Он вышел из кухни в семейных трусах и майке, в руке открытая бутылка пива.
– Это кто с тобой? – равнодушно спросил он.
Эрик мог быть ее любовником, но, похоже, Алика совершенно не волновало, что ему могут наставить рога. Во всяком случае, так можно было подумать, глядя на него.
Сашка отвечать не стала, но зажгла в прихожей свет.
– Эрик?! – Веки Алика изумленно поползли вверх, вслед за бровями.
И шрам на шее побагровел.
– Все в порядке? – на всякий случай спросил Эрик и сунул в кобуру пистолет.
– Я не понял, это что за приколы?
– Это не приколы, Алик. Это ствол, причем табельный.
Эрик достал из кармана красные корочки, раскрыл их.
– Капитан Калинкин, борьба с организованной преступностью.
– Вот оно как... – Алик приподнял низ майки, озадаченно почесал живот. – И где ты здесь преступность видишь?
– Пока нигде. Но она может появиться... Позавчера кто-то узнавал ваш адрес. Возможно, посланник от Игорька. Так что ждите гостей...
– Ты-то здесь каким боком?
– Таким, что я по заказным убийствам работаю. Игорек – мой клиент...
– Ментом ты работаешь... – насмешливо сказал Алик. – Я помню, как ты хотел, чтобы менты наши проблемы разруливали...
– И разрулили бы. Тогда бы Игорек срок мотал, а не ты...
– Я думал, ты в армии, как сбежал, так и служишь.
– Я не сбегал.
Эрик почувствовал, как от волнения у него заложило грудь. Он действительно сбежал, и хотя это ни в коем случае нельзя было поставить ему в упрек, но все равно стыдно.
– Да ладно, не парься, – снисходительно махнул рукой Алик. – Правильно сделал, что сбежал. Если б не сбежал, нам обоим по пятнашке дали, ну, за групповое, а так всего десять, и только мне... Пиво будешь?
Он благодушно протянул Эрику бутылку.
– Вообще-то я за рулем.
– А ты куда-то собираешься?.. Сашка сейчас поляну накроет, посидим. Сто лет ведь не виделись... Или ты с уголовниками не пьешь?
– Ну, какой же ты уголовник... Выпью, конечно.
Сашка приготовила щедрый ужин, выставила на стол бутылку «Метаксы».
– А сама чего не садишься? – с плохо скрытым безразличием посмотрел на нее Алик.
– Э-э... Я хотела сказать, что у меня встреча...
– С кем? С Альбертом?
– Ну что ты такое говоришь! – не очень убедительно возмутилась Сашка. – Сегодня антреприза, я должна посмотреть. С режиссером поговорю, он обещал в труппу взять...
– А может, ты сама боишься трупом стать? Ну, Игорек вдруг заявится, пиф-паф начнет. А зайчик умирать не хочет, да, зайчик?.. Зайчик упрыгать хочет, за морковкой, да?
– Да ну тебя!
Сашка поспешно извинилась перед Эриком и торопливо ушла, тихонько притворив за собой дверь.
Алик пренебрежительно махнул рукой ей вслед.
– На морковку зайчик упрыгал, к Альберту.
– И ты об этом так просто говоришь? – растерянно спросил Эрик.
Алик не ответил. Сел за стол, наполнил бокалы.
– Ну, за встречу!
Выпил он залпом. А поскольку до этого уже успел хорошо поразмяться пивком, то быстро захмелел.
– О чем я просто говорю? – спросил он. – О том, что Сашка по кочкам скачет?.. Так не скачет она. Так, бегает иногда к своему козлу. Альберт его зовут, ее первый мужчина. Он ее еще до меня женщиной сделал. Она с ним в девяносто первом здесь, в Москве, крутила, а он на ее подруге женился... Точно как у нас, в Петрополе. С Вальком дружила, а мне дала... Я себя такой скотиной тогда чувствовал. Валек в больнице, а я Сашку запрягаю... Да я и сейчас скотина... Давай, брат, за Валька дернем! Пусть земля ему там пухом.
Наливал он помногу. Эрик и трети от первого раза не осилил, но Алик этого как будто не заметил. Как будто сам с собой пил, поэтому только за своим бокалом и следил.
Он снова выпил до дна. Взгляд его пьяно замер в одной точке где-то за спиной Эрика.
– Теперь вот Альберт ей заряжает. А мне по барабану!
– Почему?
– Да потому что обрыдло все. И она обрыдла, и вся эта хреновая жизнь... А потом, я же с ней не сплю... Катьке обещание дал, что не буду с ней спать... Прикинь, да, и сама Катька тоже обрыдла, а вот обещание дал и держу... Сколько мы в Москве – и я Сашку ни разу... Вот ее и понесло к Альбертику... Коза, блин... Ну что, еще по одной? За самых красивых, добрых и милых, за нас, мужиков!
Алик снова до дна осушил свой бокал. И поставил его на стол с такой силой, что он лопнул в руке. Стекло поранило пальцы, из порезов выступила кровь, но ему хоть бы хны.
– Да какие мы, к черту, милые?.. Не знаю, как ты, но мне от себя тошно...
Эрик подал ему салфетку, и он сжал ее пораненной ладонью. Дождался, когда она пропитается кровью, и провел ею по предплечью до самого локтя.
– Знаешь, что это значит? – агрессивно спросил он.
– Нет.
– Узнаешь... Ты же у нас по заказным работаешь, да?
– Работаю.
– Игорька ловишь... А откуда узнал, что он сюда может нагрянуть?
– Катя твоя сказала. Я в Петрополе был, там Игорька искал, к ней заглянул, она все мне рассказала. Только адрес твой в газете брать пришлось...
– Сказал бы я, что с этой газетой надо сделать... Значит, у Катьки был... Как она? К тебе не приставала? – скривил губы Алик.
– Нет, – удивленно посмотрел на него Эрик.
– А то она у меня такая, любит по мужикам... Пока я зону топтал, ее саму топтали. Но я не в претензии. Передок у нее всегда слабым был...
– Не знаю. Она даже не намекала... Тебя она очень любит.
– Любит... Проблема в том, что я ее не люблю... Уважаю, да, но не люблю... Понимаешь, брат, никого я в этой жизни не люблю. И никогда не любил... И не хочу уже любить... Мне всего тридцать лет, а я чувствую, что жизнь закончилась... Потому что не должен я жить на этой земле...
Алик снова потянулся к бутылке, но Эрик перехватил его руку:
– Давай пропустим.
– Ты думаешь, я нажрался и пургу несу? Нет, я сам в этой пурге по самое не хочу... Думаешь, почему я с Сашкой не сплю?
– Из-за Катьки?
– Если бы только это... Я с покойницами не сплю, понял! А она – покойница!.. Я ее убил, понимаешь. Вот этой самой рукой убил!.. Она думает, что ее разыграли... Да, Касатон ее разыграл, но я-то не знал, что ствол пустой. Я думал, что реально убью ее. Нажал на спуск, и – пшик... Она живая, но для меня она умерла... Хотя нет, это я умер. И для нее, и для всех... Ты вот Игорька ищешь. А ты меня должен искать. Потому что я ничем не лучше его... Да, Эрик, да, я такой же киллер, как и он. Знаешь, сколько я народу положил?.. Не знаешь. И не надо знать. Я на пожизненный не хочу. Эпизод тебе один открою, ну, чтобы всего пятнашку особого дали...
Алик сидел, опустив голову, и немигающим взглядом смотрел в тарелку под носом – как будто по ней была размазана его судьба.
– У тебя все дома? – как у чокнутого, спросил у него Эрик.
