назад, возможно даже, назло своей жене, которую принял обратно, но которой, по всей видимости, не смог простить измены. Она работала в битовской «Большой агоре», и Неверов, воспользовавшись своим положением, по случаю ее совратил. Так иногда бывает… Возможно, он обещал ей квартиру, но до последнего времени встречался с ней у нее дома… С одной стороны, он поступил правильно, что поехал к любовнице без охраны. А с другой, он поплатился за это жизнью…
– Да, но не видели меня самого…
– Но ведь не видели и других подозрительных лиц…
Преступники, по всей видимости, ворвались в квартиру на плечах Неверова. Он даже не успел снять пиджак. Его втолкнули в комнату, сбили с ног и ударили ножом в сердце. Тем же ножом преступники перерезали горло и гражданке Пестровой.
– Я уже много лет работаю в уголовном розыске. Да и вы, Сергей Денисович, не первый год замужем. Вы должны понимать, если бы я хотел убить Неверова, не стал ехать за ним на своей машине…
– Если бы вы готовили преступление, но, возможно, мысль об этом пришла к вам спонтанно, когда вы ехали за гражданином Неверовым.
– Но я был в гражданке.
– И что?
– Я бы не стал надевать фуражку, чтобы идти за Неверовым в дом. И уж тем более, не стал бы ее терять…
– В моей практике всякое бывало… Кстати, в квартире Пестровой были обнаружены следы от вашей обуви…
– Эти следы появились в тот момент, когда я прибыл на место преступления вместе с майором Куликом, – досадливо поморщился Федот.
– Возможно.
Благой не стал с ним спорить, но его следы запротоколированы и внесены в материалы уголовного дела. Теперь доказывай, что ты не верблюд…
– А моя одежда?
– Что ваша одежда? – следователь непонимающе посмотрел на Комова.
– На место преступления я прибыл в той же одежде, в которой меня видели в головном офисе «Большой агоры». Эту же одежду я сдал на экспертизу. И на ней нет ни капли крови… На фуражке кровь, на ноже кровь, даже сиденье в машине запачкано кровью, а я совершенно чист, как это объяснить?
– Вы могли снять один комплект одежды, переодеться в другой, потом снова переодеться…
– У вас много в машине комплектов запасной одежды? – усмехнулся Федот.
– Это всего лишь предположение, – невозмутимо посмотрел на него Благой.
– Глупое предположение.
– Глупое не глупое, но ваш автомобиль обнаружили на окраине города, на дороге, по которой вы могли переодеться и вернуться в свой отдел через пятнадцать минут…
Увы, но даже хронометраж времени был против Федота. Он появился в отделе через полчаса после того, как был убит Неверов.
– В автомобиле был обнаружен нож. И на нем не было моих отпечатков пальцев, – в отчаянии сказал Комов.
– Отпечатки можно стереть.
– Но тогда бы я уничтожил нож!
– Не знаю, не знаю…
Эксперты тщательно осмотрели машину, но не обнаружили ни одного отпечатка пальца. Судя по всему, преступники тщательно уничтожили следы после себя. И даже ручку ножа протерли…
– Подставили меня, майор. Подставили…
– Все может быть, – неожиданно согласился Благой. – Но, тем не менее, я вынужден задержать вас и поместить под стражу…
На следующий день Федоту предъявили обвинения и специальным рейсом отправили в следственный изолятор.
Глава 18
Целых две недели Валентин находился на загородном объекте; работал как проклятый – в срочном порядке отделывал дом. Никто его не беспокоил, но, вернувшись домой, он узнал о том, что позавчера по его душу приходили из уголовного розыска и обязали срочно явиться к майору Кулику.
Правда, принял его молодой оперативник. Ничего не объясняя, он спросил, где Валентин находился четыре дня назад в промежутке времени между пятнадцатью и семнадцатью ноль-ноль часов. Он сказал, что работал за городом, и дал телефоны людей, которые могли подтвердить его алиби. Оперативник стращать его не стал и отпустил домой.
А когда он выходил из райотдела, его окликнул знакомый женский голос.
– Валентин!
Это была Кристина. Она шла к нему с печальной улыбкой на лице. На лбу черная повязка, достаточно строгий костюм, выдержанный в темных тонах. Как всегда, красивая до рези в глазах.
– У тебя что, траур? – спросил он.
– А разве ты не знаешь? – удивилась она.
– Нет.
– А я думала, тебя допрашивали.
– Допрашивали. Только там какой-то темный лес. Где я был четвертого дня, спрашивали…
– И где ты был?
– Работал. За городом.
– А в этот день здесь, в городе, убили моего мужа…
Валентин молча свел брови к переносице. У него особые отношения с битовскими ментами. Однажды они помогли ему сесть на долгих шесть лет. А совсем недавно закрыли глаза на убийство Лоскутова. И даже отпустили его, не привлекая к уголовной ответственности. Но под наблюдением держать его продолжают. Вот, на допрос вызвали… Но почему не сказали, что его подозревают в убийстве Неверова? Или оперативник не счел нужным прояснить ситуацию? Или это какая-то игра…
– Подозревают майора Комова, – сказала Кристина.
– Кого? – потрясенно посмотрел на нее Валентин.
– И еще следователь думает, что у меня с ним любовь.
– Это правда?
– Нет… Он, конечно, ничего мужчина. Но чтобы любовь, это слишком…
Кристина пальцами коснулась его руки, легонько подтолкнула его к автостоянке. И он как завороженный пошел в сторону ее красного внедорожника.
– Но следователь считает, что мы были с ним в сговоре. Ведь Костя мог лишить меня всего, а оставил все. И теперь я богатая вдова. Комов мог бы развестись со своей женой, а жениться на мне. Бред сивого следователя… Я разговаривала с начальником уголовного розыска, он обещал мне, что подозрения с Комова будут сняты. И с меня тоже…
Кристина нажала на клавишу пульта, сняла свой «Ауди» с охранной сигнализации. Движением головы показала, что Валентин может сесть в машину. И он безотчетно принял приглашение, занял место на переднем пассажирском сиденье. В салоне было очень комфортно, но он этого просто не замечал. Даже не заметил, как заработал кондиционер, настолько тяжелой была голова.
– И что дальше? – спросил он с запозданием. – Снимут с вас обвинения, и что дальше? Ты выйдешь за него замуж?
– За кого, за Комова?!. Я же тебе сказала, что так следователь думает…
– Что, с пустого места думает?
– Я не знаю, каким он местом думает. Но меня Комов не волнует… У меня мужа убили. Понимаешь, убили…
– Тебе нужны мои соболезнования?
– Нет. Мне нужны твои волосы, – выезжая со стоянки, сказала она.
– Зачем? – не понял Валентин.
