– Старые заслуги не в счет, подполковник! Нравится тебе это или нет, но это суровая проза нашей службы… Нашей службы, подполковник! Да, она опасна, да, она трудна, но мы обязаны ловить преступников! Мы и только мы! Никто за нас это делать не будет!..
Степан благоразумно молчал. Начальство на то и поставлено, чтобы жизнь медом не казалась. И если работа вообще измеряется в джоулях, то эффективность работы некоторых генералов можно выразить в криках. Есть в силовых структурах такая физическая величина. Чем больше ты накричишь на подчиненных, тем выше твой коэффициент полезного действия. А некоторым стареющим начальникам крики с лихвой компенсируют беспомощность в интимной сфере. Наорал на подчиненного, считай, удовлетворился…
– А у тебя, подполковник, преступники пешком по городу ходят! – разорялся Викентьев. – Четырнадцать трупов за какой-то месяц!.. Что мне с тобой делать, Круча? Представить материал на аттестационную комиссию? Снять с должности? Разжаловать в майоры?
Не зря говорят, что майор – это еще не совсем старший офицер. Потому что разжалуют, и ты уже капитан, а это младший состав. То ли дело подполковник: если разжалуют, все равно старшим офицером останешься… Но уже лучше подполковником остаться, удрученно подумал Степан.
– Что мне с тобой делать, а? Ну чего молчишь, сказать нечего?.. Правильно, нечего сказать. А чего говорить, когда четырнадцать трупов за месяц! Вот это результат, вот это я понимаю! А где раскрываемость? Где преступники? Нет результатов… Ну чего молчишь, подполковник? Что делается для поимки преступников?
– Вот с этого бы и начинали, товарищ генерал, – сказал Степан, с натужной бодростью посмотрев на своего начальника.
Он мог бы изображать униженного и оскорбленного, но убогих в России любят только сердобольные обыватели, а начальство обиженных не жалует.
– Что, есть результаты? – недоверчиво посмотрел на него Викентьев.
– Ну, пока только предположения…
– Предположенье – это когда ты лежишь, а тебя предполагают…
– Не надо меня предполагать, Николай Львович. Лучше выслушайте.
– Ну, хорошо, говори, – чванно позволил генерал.
– Есть версия, что в Битове бесчинствует банда беглых заключенных.
– Не густо, – пренебрежительно махнул рукой Викентьев.
Степан пропустил его комментарий мимо ушей.
– Банда беглых заключенных под предводительством Артура Трутнева.
Степан взял со своего стола папку с фотографиями беглецов. Первым на стол он положил снимок Артура.
Викентьев мельком глянул на изображение. Поднял глаза, напряженно посмотрел на собеседника.
– Дальше что?
– С ним бежали еще четверо, – невозмутимо продолжал Круча, выкладывая на стол остальные фотоснимки, – Иван Жмаков, Никита Гольнев, Евгений Бобылин, Михаил Лоскутов…
– Откуда бежали?
– Из пермской колонии…
Степан назвал номер учреждения, за проволокой которого не смогли удержать Артура.
– И приехали сюда? – с изрядной долей сарказма спросил генерал.
– Да, приехали сюда.
– И не надорвались, пока сюда ехали?
– Сколько людей в Москву ездит, и далеко не все надрываются… А эти еще и два автомата с собой прихватили. Убили двух часовых, разоружили… Автоматы той же системы, что засветились у нас…
– Это еще ни о чем не говорит… Как давно они сбежали?
– В марте этого года.
– И что, до сих пор не задержали?
– Видимо, ждут, когда мы это сделаем.
– Я не знаю, что вы можете сделать, подполковник… Тем более с этими. Зачем им привлекать к себе внимание, если они беглые? Ну, взяли кассу, ну затаились, а эти в полный рост… Нет, не они это… А если и они, что делается для их розыска?
– Разосланы ориентировки, раз…
– Ориентировки и так на них должны быть, если они в розыске…
– Ну, в нашем случае это розыск с пристрастием…
Степан не стал говорить, что ориентировки получили не только постовые милиционеры. Беглых искали представители криминального мира. Сафрон взялся за это дело без лишних разговоров, поскольку дурная слава Битова была не в его интересах. На воров пришлось надавить, и в будущем надо будет их подстегивать, чтобы не расслаблялись… Так или иначе, а работа движется.
– И еще патроны, – предвосхищая очередную колкую реплику начальника, сказал Круча.
– Что патроны?
– Мы сделали запрос в Пермский ГУИН, чтобы нам предоставили сведения о патронах к автоматам, захваченным преступниками. Сверим полученную маркировку с гильзами, собранными на месте преступления… С гильзами от патронов, которые были использованы в первых трех нападениях из нашей серии. Начиная с четвертого случая, преступники использовали патроны из другой партии. Это говорит о том, что преступники израсходовали первоначальный боезапас, то есть четыре автоматных магазина по тридцать патронов в каждом. Где они пополнили боекомплект, это пока вопрос. Но мы работаем в этом направлении. И если бы вы помогли нам с дополнительными силами…
– С этим мы, конечно, поможем, – заинтересованно кивнул Викентьев. И, немного подумав, добавил: – Не только вам поможем… То есть не вам, а тем, кто действительно работает в этом направлении…
– Это вы о ком, если не секрет? Департамент, МУР, Генеральная прокуратура?
– Не ерничай, Круча! – нахмурился генерал.
– Да нет, я не ерничаю, я серьезно, – усмехнулся Степан. – Если они
– Ты с больной головы на здоровую не вали.
– С больной на больную…
– Ты о своей голове думай. И о погонах… Еще один инцидент с нападением, и считай, что ты… Нет, звезду с тебя снимать не стану, а другую должность подыщем… В общем, делай, что хочешь, а преступников мне найди!
Генерал поправил галстук так, как будто это был механический привод к клапану, через который мог выйти наружу накопившийся в нем пар. Похоже, нервное давление в нем действительно спало. Вздохнув с каким-то понятным только ему облегчением, он вышел из кабинета.
Степан проводил его до машины. Белый «Ауди А8» с синей полосой и спецномерами.
– Хорошее авто, – сказал Комов.
Он подошел к Степану сразу после того, как Викентьев сел в машину.
– Я слышал, немцы специально создавали эту модель для перевозки наших генеральских задниц.
– Ты лучше о своей заднице думай, – мрачно усмехнулся Круча. – Как бы нам с тобой какой-нибудь хуторской РОВД не возглавить. Бабочек там ловить будем…
– А если сачки для этого слишком большие?
– Сначала акулу поймай, а потом сачок свой меряй…
– И поймаем, и замеряем. Все будет, но…
Слова Комова утонули в грохоте взрыва. А генеральскую машину лизнул клуб дыма.
Гром грянул, когда «Ауди» уже выехала из ворот, но не добралась еще до проезжей части. Машина не пострадала, потому что взрывное устройство находилось не под дорожным полотном, а у дороги. Зато серьезно пострадал генерал Викентьев. Он как ошпаренный выскочил из машины, лихорадочно осматриваясь по сторонам, побежал к зданию ОВД под защиту автоматчика с пункта охраны.
– Ворота, ворота закройте! – орал он как резаный.
Но Степан уже не обращал на него внимания. Он подбежал к месту, где сработало взрывное устройство.
