ополчившуюся против него пичужку.
– Эй, ты чего? – ухмыльнулся качок.
И небрежным движением попытался выдернуть руку. Но из этого ничего не вышло – Андрей держал ее мертвой хваткой.
– Не, ну ты борзый!
Парень дернул руку изо всех сил, но результат не изменился.
– Ничего себе!
Тогда он попытался толкнуть противника в грудь свободной рукой, но пока он думал, как это сделать, Андрей уже выбросил в его сторону кулак.
Мощный, четко поставленный удар в солнечное сплетение сложил качка в три погибели. Добивать его Андрей не стал.
– Три секунды на сборы и пошел.
Парень молча разогнулся, собрал в охапку свою одежду и убрался из дома.
– Э-э, кран в ванной потек, – пряча глаза, промямлила тетя Нила. – А Костя охранником здесь работает. Сказал, что слесарем раньше работал... Только вы Илье ничего не говорите.
– Да это не наше дело, – пожал плечами Андрей.
– Знаю, о чем ты сейчас думаешь... Он мне тоже, между прочим, изменял!
– Говорю же – это не мое дело.
– И не мое, – кивнула Вика.
– Как там Илья? Случилось что-то?
– Нормально все.
Андрей жалел, что приехал сюда. И сейчас хотел только одного – как можно скорее отсюда убраться. Поэтому не стал вдаваться в подробности.
– Зачем тогда приехал?
– Да так, мимо проезжали. Решили заглянуть. Да не вовремя... Поедем мы.
Охранник Костя был уже в сторожке, когда Вика остановила машину возле шлагбаума. Он понял, кто едет, и поспешил освободить путь.
– Торопится, – усмехнулась Вика. – К тетушке твоей спешит. А она у тебя хищница. Вернее, охотница.
– Это ее личное дело.
– Никто не спорит. Да и не ее я осуждаю.
– А кого?
– Таких, как этот Костя... И таких, как Илья... Ты думаешь, я не понимаю, почему он на твоей тетушке женился? Понимаю... И как ты мог подумать, что я могла влюбиться в такого, как он?..
– Рыбка ищет, где глубже, а человек, где лучше.
– Ты его оправдываешь?
– Даже не пытаюсь.
– Ты не такой... Ты настоящий... Ты не ищешь, где лучше...
– А это как сказать, – усмехнулся Андрей. – Я почему так долго не женился? Искал ту, что лучше всех. И, кажется, нашел...
– Это что, предложение? – спросила Вика сконфуженно, но глаз не опустила – пристально посмотрела на него, с нежной улыбкой.
– Не знаю. Может быть...
– А как же Катя?
– После того, что было, она для меня потеряна...
– А если она ошиблась? Если захочет вернуться?
– Такие ошибки не прощаются.
– Я тебя понимаю... Сама не могу терпеть таких, как она. Любят одних, а живут с теми, у кого деньги...
– Так во все времена было.
– Да, но не со всеми... Я не такая... Деньги для меня не главное...
Вика замолчала, делая вид, что целиком сосредоточена на дороге. И Андрей молчал. Все было ясно без всяких слов. Она любит его, он любит ее. И раз уж ничего не мешает им быть вместе, они обязательно поженятся. И тогда он точно станет самым счастливым человеком – хотя бы потому, что такую жену, как Вика, даже в самых смелых мечтах не найдешь.
Глава двадцать третья
Тюремный прапорщик смотрел на Бориса враждебно, но в каком-то внутреннем замешательстве.
– Что тебе еще надо? – озлобленно, но без агрессивного напора спросил он.
– Да поговорить мне с Кириллом надо. Передал бы ты ему телефончик еще раз, а?
Борис сунул в руку несколько стодолларовых купюр. Прапорщик моментально подобрел, но не расслабился.
– В прошлый раз передал. А вчера он чуть человека не задушил...
Он пересчитал деньги, но в карман класть не спешил. Хочется, но колется.
– Как это чуть не задушил? – изобразил недоумение Борис.
– Да так... В карцере он сидел. Ты ему денег дал, а он мне все отдал. Чтобы я про Илью Теплицына узнал...
– Не знаю такого.
– Зато я знаю. Я и узнал про него, и Кирилла твоего к нему в санчасть спровадил. А он этого Теплицына чуть не задушил...
– Но ведь не задушил.
– Почти задушил.
– Почти не считается, – Борис обращался к себе, а не к собеседнику.
Кирилл Матюшин должен был убить Теплицына, за это ему, вернее, его матери, были обещаны золотые горы. Кирилл повелся, но миссию свою не исполнил... Это провал. Борис почувствовал, как похолодели, а затем и задрожали руки.
– Не знаю, что там считается. Но шум поднялся большой, – сообщил прапорщик. – Этот твой Матюшин маньяком оказался.
– Маньяком?! С чего ты взял?
– Не я это взял. Оперчасть его расколола.
– Допрашивали?
– Да нет, какое там. Его так табуреткой по голове ударили, что чуть не убили. Без сознания он сейчас, в реанимации.
– У вас в тюрьме и реанимация есть?
– Есть. Но такая, что здорового угробить можно. В больницу его свезли, в районную, там откачивать будут... А я его из карцера вытаскивал, в санчасть переводил. На должностное преступление, так сказать, шел, рисковал...
Борис не сразу понял, к чему он завел разговор про карцер. Все стало ясно, когда он увидел, как прапорщик прячет деньги в карман. Кто о чем, а кот о сметане...
– Но преступление ты же совершил, – усмехнулся Борис. – Я не знаю, кто такой Теплицын, но выходит, что из-за тебя его чуть не убили...
– Эй, о чем это ты! – разволновался служивый.
– А о том, что ты меня знать не знаешь. Если вдруг что, меня нет и никогда не было.
– Это само собой.
– Значит, в больнице, говоришь, Матюшин.
– В районной. В реанимации.
– А этот, Теплицын, где?
– В изоляторе, в санчасти. А что?
– Да ничего. Пока ничего...
