– Да, – не стал отнекиваться Илья.
Отпираться не было смысла: она знала все и без него.
– Я так и знала, что в ту ночь ты мне изменил, – желчно усмехнулась она.
– Ты тоже в долгу не осталась, – подавленно буркнул он.
– Не осталась. И дальше буду с мальчиками дружить. Ты в тюрьме будешь гнить, а я с мальчиками дружить.
– Зачем ты так?
– А ты как со мной поступил? Зачем в душу плюнул?
– Я же не просто так, я же ее любил...
– А меня?.. Ладно, можешь не отвечать. Сама знаю, что не любишь...
– Ну почему же... – начал было Илья, но Нила его оборвала:
– Заткнись!
– Не надо так со мной, – нахмурился он.
– А то что? – ехидно вскинулась она. – На развод подашь? Так я и сама с тобой разведусь. Как только тебя осудят за убийство, так и разведусь, без всяких проволочек...
– Разводись, – убито пожал он плечами и так же пришибленно добавил: – Если тебе станет от этого легче, разводись...
– Да нет, легче мне не станет... Как же ты мог, Илья? Что тебе не хватало со мной?
– Выпил много, переклинило...
– А убил зачем?
– Я не убивал.
– Следователь так не считает.
– А ты сама как думаешь?
– Думаю, что ты свинья...
– Тогда зачем пришла?
Илья уже третьи сутки находился в камере предварительного заключения. И только сегодня Нила снизошла до свидания с ним.
– А к свиньям тоже, знаешь ли, привязываются.
– Ну так вытащи меня отсюда! – с надеждой воззвал к ней Илья.
– Как?
– У тебя деньги, связи.
– У Окулова связи покруче и денег не меньше. А ты его жену убил. Он уже к прокурору ездил, не просто так. Влип ты, парень, крепко влип... С адвокатом я тебе, конечно, помогу, передачи в тюрьму... И еще Андрея попрошу, чтобы он за тобой присмотрел...
– Андрея?!
Илья чуть не разрыдался от подступившей к горлу горечи. Совсем недавно он уверял Андрея, что никогда и ни за что не переступит черту закона, убеждал его в том, что порядочные люди за решетку не попадают. И на тебе, как будто в наказание за это угодил в тюремный переплет. До слез обидно, до зубовного скрежета жаль себя.
– Да, племянника своего. Как чувствовала, что надобность в нем появится...
– Лучше бы не появлялась.
– Ладно, не кисни. Что-нибудь придумаем, – успокоила его подобревшая жена. – В беде не бросим... А когда вытащим тебя отсюда, подумаю, разводиться с тобой или нет.
– Или нет, – чуть ли не с мольбой во взгляде подсказал Илья.
Если раньше жизнь с Нилой устраивала только с материальной стороны, то сейчас он думал иначе. И дело не в любви, которой к ней никогда не будет. На фоне пережитого и переживаемого она воспринималась им как символ не просто беспечной, но и безопасной жизни. Пока он был рядом с ней, пока не ходил на сторону, все было в полном порядке, но стоило ему сорваться с цепи, как все рухнуло в одночасье... Но пока она с ним, пока за него, еще есть шанс выкарабкаться. Она заплатит адвокату, она подстегнет милицию, чтобы там побыстрей нашли настоящего преступника, она сделает все, чтобы вытащить Илью из тюрьмы. И если это произойдет, он уже точно никогда больше не изменит ей. Любовью к ней воспылать не сможет, но повода для разочарования больше не подаст... Эх, если бы чудо произошло прямо сейчас! Но, увы, Нила – не Господь Бог, и связей у нее в небесной канцелярии нет. Так что придется потерпеть...
Глава четвертая
Однажды, не так давно, Илья ехал на своей машине по городу, на перекрестке рядом с ним остановился милицейский фургон светло-зеленого цвета с зарешеченным окном, из которого изможденно-безнадежными глазами смотрел на него находившийся за ним человек. Тогда он посмеялся в душе над несчастным, считая, что ему такая участь не грозит. Но как сильно он ошибался...
– Пошел, быстрей!
Илью не били, не толкали, но сама атмосфера всеобщей нервозности подстегивала похлеще кнута. Он заскочил в клетку автозака так прытко, как будто там можно было спрятаться от людей, стоявших на заднем дворике милицейского здания, как будто здесь была тишина и покой. Но глупую иллюзию мгновенно разрушил забравшийся вслед за ним в машину собрат по несчастью – чахлый узкогрудый дяденька с бледным лицом и красными воспаленными глазами. Он тоже шел этапом в следственный изолятор. За ним был испито-интеллигентного вида мужчина в мятом и грязном, но добротном пальто, затем – худощавый, нескладный, истерично-веселый паренек с лысой головой и подбитым глазом... Появившиеся конвоиры заперли сначала одну клетку, затем вторую, примостились на скамейках у двери. Это были совсем молодые ребята, младше Ильи, но власть, которой они обладали в силу своего положения и должностных инструкции, делала их старше и значимей, чем они были на самом деле.
Паренек с синяком под глазом достал из кармана пачку сигарет, закурил.
– Не положено, – басовитым, но срывающимся на фальцет голосом одернул его конвоир с сержантскими лычками на погонах.
– Да ладно тебе, браток! – развязно, рисуясь, отмахнулся от него смельчак.
Он должен был затушить сигарету, но не сделал этого, за что поплатились все, кто сидел рядом с ним. Конвоир выдернул из специального крепления огнетушитель, ударил колпаком о пол – тотчас белая разъяренно-неудержимая струя с ревом вырвалась из недр сифона и затушила не только сигарету, но и наглость дерзкого курильщика. Илье тоже досталось – хлопья холодной пены заляпали одежу и лицо, не больно, но такое ощущение, будто оплеуху получил...
Но глупый смельчак не унимался.
– Козлы! – как резаный взвизгнул он, когда ресурс огнетушителя иссяк.
– Что ты сказал! – возмущенно взревел конвоир.
Илье показалось, что сейчас он откроет решетку, чтобы избить своего обидчика, но он всего лишь вытащил из кармана трубку мобильного телефона и кому-то позвонил. Говорил он тихо, а железо грохотало громко, поэтому слов Илья не услышал, но интуитивно уловил «запах жареного»...
Машина остановилась, с улицы донесся едва уловимый гул. Точно с таким же звуком отодвигались в сторону створки ворот на контрольно-пропускном пункте в части, где служил Илья. И сейчас гудят ворота – но это уже не армия, это тюрьма, что несоизмеримо хуже. Он чувствовал себя так, будто перед ним открывались ворота в преисподнюю.
Автозак тронулся с места, снова остановился, звук закрываемых ворот возвестил о том, что назад, в привычный и такой желанный мир, хода нет. Донесшийся до слуха лай собак вызвал злорадную улыбку на лице конвоира.
– Сейчас мы посмотрим, кто у нас тут козел! – открывая дверь наружу, сказал он.
Лай собак стал громче, осязаемей. А конвоир тем временем открыл решетку и выпрыгнул из машины через опасно открытую дверь. Илья невольно сжался в ожидании, когда в клетку запрыгнет огромный волкодав и вцепится ему в горло.
– Бакарян! – донеслось со двора.
– А-а, я! – вскочил со своего места и суетливо задергался среднего роста кавказец с черными, как будто накрашенными бровями.
