сомневался. И, надо сказать, у него был повод подозревать Трофима в подвохе... Калерия умела добиваться своего. Сначала на стоматолога его раскрутила, затем косметологов со всеми их прибамбасами в дом притащила – долго уговаривала его, но в конце концов уломала. Никто из братвы так и не узнал, что с ним сделали, но помолодел он лет на десять как минимум, и кожа потеряла свою лагерную дубленость... Фарфоровые зубы, здоровый цвет лица, на пальцах маникюр без лака, одет с иголочки – строгий костюм сидит на нем идеально, запах дорогого мужского парфюма. Глядя на него и не скажешь, что он двадцать лет зону топтал.
– Ты мне баки не затирай, – Трофим невозмутимо глянул на мужика.
Хотя внутри все закипело от возмущения. Он злился на него, но еще больше – на себя. Не должен он был соглашаться с Калерией, не должен был нагонять на себя столько лоску... Не должен был, но не смог устоять. Натура у Калерии такая, она ж без мыла куда угодно влезет...
– Ты мне правду скажи, деньги брал?
Трофим в упор посмотрел на должника своим парализующим взглядом. Он вложил в него столько внутренней силы, что мужика передернуло. Испуганно сжался, опустил глаза. Теперь он понимал, кто хозяин в доме... Так что ничего страшного с его внешним видом не случилось. Как ни крути, а преобразился он в лучшую сторону и отличался от зэка, каким был два года назад – как глянцевая обложка дорогого журнала от первой страницы затрапезной гуиновской газеты. И уже не отпугивал своим видом случайных людей. Но силой своего взгляда мог застращать любого неслучайного...
– Брал, – признался должник.
– Сколько?
– Тридцать тысяч.
– Почему не отдаешь?
– А он же мне не отдал... Он у меня четыре года назад столько же брал. И не отдал.
– Неправда! – возмущенно встрепенулся «истец».
Трофиму достаточно было глянуть на него, чтобы он заткнулся.
– А я говорю, правда! – настаивал на своем «ответчик».
– Если правда, где расписка? – пристально посмотрел на него Трофим.
– Нет расписки, потерял...
– К кому ты обращался, чтобы долг вернуть?
– Ни к кому... Ждал, пока он сам отдаст... А он не отдавал, тогда я сам у него занял...
– Ты говоришь, три года срок мотал?
– Да.
– В кукарешнике сидел?
– Чего?
– А того, что за такое фуфло, которое ты мне сейчас прогнал, в зоне опускают... Не стал бы он тебе занимать, если бы был должен... Ты не его за дурака держишь, – Трофим кивком головы показал на «истца». – Ты мне глаза замазываешь... Напрасно ты это делаешь, мужик. Боюсь, что до пенсии ты не доживешь...
Трофим сумел внушить ему страх, «ответчик» понял, чем для него может закончиться этот разговор, и затрясся как осиновый лист.
– Постанова такая, – не сводя с него страшных глаз, продолжал Трофим. – Ты возвращаешь тридцать тысяч, плюс еще десять – чисто проценты. И еще десятка – штраф за тот свист, который ты пытался мне впарить... Срок – одна неделя.
– Штраф?! Проценты?! – начал было мужик.
Но щелчок, с каким жало ножа выскочило из своего гнезда, подействовал на него вразумляюще.
– Да, штраф – десять, и проценты – столько же, – с усмешкой сказал Трофим, легонько скребнув лезвием по ногтю большого пальца. – Итого, двадцать пять.
Коммерсант прекрасно понимал, что десять плюс десять не может равняться двадцати пяти, но разумно промолчал – потому как Трофим запросто мог довести свою «ошибку» до тридцати.
– Вопросы?
Вопросов у должника не было, на этом Трофим закончил разговор с ним. Сказал «истцу», чтобы тот сразу же отзвонился ему, как только будут деньги. Двадцать тысяч из всей суммы он оставит коммерсанту, все остальное заберет себе – на общак. Но и себя тоже не забудет. Калерия пыталась лепить конфетку не только из него, она продолжала совершенствовать и себя. Сама вечно пропадала у косметологов и в фитнесах, одежду покупала чемоданами. Такова была правда жизни – чем красивей женщина, тем больше на нее расходов. Не очень ему это нравилось, но чтобы удержать при себе Калерию, приходилось принимать правила этой игры.
Сейчас, если верить, что должник расплатится сполна, Трофим, считай, на голом месте заработал тридцать пять тысяч долларов чистой прибыли. Большие деньги, но они его совсем не радовали. Вроде бы и дорога ему Калерия, но муторно с ней. Такое ощущение, будто она пленила его не только своей красотой, но и своим мягко стелющим, но жестким по сути характером...
Он сел в свой «Мерседес» – на заднее сиденье. Водитель за руль, телохранитель рядом с ним. Можно ехать... Только машина тронулась, как зазвонил мобильник. Незнакомый женский голос в трубке:
– Здравствуйте! Я не знаю, как вас зовут, но Калерия звонила вам с моего телефона, вот я и подумала...
– Короче, – оборвал эту скороговорку Трофим.
– Вы же муж Калерии, да?
– А что такое?
– Дело в том, что сейчас она встречается с моим... Э-э, не важно... Она встречается с одним человеком, которому очень нравится...
– Где? Когда?
– Прямо сейчас. В ресторане...
Женщина назвала адрес, и Трофим тут же положил трубку. Терпеть он не мог таких доброжелателей. Но и от услуг их, как правило, не отказывался...
Но полбеды, если это была доброжелательница и если Калерия действительно изменяла ему. А вдруг его заманивают в какую-то ловушку?.. И все же Трофим выехал по указанному адресу. Если Калерия действительно наставляет ему рога, разговор с ней будет коротким...
Калерия сдержала свое обещание, Алексей же, в свою очередь, накрыл не самый щедрый, но изысканный стол в хорошем ресторане. За окнами шум и гам центральных улиц Москвы, а здесь – приятная умиротворяющая музыка, там ярко светит солнце, а тут – интимный полумрак, разбавленный белозубыми улыбками официанток.
– Муж не знает, что мы здесь? – шутливо улыбнулся Алексей.
– Забыла сказать, – в том же духе ответила она.
– А скажешь?
– Зачем?
– А зачем он тебе? Со мной жить будешь.
– Ты женат, – с сомнением посмотрела на него Калерия.
– А я твоим гражданским мужем стану. По сути для тебя ничего не изменится.
– Ты даже не спрашиваешь, нравишься ты мне или нет.
– Если ты пришла сюда, значит, нравлюсь.
– Логично. Но не убедительно.
– У тебя есть своя квартира?
– Нет.
– Будет. У тебя будет своя квартира.
– Как у Олеси?
– Даже лучше.
– Это интересно.
