– Значит, не ты...
Леха совсем сник. Уж лучше бы знать, что их сегодняшний провал организовал Митя. Лучше стать жертвой чьей-то недоброй воли, чем осознавать свою несостоятельность и ничтожность. Были всем, а стали никем. Нет больше «Голубой мечты», нет больше Алексея Белова... Ноль он. Ноль без палочки.
– Никому ваша сраная «Голубая мечта» не нужна. Хотя...
Митя нарочно затянул паузу. И спровоцировал Леху на вопрос.
– Что хотя?..
– Хотя есть люди, которые еще помнят Алексея Белова. И эти люди вовсе не против того, чтобы этот развенчанный кумир работал у них...
– Не понял...
– Согласен, понять трудно... В общем, я недавно в одном столичном кабаке гулял. И с хозяином этого кабака разговаривал. Про тебя поговорили. Короче говоря, он тебе место предлагает. Будешь песни свои в его кабаке толкать. Кабак дорогой, дерьма там не держат и дерьмом не расплачиваются. В общем, бабки будешь неплохие получать. Будет чем долг мне отдать...
– Долг?! Тебе?!..
Лехе стало не по себе. Неужели на него сейчас какой-нибудь долг навесят? Да еще на счетчик поставят. Типичная сцена из бандитского репертуара...
– Ну да, мне, – нисколько не смутился Митя. – «Штука» баксов...
– За что?
– А ты сам посуди. Работу я тебе нашел, это раз. И квартиру для тебя снял...
– Какую квартиру?
– Очень хорошую квартиру. Однокомнатную, меблированную и с телефоном. Сам не видел, но, говорят, жить можно...
– Ничего не понимаю. Какая квартира?
– В центре города. В двух шагах от ресторана «Золотая нота». Там, где ты будешь работать... Видишь, принял участие в твоей судьбе. Ты не должен злиться на меня...
– Ты это серьезно?
– Вполне... В общем, вот тебе адреса ресторана и твоей квартиры, ключи. Живи и помни мою доброту... У меня все. А теперь сделай так, чтобы я долго-долго тебя искал и не мог найти...
Митя не подал ему на прощание руки. Повернулся к нему спиной и походкой супермена зашагал к своему джипу. Машина стояла на том самом месте, где когда-то он оставлял свою «восьмерку»...
* * *
Мама поняла его сразу. Если ему грозит смертельная опасность, значит, нужно исчезнуть из дома. Бежать в милицию бесполезно. Метастазы криминальной опухоли проникли и в правоохранительные органы. Никто не в силах оградить Леху от беды. Только он сам в состоянии помочь себе.
А потом, если верить Мите, в столице у него есть и работа, и жилье. Мама может хоть каждый день навещать его.
Но Леха переживал разлуку с другим человеком. С Викой. Любовь к ней – рок. От которого не отвертеться...
Он уже собрал вещи, готов был уходить. Но мог ли он уйти, не повидавшись с Викой?..
Ему очень не хотелось встречаться с Марией Станиславовной. Но любовь требует жертв...
Дверь открыла Викина мама.
– Ты? – удивленно спросила она.
Непонятно, то ли огорчилась, то ли, напротив, обрадовалась.
– Я... Мне бы к Вике...
– Ну проходи, раз пришел...
Вика сидела в кресле. Но не в обычном. А в специальном, на колесиках. Инвалидная коляска, в которой можно было передвигаться по комнате.
Она обрадовалась Лехе. Но сколько при этом тоски было в ее взгляде. Казалось, она хочет провалиться сквозь землю. Провалиться, чтобы он не видел ее в инвалидной коляске, убогую и беспомощную...
Но Леха не видел в ней инвалида. Он видел красивую цветущую девушку. Милую, любимую. Он смотрел на нее, любовался ею. И его охватывала нежность.
– Вика, – сказал он. – Дело в том, что я должен уехать...
Она не заплакала. Напротив, улыбнулась. Но сколько страдания в этой улыбке!..
– Я знала, это должно было случиться... Все правильно, у тебя своя жизнь. Ты молод, здоров. Я больна, у меня нет будущего... Иди и не вини себя ни в чем. Желаю тебе счастья!..
– Какого счастья? О чем ты, Вика?..
– Ты же не просто уезжаешь. Ты женишься на другой...
– Какая чушь!.. – искренне возмутился Леха. – Ты же знаешь, я могу жениться только на тебе!..
– Это правда? – Ей очень хотелось верить.
– Даже не сомневайся... Я уезжаю. Пока не знаю, на сколько. Но вернусь. К тебе и за тобой... Хочешь, на край света вместе уедем?..
– На край света? – засияла она. – Это там, где счастье?..
– Что-то в этом роде... В общем, жди. Я вернусь...
Леха любил ее. А еще ему было до жути жаль ее. Любовь и жалость. Эти два чувства навалились на него всей своей тяжестью. Дыхание перехватило, на глаза навернулись слезы. Еще немного, и он не выдержит.
– Вика, ты меня жди...
Он уходил от нее. Но только для того, чтобы вернуться...
Он должен вернуться.
Часть третья
Глава первая
Леха. 1994 год
1
– Лично мне, братишка, твои песни в кайф. Лично мне... А вот клиентура недовольна...
Леха помрачнел. Не понравилось ему, что Гоша, владелец ресторана, сам зашел к нему в крохотную гримерку. Вид его хмурый. Теперь эти слова...
– Кому не нравится, пусть не слушает, – попытался отмахнуться Леха.
– Да это понятно. Но у нас ресторан. Не клиенты для нас, а мы для них...
Гоша явно не собирался с ним соглашаться. В глазах у него приговор.
– В общем, мы тут подумали, и я решил. Ты нам больше не подходишь...
Вот так-так. Всего две недели он работает в «Золотой ноте». По две-три песни каждый вечер из репертуара «Голубой мечты», в одиночку, под аккомпанемент обыкновенной семиструнной гитары.
В свое время Гоша обожал «Голубую мечту». Во времена их славы он с братками из ореховской «бригады» потрошил кооператоров на Рижском рынке, брал под свою «крышу» торговые ларьки. В девяносто первом остепенился, открыл свой ресторан. Все деньги, всего себя в него вложил. Живет сейчас, в ус не дует, да еще и пенки с наваров снимает. Спокойная жизнь и никакого криминала. Разве что среди клиентов криминал. Братки здесь частые гости. Да и приблатненных типчиков хватает.
Братки, «новые русские» – народ сентиментальный. Любят тряхнуть стариной, вспомнить молодость. Как ни странно, когда собираются свои, эта публика нередко предпочитает сивушный самогон самым дорогим сортам виски. А кабачковая икра – в это трудно поверить – под закусь идет лучше красной или даже черной икры...
Только вот далеко не все связывают свою бурную молодость с «Голубой мечтой». Поэтому и воротят нос от Лехи, от его песенок. Не в кайф им. Не в цвет... А они бы спросили, как сам Леха относится к своему репертуару. Он бы им ответил – тошнит его от этих сладко и липко намазанных композиций.
Но кто его спрашивает? Его просто увольняют...
А уходить Леха не хотел. Прав был Митя – работа ему досталась что надо. Непыльная, напрягаться не нужно. И платил ему Гоша хорошо. По пятнадцать баксов за вечер. Совсем не мало, если помножить на
