подальше.
Ефим отошел в сторону, поставил баулы на землю. Он уже догадался, кого встречают эти парни.
– Ну, пошли, пошли! – дернув за рукав кителя, поторопила его женщина.
Ее с внучкой никто не встречал, и, похоже, она собиралась эксплуатировать попутчика как минимум до троллейбуса.
– Сейчас, перекурю только.
Болотов уже понимал, что отвязаться от нее не удастся, но еще не совсем смирился со своей участью добровольного раба.
– Вредно курить! – менторским тоном заявила женщина.
– Очень вледно! – топнув ножкой, подтвердила девочка.
Но Ефим и ухом не повел. Он хотел увидеть Дану, а если повезет, навязать ей знакомство и проводить домой.
– Пошли, пошли, нас уже дома ждут, – подгоняла его бывшая соседка по купе.
– А мне какое… дело?
Он запнулся, увидев атлета, легко спрыгнувшего с подножки опустевшего вагона. Махнув рукой встречающим парням, он помог спуститься Дане. Да, они были вместе, и она мило улыбалась своему спутнику, опираясь на его руку.
– Здорово, Макар!
Он видел, как широколицый парень в знак приветствия крепко пожал руку авторитетному атлету, приобнялся с ним.
– Привет, братва!
– Как Москва?
– Да лучше не бывает!
Ефим растерянно смотрел на Дану. Красивая, модная и недосягаемая. Она стояла в сторонке от своего кавалера и, опустив глаза долу, с блуждающей улыбкой на губах беспокойно теребила ремешок своей сумочки. Она не принимала участия в разговоре, но Макар не упускал ее из виду. Окинув быстрым взглядом пространство вокруг, атлет зацепился за Ефима, и ему очень не понравилось, какими глазами он смотрит на Дану. Нахмурив брови, он повел головой и грозно шагнул в его сторону.
И как раз в этот момент Ефима снова потянули за рукав.
– Ну, пошли же скорей! – не унималась женщина.
Лучшего предлога было и не найти, чтобы покинуть опасное место. Ефим схватил баулы и быстрым шагом направился к зданию вокзала.
– Еще раз увижу!.. – донеслось ему вслед.
Что будет в этом случае, Макар не сказал, но и так было ясно.
– Еще посмотрим, кто кого, – пробормотал себе под нос Ефим.
Он тоже чего-то стоил в этой жизни, и у него есть друзья, с которыми никакой Макар не страшен… Он шел, представляя, как сходится в открытом бою со своим соперником, как сильным ударом в голову сбивает его с ног, как рукоплещет ему Дана…
А на троллейбусной остановке он очнулся и, опустив баулы на землю, сокрушенно почесал затылок. Он должен был проследить за Даной и Макаром, узнать, где они живут. Как он теперь их найдет в большом городе? Как будет сражаться за свою любовь?
Глава 2
– Ефим! Вернулся! – Ларка гирей повисла на шее Ефима.
– Знаю, что вернулся, – натянуто улыбнулся он.
Ларка повзрослела за два года, некогда угловатые формы округлились, грудь вздулась, бедра расширились. Она стала более женственной, и даже более симпатичной… Но после Даны он просто не мог смотреть на нее, от прежнего обожания не осталось и следа. Сохранилось только желание – и то как следствие голодного армейского прошлого.
– Как же я тебя люблю!
Она подобрала под себя ноги, и Ефим едва не просел в коленях под тяжестью ее тела… Вот если бы Дана повисла на нем, он вряд ли бы почувствовал ее вес…
– Хочешь, люби.
– А ты? – еще крепче прижавшись к нему, спросила она.
– Я хочу… Мамунь, мы скоро?
Отец ушел добывать водку в дополнение к тем двум бутылкам, что привез сын, мама на кухне жарила котлеты, старшая сестра с мужем еще не подъехали, Джек, Болек и Заз только собирались к нему. Время еще есть, чтобы вспомнить с Ларкой прошлое. Проводы, например, когда он пытался насытиться ею впрок. Девственности она лишилась раньше, но в тот день клятвенно обещала дождаться его из армии. Обещала и дождалась. Зачем?
Ларка жадно набросилась на Ефима, он и опомниться не успел, как оказался под ней в одной только майке. И сама она расчехлилась «от» и «до» – как по команде, за сорок пять старшинских секунд.
– Какой же ты классный! – счастливо пробормотала Ларка.
– Это у тебя экстра-класс, а я так…
В постели она окунула его и себя в индийскую Камасутру с вакхальными элементами шведско-немецкой видеоклубнички, о чем в армии он мог только робко мечтать.
– Где научилась?
– Я?! Научилась?! – опешила она. И возмущенно: – Ничего я не училась! Это у меня от души!.. Я так тебя ждала! Так мечтала, что мы с тобой…
– Мечты имеют свойство сбываться, – невесело улыбнулся Ефим.
– А ты мечтал? – настороженно посмотрела на него девушка.
– Вот я и говорю, что сбываются, – отделался он расплывчатой фразой.
– Ты меня любишь?
Он приготовился солгать, но от этого его спасли громкие голоса в прихожей.
– Ефим, братуха! – гаркнул Джек – Женя Лебедихин, чемпион области по боксу, тяжеловес.
Дверь в комнату содрогнулась от увесистого, но далеко не самого мощного удара.
– Ефим! Выходи, подлый трус! – хохотнул Заз, получивший свою кличку в честь Запорожского автомобильного завода.
Звали его Костя Запорожнев, и был он тоже боксером, – мастер спорта, серебряный призер союзного первенства, но в более легком весе.
– Да он там с Ларкой! – подал голос Болек.
Болеслав Гуревич, поляк по отцу и краснобай по матери, также занимался боксом, но далеко не так успешно, как его друзья. Зато он все про всех знал, и язык у него был подвешен, как у хорошего замполита.
– Братишка, ты там не затягивай! Нам оставлять не надо! Выходи скорей! – отбарабанил Болек.
– Выхожу!
Ларка еще не успела прикрыть свою наготу, а Ефим был уже в брюках и майке.
– Ой! – Девушка увидела, как открывается дверь, и шустро юркнула под одеяло.
– Ефи-им! – Джек одобрительным взглядом окинул его. – Ну ты амбал!.. Здорово, брат!
Ефим всерьез занимался силовой атлетикой. На втором году службы каждый вечер – и в дождь и снег – качал железо в спортгородке. И на турнике за все это время сантиметров на десять вытянулся. В общем, окреп и возмужал. Но все же ему пришлось туго, когда Джек заключил его в свои медвежьи объятия; Ефим чуть не лопнул от напряжения в небезуспешной тем не менее попытке совладать с его натиском.
– Могу-уч! – прогудел Лебедихин, отпуская его.
Заз не стал испытывать Ефима на прочность. Приветливо пожал ему руку, в дружеских объятиях легонько похлопал его по спине.
– Ефим, братишка! – расплылся в улыбке Болек. – Через две весны, через две зимы…
Он не служил в армии, но так же, как и Ефим, за два года прибавил и в росте, и в массе.
Черные волосы, зализанный пробор, шельмовские глазки, узкий с горбинкой нос, пухлые влажные губы. Но как одет – модный спортивный костюм, дорогая кожанка.
