– А можно?
– Можно, если осторожно. А за деньги вообще все можно. В Грецию пойдем, через Дарданеллы мать их… В Греции, говорят, все есть. Было бы 33 что покупать…
– Ну, с баблом у нас без проблем, – подал голос Петлюра.
– Из-за бабла проблемы… Дашка, с-сука!..
– Что Дашка?
– А ты думаешь, откуда чеченцы взялись? Дашка их наслала… Просекла, зачем нам Воронеж нужен. Так же, как и мы, номерок пробила. И чеченцам слила. Вы, мол, себе «общак» возьмете, а ей трупы наши нужны. То есть от нас… Понимает, сука, что не жить ей, пока мы живы…
– Может, в Москву поедем? – спросил Вася. – Башку ей скрутим, и все дела.
– А это идея!.. Давай, Бычок, на Москву заворачивай.
Он не поленился доехать до Ельца, откуда и позвонил Даше из телефона-автомата. Ответила она ему сразу, но голосом, записанным на магнитную пленку. Валера наговорил ей на автоответчик все, что он о ней думает. И напоследок в запале сообщил, что едет к ней, понятно, зачем…
Если она действительно причастна к наездам со стороны чеченцев, то ей придется выяснить, откуда был звонок. Узнает, что Валера, угрожая ей, звонил по дороге в Москву, и вместе с чеченцами будет готовиться к встрече с ним. А он тем временем будет ехать в обратном направлении.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 19
Пепельного цвета туман стекал с гор и сизой дымкой стелился над гладью бухты. Горы, трубы цементных заводов, башенные краны порта, пристани – все это там, по другую сторону залива. По нему белый теплоход держит курс в открытое море. Он недалеко, отчетливо видна капитанская рубка, шлюпки, можно разглядеть черные точки иллюминаторов под линией фальшборта…
Хорошее место выбрал для своего особняка муж Ольги – на скалистом берегу. Море здесь хоть и мелкое, зато сразу за калиткой. А чтобы удобно было в воду входить, построена пристань… Возле нее, говорят, недавно яхта стояла. Далеко не большая, с высоким парусом и кают-компанией. Хотел бы Степан покататься, но, увы…
– Купаться будешь? – спросил Герман.
Ему всего тридцать, но он уже миллионер. Хотя дела у него, честно говоря, плохи. Потому и пухлые Щеки не бриты, синева под выпуклыми глазами, в одной руке бутылка виски, в другой бокал.
– Да нет, накупался уже.
– Когда успел? Вчера только приехал…
– Еще все лето впереди.
– Да ладно… Тоскливо у нас, правда? Думал, при. еду, на яхте прокачусь, да? – с безобидным, в об- щем-то, сарказмом спросил Герман. – А нету яхты!
– Ну, нет и нет! – взяв Степана под руку, Ольга беспечно махнула на мужа рукой.
Она была старше брата на два года. И комсомолкой успела побыть, и красавицей была, и умницей, и спортсменкой. Институт с красным дипломом окончила, в краевом конкурсе красоты первое место взяла, потому Герман и положил на нее глаз. Правда, целый год после этого за ней бегал. Думал, она купится на его миллионы, а нет, пришлось оспаривать право на нее с прежним ее кавалером. Степан знал Семена, с которым когда-то дружила Ольга. Крепкий парень, чемпион юга России по плаванию, девки по нему, что называется, пищали. Мама говорила, что Герман дрался с ним на кулаках, один на один, как мужик с мужиком. А ведь мог и телохранителей подключить… Семен ему, говорят, крепко физиономию начистил, но и сам с подбитым глазом ходил. С фингалом, но уже без Ольги…
– Еще будет, – утешая мужа, сказала она.
– Может и не быть, – покачал головой Герман.
– Не будет – и не надо…
– Так ведь и дом заберут.
Дом впечатлял. Фигурная крыша из черепицы, три этажа, не считая цокольный и мансардный, мраморное крыльцо с золочеными перилами, стеклянный лифт. А мебель царская… Но беда в том, что дом уже заложен под кредит, который, насколько понял Степан, не пошел зятю на пользу.
– Ничего, в Денесино переедем, к родителям.
– Да, сейчас… Лучше шалаш построю.
– Шалаш так шалаш, я не возражаю… Только пить не надо. Мужик ты или кто?
Ольга подошла к мужу, вырвала у него из рук бутылку и бокал. Но выбрасывать не стала. Налила немного себе, выпила, сморщив лоб.
– Тебе легко говорить, – буркнул Герман.
– Что мне легко? – удивленно и с подозрением посмотрела на мужа Ольга.
– Ну, на все готовое… Сама ничего не создала…
– На все готовое?! – возмутилась девушка. – Поэтому легко?! Да, легко! Легче легкого… Так легко, что сейчас взлечу. Взлетаю!
Ольга вернула мужу бутылку, взяла Степана под руку и увела его к своему новенькому спортивному «Ауди».
– Машину продам! – крикнула она Герману. – Деньги верну! Всего хорошего!
– Что, уже не нужен? – презрительно скривился он.
– Да пошел ты!
Она села в машину, в чем была, в белой тенниске и шортах. Открыла перчаточный ящик, достала оттуда водительское портмоне.
– Права на месте, техпаспорт – тоже, а его деньги мне и даром не нужны! – в запале сказала девушка.
Она нажала на кнопку брелока и въездные ворота открылись. Ольга дала «газу» на холостом ходу, лишний раз выразив тем свое возмущение, и, установив рычаг на движение, сорвала машину с места. Уже миновав линию ворот, высунула руку из окошка, из сжатого кулака выставила указательный па-леи.
– М-да, съездил к сестре на выходной, – с доса-дой покачал головой Степан. – Может, не стоило приезжать?
– А что, у него дела бы лучше пошли? – закрыв окно, ехидно спросила девушка.
– Не думаю…
– Если не думаешь, то не говори. Достал он меня. На все готовое! – возмущенно хмыкнула Ольга. – Можно подумать, я напрашивалась!.. И без него бы прожила!
– Может, он как предательство это расценит?
– Что «это»?
Машина мчалась по хорошо накатанной грунтовке, через виноградник, согретый летним солнцем.
– Ну, когда все хорошо было, с ним. Плохо стало – уезжаешь. Он может подумать, что сбежала…
– Да мне все равно, что он думает. Главное, что я о нем думаю. Не надо меня куском хлеба попрекать! Когда-то он купил два убитых танкера, все свои деньги в них вложил. Они пока с грузом ходили, прибыль ему приносили, а потом началось – то один в ремонте, то другой, простои, штрафы, портовые сборы, экипажам платить надо. Одни убытки. Он кредит взял, с долгами расплатился, а тут второе судно на капитальный ремонт встало. Лучше бы танкер утонул, так хотя бы страховку выплатили… В общем, дела не идут, расходы растут, а кредит отдавать нечем… Короче, вляпался мой капиталист. Я ему говорю, ничего страшного, объявишь себя банкротом, пойдешь по миру. И я, говорю, с тобой пойду. Главное, чтобы в тюрьму не посадили за долги, а если посадят, я, говорю, ждать тебя буду, сухари высылать… А он пьет, как зараза.
