перед его носом.
– Мой Алабин? – взвился Вадим. – Как налоги платить, так он наш, государственный. А как в беду попал, так он государству не нужен.... Мой Алабин... Ну уж нет, это ваш Алабин... В общем так, если вы сейчас же не приступите к поискам моего компаньона, я буду звонить самому министру! Я человек со связями. С большими связями. И это дело так не оставлю!..
Милицейский майор невесело вздохнул. Взял заявление. По исходящему занес в журнал, зарегистрировал.
– Вот так-то! – торжествовал Куприянов. – Теперь вы никуда от меня не денетесь...
А уже на следующий день с ним разговаривал усталый следователь.
– Как получилось, что неустановленные личности беспрепятственно проникли в помещение? – спросил он у Вадима.
– Это вопрос не ко мне. Вопросами службы безопасности занимается лично Алабин...
– А где была в это время его секретарша?
– Вы бы у нее и спросили....
– Кто видел, как Алабина выносили во двор?
– Техничка.
– Только она одна?
– А служебный выход в двух шагах от кабинета Алабина.
– А внутренний двор? Кто-то же должен был обратить внимание на машину, в которой увезли директора?..
– Завпроизводством видела, как ковер укладывают в «Волгу».
– Номера машины? Приметы предполагаемых преступников?..
– Завпроизводством зовут Светланой Васильевной, фамилия Чеснокова... Мне она про номера машины ничего не сказала и преступников описать не смогла. Но вы же следователь, у вас свои подходы к людям. Может, вы и найдете к ней ключик...
Вадиму не терпелось избавиться от следователя. Надоел.
А тот доставал его и на второй, и на третий день. Нудил, нудил, но так ничего не выудил. Номера машины он все-таки узнал, даже смог составить фоторобот предполагаемых преступников. А дальше тупик.
Ни через неделю, ни через две он не смог найти ни братков, ни Алабина.
Вадим не сомневался, что все именно так и будет...
* * *
– Мужик, мужики, ну будьте людьми, а?.. Ну всего на один разик. Всего на один!.. Ну чего вам стоит!
Давид ползал в ногах у братков. Он готов был ботинки им вылизывать. Лишь бы дали ему наркотическую дозу. Ломка – страшная вещь. На все пойдешь, чтобы ее снять. Давиду жить не хотелось – так плохо ему было.
Он не знал, сколько времени находится в этом подвале. Неделю, две. Но каждый день к нему приходили. И вкалывали дозу страшного синтетического наркотика. Его посадили на иглу И теперь он не мог жить без крэка.
– За все надо платить, жучара, – усмехнулся браток.
Сегодня он впервые заговорил про плату.
– Вы получите свои двадцать пять тысяч. Даже тридцать... Только дайте уколоться. Ну не мучайте! Будьте людьми...
– Тридцать «штук» баксов – это хорошо... Но доза стоит гораздо дороже... Сто тысяч долларов за один раз!..
– Нет, нет, это слишком дорого! – завопил Давид.
– А ты походи по подвалу, поторгуйся, может, кто-то дешевле продаст, – захохотал браток.
– Но у меня нет таких денег...
– Зато у тебя есть доля в ресторане... А это больше миллиона.
– Нет, только не это!..
Давид понял, к чему клонит этот ублюдок. Страх потерять ресторан оказался сильнее ломки. Он отполз от братка, забился в дальний угол.
– Никогда! – заорал он оттуда. – Никогда вы этого не получите...
– А нам не нужно все... Ты нам часть акций подари. Эдак на сто тысяч долларов...
– Нет!..
– Можно на пятьдесят...
«Пятьдесят тысяч долларов – это не так уж и много», – подумал Давид. А уколоться жуть как хотелось. Если он не уколется, он умрет. Крэк – слишком жестокий хозяин, он измены не прощает...
– Хорошо, пусть будет пятьдесят...
На следующий день он получил дозу за сто тысяч долларов. Затем еще сто...
И наконец настал черный день.
– Я хочу уколоться! – орал Давид.
– Извини, братуха, – глумился браток. – Тебе больше нечем платить...
– А мои акции?
В ответ бандит помахал перед ним бумагами. Оформленные по всем правилам юридические документы. С подписями, заверенные нотариусом. Он сам подписывал эти бумаги. Не придерешься. Получалось, братки стали собственниками его доли.
Только в этих документах была заложена мина.
– Это филькина грамота! – злорадно захохотал Давид. – Эти документы не имеют юридической силы...
– Это еще почему? – нахмурился браток.
– Прежде чем продать мою долю, я должен был получить согласие моего компаньона... А я его не получил. Поэтому все, что я там подписал, фигня!..
– Ничего, мы это проверим...
Бандит направился к дверям. Давид бросился к нему, увяз в его ногах.
– А уколоться?.. Я хочу уколоться!..
– На это нет разрешения твоего компаньона! – расхохотался браток.
И ударил его ногой в голову.
Бандит появился ровно через сутки. К этому времени Давид был едва живой.
– Укол!.. – пробормотал он.
– Сначала подпиши вот здесь...
Ему протянули бумагу, ручку.
– Что это?
– Твое разрешение на продажу акций твоего компаньона...
– Нет...
– Останешься без укола...
Давид подписал. И получил свою дозу.
Он провел в подвале еще неделю. И каждый день получал спасительный укол. Рай отнюдь не в райском месте.
А затем его отвезли домой. Выбросили возле его подъезда.
Встреча с семьей. Слезы, паника. Затем платная наркологическая клиника. Ужасы первых дней лечения. И снова встреча. С милицейским следователем. Что? Где? Да как?..
Давид дал показания. Следователь тщательно запротоколировал их. Пообещал во всем разобраться. И исчез.
А потом появился Вадим Куприянов. Он вошел к нему в отдельную палату. Мрачный как туча.
– Ну, что скажешь? – после такого же мрачного приветствия спросил он.
– А что говорить? – пожал плечами Давид. – Вляпался, что называется, в историю...
– Ты бандитам продал все свои акции, – словно подписывая приговор, сказал Вадим.
– Они посадили меня на иглу. Крэк – очень сильный наркотик. За дозу я мать родную готов был
