как работает персонал. И клиентов не обходила вниманием, смотрела, кто крутится вокруг машин – оценивала людей по внешним признакам, определяя, способны ли они сделать столь дорогостоящее приобретение. Праздных зевак она на дух не переносила, но тем не менее никогда не отдавала распоряжения гнать их прочь. Иногда случалось, что неброско одетый и, казалось бы, избитый жизнью человек покупал «Мерседес» последней модели...
Ее внимание привлек мужчина, стоявший возле нового «Ауди» черного цвета. Черты его лица показались ей знакомыми. И глаза... Он тоже смотрел на нее. Казалось, о машине он и думать уже забыл... Радик. Повзрослевший, заматеревший, но это был он.
Короткая стрижка – идеальная гармония с жесткими чертами лица и открытым мужественным взглядом; скупая улыбка на тонких длинноватых губах. Лощеный, со вкусом одетый – строгое полупальто, белый шарф, черные с шелковым блеском брюки, стрелки которых были наглажены до остроты бритвы, начищенные до блеска туфли того же цвета.
Юля почувствовала, как вспыхнули ее уши... Казалось бы, ничего такого и не произошло. Радик давно уже ничего для нее не значит. Ну, встретились случайно, что тут такого. Она имеет полное право пройти мимо... Но мимо она не прошла. Остановилась, глядя, как Радик приближается к ней... Огонь с ушей перешел на щеки. Что же это с ней такое творится?
– Привет! – с галантным полупоклоном улыбнулся он.
– Здравствуй...
Она невольно взмахнула рукой, и он легко поймал ее, поднес к своим губам... Юля чувствовала себя так, словно пол под ногами превратился вдруг в раскаленную сковородку. Эта сцена и радовала ее, но еще больше пугала. Было в облике Радика нечто демоническое, завораживающее...
А ведь раньше он был обычным, совершенно незатейливым парнем, каких много. Несколько изменился за год службы в армии, чем набрал несколько плюсовых очков. Их как раз и хватило для того, чтобы она всерьез отнеслась к нему и, сама от себя того не ожидая, включила его в число своих мужчин. Со всем отсюда вытекающим включила. О чем стала жалеть еще до того, как грянул гром. Жалела, но продолжала принимать его. И не только из жалости, как не однажды пыталась себя в том убедить. Уже тогда, в армии, в нем появилось нечто такое, от чего кровь в жилах начинала течь быстрее. А сейчас он и вовсе расцвел – пусть и неуютно-махровым, но по-мужски зрелым и терпким на запах цветом. И столько в нем было
