отвращения.
– И не подумаю, – нагло ухмыльнулась «коренная». – Какая у тебя попка, какие грудки... Хочешь, давай с тобой дружить...
– Не хочу...
– А зря... Со мной все хотят дружить...
– Сомневаюсь... Ты такая уродина, – в голосе Ирины не было злобы.
– Вот ты как заговорила... – недобро усмехнулась Танкетка. – Ну, ну, вечером посмотрим... У тебя еще есть время, подумай...
А вечером в бараке к ней подошли трое. Танкетка и две ее «шестерки».
Ирина готова была к смирению, даже к покаянию. Она хотела провести пять лет заключения, замаливая свои грехи. Но чьей-то подстилкой она быть не собиралась. И, чтобы не опуститься до уровня лагерной лесбиянки, она должна была отвечать силой на силу. У нее просто не оставалось иного выхода.
– Ты подумала? – глумливо спросила Танкетка.
Третья ходка у нее на зону. И все за воровство. Так, мелкая сошка. В последний раз ее взяли на сбыте краденого. Сняла с кого-то меховую куртку и сама же пыталась ее продать...
– Подумала...
Ирина сбросила с себя внешнюю невинность. Она вдруг стала той задиристой пацанкой, какой была не так уж давно. Ее взгляд заиндевел, наполнился внутренней силой. Она была готова к драке со всем бараком. Пусть ее лучше убьют, чем опустят.
– И что?
– Да пошла ты на крен!
– Смотри, как разошлась, – покривилась Танкетка и двинулась на нее.
Но в ее движениях уже чувствовалась неуверенность. Знаменитый своей магической силой взгляд Ирины возымел над ней действие.
Ирина умела драться. А еще она занималась восточными единоборствами под руководством опытных инструкторов. И вот все ее умение ставилось на карту.
Танкетка перла тяжело как танк. Не зря же ей дали такую кличку. И удар у нее был тяжелый. Она вкладывала в него всю свою силу. Но Ирина увернулась, зашла к ней сзади и врезала ей по почкам. Крякнув от боли, «коренная» стала разворачиваться к ней, пытаясь ухватить ее за волосы. Но куда там. Ирина снова увернулась и тут же ногой ударила ее по коленной чашечке. Послышался хруст перебитых суставов. Танкетка осела на колено и дико взвыла.
А на Ирину набросились двое. Первая получила ногой в живот и кулаком в переносицу. Вторая – ладонью в кадык. Обе вышли из строя.
Ирина победила. Но эта была победа, после которой победителю не достается ничего. Десятка два баб с уродливыми физиономиями закоренелых зэчек скопом сзади набросились на нее. Чья-то рука уже ухватила ее за волосы, когда послышался властный окрик:
– Не троньте ее!
И толпа расступилась, освобождая место для немолодой уже женщины с властным взглядом. По обе стороны от нее стояли бабы-вышибалы. Женщина была одета по-домашнему, чувствовалось, что колония для нее дом родной.
Эту женщину называли Мамой. Она держала под своей пятой всю зону. Никто не смел перечить ей.
– Неплохо ты их, – кивнув на Танкетку и ее «шестерок», сказала Мама.
И посмотрела на Ирину одобрительным взглядом.
– Я защищалась...
– Понятное дело... Пойдем со мной. Разговор есть...
Они сидели в теплом уютном углу барака, пили крепкий чай.
– Малява от воров пришла. К нам на зону пожаловала Ириха, – сказала Мама. – Сам Сова просил о тебе позаботиться...
– Позаботились... Чуть не убили, – усмехнулась Ирина.
Ей было приятно, что о ней не забывают, заботятся.
– Танкетке этой уже давно пора башку открутить. Совсем зазналась. Людей совращает, лесбиянка кренова. А ты в ее вкусе, вот она на тебя и позарилась... На воле ты была в большом авторитете, легенды о тебе ходят. Шутка ли, четыре сотни «пехоты» под тобой... Но у нас, на зоне, ты никто. У нас свои законы... Хотя теперь тебя уважать будут. Круто ты с Танкеткой обошлась. Кто знает, может, и здесь, в неволе, о тебе легенды ходить начнут. Есть в тебе особая сила, умеешь подчинять себе людей...
И Мама, как показалось Ирине, ревниво взглянула на нее.
– Подчинять себе я никого не собираюсь. Я сама по себе. Вот только бы меня не трогали...
Ирина по-прежнему ощущала потребность в уединении.
– Отшельницей хочешь стать?
– А хотя бы и так...
– Твоя воля... Но уважения к тебе не будет...
– Как-нибудь переживу... С Хозяином я хочу встретиться...
– Зачем? – насторожилась Мама.
– Церковь хочу здесь построить, небольшую. И священник будет...
– Священник – это хорошо! – развеселилась Мама. – Грехи отпускать нам станет. Может, кого и обрюхатит...
Она замолчала, наткнувшись на острый взгляд Ирины.
– Священник для души нужен... И грехи бабские наши не через передок отпускать будет...
Через полгода в лагере, на территории жилой зоны, выросла небольшая церковь с золоченым куполом. И не было дня, чтобы Ирина не предстала перед богом и священником с низко опущенной головой...
Эпилог
Артем встречал Ирину у ворот КПП. Счастливая улыбка, букет роз в руках. Рядом «Ролс-Ройс» с распахнутыми дверцами. Машины сопровождения.
– Я так долго ждал тебя! – сказал он, неловко целуя ее.
И это было так.
Навещал он ее в неволе. Дарил цветы, передавал деньги, одежду, еду.
Все пять лет Артем занимался бизнесом. Для начала он взял в аренду сухогруз, чтобы перевозить из Новороссийска в Александрию экспортный лес. Дело пошло. Одно за другим он зафрахтовал еще три судна. В ход шли и свои и чужие деньги, росли обороты, а соответственно, и прибыли. Недавно одно судно он приобрел в свою собственность. Его считали удачливым бизнесменом...
Артем дождался Ирину. Он ждал ее не с того момента, как она оказалась за решеткой. А с того дня, когда впервые увидел ее. Почти двенадцать лет прошло с тех пор. И вот наконец они по-настоящему вместе.
– С возвращением тебя, мать! – улыбнулся Ирине Гирла.
Четыре года он был вместо нее. Не растерял, а, напротив, упрочил боевую мощь сообщества. А это было нелегко. Слишком уж часто в последнее время криминальный мир сотрясали кровавые войны за передел сфер влияния.
Большие потери понесла их команда. Вована настигла снайперская пуля. Кирпич подорвался в машине. Крупные авторитеты погибли. А еще десятка три «пехоты»... Что поделать, такова бандитская доля...
Помимо всего, Гирла держал под собой и Краснинск – он достался ему после гибели Вадима. Контролировал крупные коммерческие структуры в столице. Наркотики, оружие, девочки – и без этого никуда. Мощные связи в правительственных и депутатских кругах, высокие покровители из центрального аппарата МВД, Генеральной прокуратуры. Подстелил, называется, для себя соломки...
Только Ирину криминальный бизнес нисколько не интересовал. Зато Гирла не хотел терять в этом деле лидирующих позиций. Но он готов был уступить.
– Я рада тебя видеть, – она обняла его как родного.
– Ну что, принимай команду...
– Я принимаю тебя, – улыбнулась она. – Пусть остается все, как есть. Команда будет в твоих руках... Но, если не возражаешь, я оставлю себе законный бизнес. Я слышала, Архимед делает успехи...
