В комнате-студии, у барной стойки в жесткой сцепке катались два тела, а над ними визжала, прикрыв ладонями оголенную грудь, Лариса. Она была в одних трусиках, платье лежало на спинке кресла. Музыка не играла потому что музыкальный центр валялся на полу в осколках разбитой вазы.
— Твою мать!
Артему пришлось вмешаться, чтобы растащить воинственных мужей. Почувствовав свободу, обозленный Макс инстинктивно махнул рукой, кулаком съездив ему по носу.
— Совсем с катушек съехал! — Артем оттолкнул друга. Повернулся к Рэймонду.
Парень стоял в шаткой боевой стойке. Глаза как мыльные пузыри — большие, пустые и вот-вот лопнут. Зубы стиснуты. Из разбитой губы сочится кровь.
— Ну и что скажешь, герой?
— Пусть он говорит! — Американец неловко ткнул пальцем в Макса.
— Я тебе ща скажу! Так скажу! — с трудом поднявшись на ноги, рыкнул на него Макс.
Выглядел он не лучше Брэнсона. Под глазом надувалась шишка, нагрудный карман на рубахе жалко висел на последней ниточке.
— Бабу не поделили?
Рэймонд угрюмо опустил голову, а Макс воинственно вскинул подбородок.
— Это моя герла! Чего он к ней руки тянет?
— А она чего семафорит? — Артем взглядом показал на полуобнаженную девушку. Взял со спинки кресла ее платье, швырнул ей.
— Так дура потому что!.. Мне вообще-то не жалко. Пусть забирает, если хочет… Только спрашивать надо, чего лапы тянуть!
— Пожали друг другу руки, ну!
Макс отлично говорил по-английски, но Артем озвучил свое требование на двух языках. Мог бы перейти и на третий, матерный, но решил воздержаться. Тем более что Макс и Рэймонд пошли на мировую. Синяки под глазом не «ячмень», но также имеют свойство вскакивать регулярно. У Артема не раз был повод в этом убедиться. Поэтому в его домашней аптечке имелась гепариновая мазь. Словом, Максу повезло.
— Мир? Дружба? — спросил он, намазав синяк.
— Да пусть живет, — махнул рукой Макс на Брэнсона.
— Ты давай спать ложись, совсем никакой… И ты, Рэймонд, к себе давай!
Артем глянул на часы. Без четверти три пополуночи. Танцоры лядовы.
Макс взял девушку за руку и утащил за собой в свободную спальню. Брэнсон молча проводил их угрюмым взглядом и ушел к себе. Артем покачал головой и отправился к Марго, которая, как оказалось, не спала.
— Что там такое?
— Петухи сцепились.
— Из-за Парки? — с завистью спросила она.
— Спи!
Проснулся Артем, когда в окнах брезжил рассвет. А в подсознании — легкое чувство дискомфорта. Марго была на месте, но лежала на боку спиной к нему. И кого-то обнимала…
Артем готов был убить американца за его вероломное вторжение на русскую территорию. Но, как оказалось, Марго обнимала свою подружку. Вернее, во сне просто перекинула через нее руку. И обе спали… А из-за двери доносился чей-то приглушенный говор.
Макс и Рэймонд сидели за стойкой бара, один обнимал другого за плечи, оба «теплые- претеплые».
— Вам спать еще не пора? — спросил Артем, снимая со стойки пустую бутылку из-под виски.
— Не, у нас Россия и Америка — братья навек, — мотнул головой Макс.
— Это, конечно, здорово. Но ваша Лариса в обнимку с моей Марго спит.
— Да это не бабы, это лебеда в огороде, ик… Завтра мы с Рэймондом к нормальным девушкам пойдем. да Рэймонд?.. Я его с такой девчонкой познакомлю. Любить будет, верной до гроба будет… У нас таких много!
— Ася, например, — подсказал Артем.
— Не, она не верная, — отрицая, махнул рукой Макс. — Она коварная… Я к ней так, я к ней этак, а ни в какую…
— Ты же замуж ее не звал?
— Замуж?! Ну да, не звал… Не, все правильно, она и не должна была мне давать…
— Тогда где же коварство?
— Вот я и говорю, что нет нигде… Это я коварный, блин… Да, надо с такой девушкой Рэймонда познакомить. Чтобы всем отказывала… Чтобы верная, да…
— Ну, с ней и познакомь, — пошутил Артем.
— Да нет, у нее любовь…
— С кем?
— Не знаю… — задумался Макс. — Сказала, что он ее ждет…
— Где?
— Ну, на яхте… Ну, где папашка ее… Я к ней под юбку, а она по рукам. Нельзя, говорит, слово дала… Оно-то, конечно, правильно, мужикам надо верность хранить… Я ей говорю, он даже не узнает, а она — высоко стоит, далеко глядит… Ну, про мужика своего… Капитанский мостик, говорит, высоко…
— Капитанский мостик?
— Ну да, на яхте. Она к мужику своему плыла. Ну, я так понял… Может, у нее с капитаном трали- вали, я не знаю…
— Капитаном на яхте был ее отец.
— Да?.. Ну, я тогда не знаю…
— А если память поднапрячь?
— Ну, к отцу какая может быть любовь? Бесполая, понятное дело. А тут другое дело… Кто там еще на капитанском мостике стоял?
— Старший помощник.
— Может, с ним, а?
— Ты с Асей разговаривал, тебе видней.
— Наверное, он. Хотя утверждать не стану… А выпить — выпьем. Давай, брат, присоединяйся!
Макс откупорил очередную бутылку, наполнил бокалы, но Артем покачал головой. И на Брэнсона посмотрел с упреком:
— Как ты вообще работать собираешься?
Американец отодвинул от себя наполненный бокал, сокрушаясь, пожал плечами.
— Иди спать. И ты тоже…
Глупо было рассчитывать на помощь Брэнсона. А Макс уже помог — ценной информацией, которую Артем не только переварил, но и выстроил на ее основе план действия.
Он приготовил омлет с ветчиной. Сначала накормил горе-друзей и только затем развел их по комнатам. Пусть спят, а у него дела…
Артем надеялся застать Елизавету Крупеницкую дома еще до того, как она отправится на съемки. Но, как оказалось, спешил он напрасно. Лиза была дома, однако никуда не собиралась.
Она открыла дверь после первого звонка. Сначала появилась ее рука, сжимающая портмоне, а затем показалось ее заспанное лицо.
— Ой! — увидев Артема, шокированно встрепенулась она. И мгновенно спрятала за спину руку с бумажником.
— Ты меня с кем-то спутала? — обаятельно и в то же время с легким чувством вины улыбнулся Гончар.
— С Мишей… — растерянно пробормотала девушка. — Он портмоне забыл… Там права, техпаспорт…
— Поверь, нет более дисциплинированного водителя, чем тот, который забыл дома документы… А он что у тебя прописался?
