беспрепятственно ворвались к ней в особняк. Она не сопротивлялась. Спокойно позволила надеть на себя стальные наручники.
Она знала, что ей не помогут никакие адвокаты. Ее арест санкционировали на самых верхах, следствие патронируют высшие чины из МВД, Генеральной прокуратуры. А улики против нее серьезные. Пистолет с отпечатками ее пальцев, микрочастицы ее кожных покровов под ногтями убитой – этого было вполне достаточно, чтобы приговорить к суровому наказанию, сводя на нет любые потуги адвокатов. Сейчас команда защитников во главе с Гендосом лезла из кожи вон не для того, чтобы освободить ее из-под стражи. А лишь для того, чтобы свести до минимума срок наказания.
В отказ Ирина не шла, но и вину на себя не брала. На допросах у следователя сидела, выпрямив спину и гордо вскинув подбородок. И молчала. Только изредка кивала.
Помимо убийства Лены ей «шили» убийство молодого человека, в которого угодила пуля из ее «браунинга». И она снова молчала. С достоинством выдерживала натиск следователей.
Молчала она и в разговорах с адвокатом. Ее, казалось, совершенно не интересовал ход следствия. Но это было не так. Просто она прекрасно понимала, что обречена. Очередная правительственная программа борьбы с организованной преступностью требовала жертв. И она стала этой жертвой. А сколько ей дадут, пятнадцать лет лагерей или десять, не так уж важно...
Жизнь, казалось, потеряла для нее всякий смысл...
3
Катя не давала о себе знать. А ведь уже больше трех месяцев прошло с тех пор, как он разговаривал с ней по телефону в последний раз. Не случилось ли чего с ней?
Всякий раз, сталкиваясь взглядом с отчимом, он видел в его глазах плохо скрытую усмешку превосходства. Эта усмешка заронила в его душу смутное подозрение. И, повинуясь некоему инстинкту, он установил за ним слежку.
Джип Петра Валерьяновича на большой скорости мчался по улицам Москвы, как будто он боялся куда-то не успеть. Один раз его остановили гаишники, но он быстро откупился от них и поехал дальше. Те же гаишники остановили и Артема. Пришлось тоже сунуть инспектору купюру с изображением Франклина.
На своем хвосте отчим вывез Артема к новому микрорайону на северо-западной окраине столицы, вместе они въехали в пустынный двор стандартных десятиэтажек. Быстрым шагом Петр Валерьянович направился в подъезд первого дома. Немного погодя Артем двинулся за ним. Лифтом отчим не воспользовался, поскольку квартира, к которой он так стремился, находилась на втором этаже.
Артем выждал полчаса и подошел к двери. Хотел постучать, но заметил, что она не заперта. Слишком уж спешил отчим. А спешка, как известно, до добра не доводит.
Артем вошел в квартиру, прошел по коридору и заглянул в комнату, откуда слышались страстные стоны. И окаменел. На кровати, на коленях, опираясь на локти, стояла его Катя, стонавшая под натиском мужской мощи Петра Валерьяновича.
– Сука! – громко крикнул Артем.
Катя вздрогнула, инстинктивно соскочила с «вертела», перевернулась на спину и накрылась простыней.
– Артем... – она даже попыталась улыбнуться.
Петр Валерьянович, казалось, нисколько не удивился его появлению. Железная выдержка у подлеца...
– Вот так встреча, – нагло усмехнулся он.
– Ты хоть штаны-то надень, – презрительно скривился Артем.
Тело его было непослушным, как будто вместо крови по жилам бежала ртуть.
Петр Валерьянович начал приводить себя в порядок. Только как-то медленно. Он, похоже, издевался над ним... Падаль!
Артем не дал ему надеть брюки. Он подошел ближе и резко ударил его под дых. Отчим согнулся в три погибели. Пока он корчился и кряхтел от боли и бессилия, Артем открыл дверь на балкон. Одной рукой он схватил его за волосы, а другой за трусы и как плюшевую игрушку вышвырнул на улицу. Петр Валерьянович распластался на клумбе перед домом.
– Вот, значит, как ты скрываешься... – Артем повернулся к жене и впился в нее разъяренным взглядом.
– Но я... Он сам... Так получилось... – залепетала Катя.
Но она уже оправлялась от неожиданности. Бледность проходила, страх и растерянность в глазах исчезали.
– Как жить-то дальше будем? – спросил он, усаживаясь в кресло.
– А никак... Я выхожу замуж за Петра Валерьяновича...
– Это кто сказал?
– Он!
– А как же моя мать?
– Твоей матери придется подвинуться. Петр Валерьянович не даст ей умереть с голоду...
– Что? – рассмеялся Артем.
Ему и на самом деле стало смешно. Он понял, какая она дура.
– Что слышал!.. Между прочим, мы с тобой уже не муж и жена. Мы в разводе...
Артем думал, что она шутит. Но она встала с постели и, выставляя напоказ все свои прелести, подошла к секретеру, достала оттуда какую-то корочку, протянула ему. Свидетельство о расторжении брака. Подлинное. Видно, подпись его на документах подделали...
– Ты не переживай, все твое я оставила за тобой... Хотя у тебя, сам знаешь, ничего нет...
– Идиотка ты. Запудрил тебе мозги этот кобель. – Он уже смотрел на нее с состраданием. – При разводе с моей матерью твой старый козлик не получит ровным счетом ничего. Моя мать не дура, на случай развода она все предусмотрела. Она никогда не отпустит его от себя... А эта бумажка – ерунда. Она незаконная...
– Артем, а ты вернул свой клуб? – Она уже готова была заплакать.
– А тебя это интересует?.. Нет, не вернул...
– Как же мы теперь будем жить?
– У меня есть миллион долларов, – усмехнулся он. – Дело для себя присматриваю...
– Так ты у меня миллионер... А ты купишь мне спортивный «Мерседес»?
У Артема дух перехватило от такой наглости. Ведет себя, сука, так, будто ничего не случилось.
– Я найму «Мерседес», чтобы он отвез тебя на вокзал. А там – домой, в Саратов. Тебе пора возвращаться...
– Ты бросаешь меня? – Вот теперь она заплакала.
– Почему я? Ты же со мной в разводе. И свидетельство показала...
– Одурачил меня Петр Валерьянович. Он и не собирался на мне жениться. Я это чувствовала... Он просто использовал меня... А свидетельство, ты сам сказал, ничего не стоит...
– Ну почему же? – усмехнулся он. – Тут все зависит от меня. Подам в суд, свидетельство это признают незаконным. Не подам, не признают...
– А ты подашь? – с надеждой спросила она.
– Нет, – покачал он головой. – Ты не нужна мне...
И он спокойно направился к выходу из квартиры.
– Да, – словно бы невзначай обронил он. – Деньги у тебя на билет до Саратова есть?
– Я никуда отсюда не уеду!
– Это твое дело. Только не советую бежать к моей матери и обличать Петра Валерьяновича. Во-первых, этот козел посмеется над тобой, помоями обольет. А во-вторых, тебе не найти здесь без него хорошей работы. И любовником он у тебя пусть будет...
– И ты можешь об этом так спокойно говорить? – возмутилась она.
– Да пошла ты!
Он вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь. Катя перестала для него существовать...
Суд над Ириной длился уже третью неделю. Помимо убийства Лены и ее дружка, на нее пытались списать еще несколько убийств, торговлю наркотиками, оружием, бандитизм. Но ее
