К чему-то подобному я мысленно готовил себя, но когда подвох случился, мне стало не по себе.
– Это провокация!
Бармен лишь шире открыл рот и сильней выпучил глаза. Впрочем, его непосредственного участия в разыгранной сцене уже не требовалось. На его месте вдруг образовались камуфлированные парни, доселе сидевшие по соседству от меня.
– Что, не хотим платить? – спросил один, уронив на меня холодный безучастный взгляд.
– Это грабеж, – взяв себя в руки, сказал я.
И краем глаза увидел, как в зал входят еще два парня, которых я видел на веранде. Вот и подкрепление подоспело. Ловушка захлопнулась.
Громилы стояли так близко, что я не мог беспрепятственно сорвать с плеча карабин, не говоря уже о том, чтобы выстрелить из него. Попытаться, конечно, можно, но в результате не было никакой уверенности.
– У нас такие цены, ничего не поделаешь, – сказал парень с мощным, но коротким носом и длинной надгубной канавкой. – Вино, коктейли, приватная беседа с танцовщицей – все очень дорого. Придется платить… Или нечем?
– Нечем, – кинул я. – На это вы и рассчитывали… Что вам от меня нужно?
– Ничего, только деньги.
Я уже находился в плотном окружении четырех громил. Я мог бы, пожалуй, воспользоваться ружьем – не снимая его с ремня, выбросить из-под себя приклад и точным ударом в подбородок поразить стоящего передо мной парня. Под удар стоящего за моей спиной противника я подставлю рюкзак, а сам ударю ногой громилу справа. Но с четвертым парнем я сладить никак не смогу. Он ударит меня сбоку. А кулаки у него крепкие, тяжелые. И на ногах ботинки с бронебойным носком.
– Что здесь происходит, могу я узнать? – послышался вдруг мужской голос.
К нам подходил мужчина утонченно-породистой внешности с манерами метросексуала. Он оставил своих воронежских собеседников, чтобы заняться мною.
– Вот, Илья Семенович, клиент отказывается платить, – почтительно расступились перед ним парни.
– Сколько?
– Сто двадцать тысяч.
– Не так уж и много, – рассудил мужчина.
Если бы я мог сейчас чему-то удивляться, меня бы, возможно, изумили его слова. Сто двадцать тысяч – не так уж и много. Мне как минимум полгода нужно работать, чтобы накопить такую сумму.
– Я заплачу.
Он достал из кармана бумажник, вынул оттуда кипу оранжевых купюр пятитысячного достоинства, отсчитал нужную сумму и передал стоявшему в сторонке бармену.
– Думаю, конфликт исчерпан? – мягко, но вместе с тем цепко посмотрел на меня Илья Семенович.
Уж не Пальмир ли это, подумалось мне. Я проигнорировал его риторический, в общем-то, вопрос. К тому же громилы разошлись, тем самым дав понять, что проблема исчерпана. Правда, сам я так не думал.
– Как вас зовут, молодой человек? – с располагающей улыбкой и задушевно спросил мужчина.
Я вдруг ощутил, как его приятный на слух голос успокаивает мой возмущенный разум. И мне даже не пришло на ум ответить ему какой-нибудь колкостью.
– Иван.
– У вас, Иван, замечательное русское имя. И вы должны знать одну замечательную русскую поговорку. Не зная броду, не суйся в воду. Можно было сначала узнать цену напитков…
Он взял меня под руку и увлек за свой столик. Сидевшие за ним Варвара, Игорь и Митя послушно сдвинулись друг к другу, освобождая для меня место.
– Да как-то не подумал, что здесь может быть так дорого, – вяло пожал плечами я.
– Это дорого для тех, кто к нам только что приехал, – почти ласково улыбнулся Илья Семенович. – А для тех, кто здесь работает, сто двадцать тысяч – не очень большие деньги.
– И кто здесь работает?
– Люди. Обычные люди. Такие, как вы, Иван, как Варвара, как ее друзья…
– Золото?
– Очень много золота, – уточнил мой собеседник и мило посмотрел на Варвару.
И я почувствовал тепло ее руки, которой она взяла меня под локоть.
– Я знала, я чувствовала, что здесь существует крупное золоторудное месторождение. Оно питает аллювиальные россыпи, русловые и косовые, их здесь много… Здесь очень много золота! И это действительно очень большие деньги, – возбужденно и вместе с тем, как мне казалось, завороженно вещала она.
Как и ее спутники, девушка была охвачена безумием золотой лихорадки. И бесполезно убеждать ее в том, что Илья Семенович пытается затащить их в какую-то ловушку.
– Но это золото не может быть ничейным, – предположил я.
– Не может, – кивнул Илья Семенович. – У золота есть хозяин. Но ведь он не может сам его добыть. Для этого и нужны старатели, которые приезжают к нам со всей страны. Россыпей много, работы тоже, так что добро пожаловать в наши щедрые края!
– Если хочешь, можешь работать с нами, в нашей бригаде, – внешне воодушевленно, но как-то заторможенно изнутри предложила мне Варвара.
– И кто бригадир?
– Я.
– Да, я назначил Варвару бригадиром. И выделил для ее бригады небольшой золотоносный участок в районе реки Чулпанка. Если вы, Иван, согласны, можете присоединиться к ней.
– Можешь, – великодушно позволил Игорь. – Золота здесь на всех хватит.
Но я даже не посмотрел в его сторону. Не до него. Слишком густо подмасливал Илья Семенович, чтобы подаваемое им блюдо было съедобным. Хотелось поскорей узнать, в чем здесь подвох.
– Вы назначили Варвару бригадиром, вы выделили ей участок. Значит, вы и есть хозяин этих приисков?
– Нет, я всего лишь распорядитель. А вас, Иван, что-то смущает? – с дружеской улыбкой посмотрел на меня Илья Семенович.
– А как вы сами думаете? Вы заплатили за меня сто двадцать тысяч, и я, как мне теперь кажется, должен их каким-то образом компенсировать.
– Вы, Иван, их отработаете. Поверьте, это не займет много времени, при хорошем подходе дня за три, максимум четыре дня…
– Чтобы хорошо работать, нужно хорошо питаться.
– Разумеется, – не стал спорить со мной распорядитель.
– А что мы будем есть?
– Разумеется, вы будете получать горячую и, могу заверить вас, сытную пищу.
– И сколько же будет стоить обед, если стакан вина у вас стоит сорок тысяч рублей?
– Да, обеды у нас не из дешевых, – смиренно согласился Илья Семенович. – Но и не сорок тысяч… Поверьте, на питание у вас будет уходить не больше трех-четырех тысяч на человека…
Я не хотел работать на приисках, потому что прибыл сюда вовсе не для того. Но, скорее всего, на какое-то время мне нужно было прикинуться старателем, чтобы затем выйти на Пальмира. Поэтому я должен был убедиться, что предстоящая работа не станет для меня кабалой…
Я понимал, что история со ста двадцатью тысячами была приманкой, а Илья Семенович исполнил роль удочки, на которую меня пытались поймать. Но при этом мне очень хотелось верить, что меня не обманывают. «Поверьте, поверьте», – убаюкивая воспаленную часть сознания, вещал распорядитель. И мне хотелось соглашаться с ним.
– Кстати, давно уже должен был предложить вам обед, а то, сами понимаете, разговорами сыт не будешь.
Илья Семенович поднялся, и вскоре появился недоразвитый бармен с подносом в руках, на котором дымились четыре глубокие тарелки с горячим борщом.
