– Боится.
– Напрасно. Провокаций больше не будет. Валить наглушняк будем... Человеку дали понять, что связываться с нами опасно для жизни. Не понял. А может, и понял, но за жизнь свою не боится... Короче, сам во всем виноват... Когда скажу, начнем всерьез по Колывану работать. Чтобы наглухо...
После разговора с Базелем Игнат и Лева отправились на барахолку. Как чувствовали, что там назревают серьезные события.
Эти события назревали, пока они были в пути. И лопнули, как гнойный нарыв, в тот момент, когда приехали на рынок.
Не успел Игнат поздороваться с Михой, как на рынок ворвалась огромная толпа крепко накачанных ребят. Их было не меньше полусотни.
Колывановская саранча с ходу обрушилась на торговые ряды. Бойцы из Михиной бригады пытались им противостоять, но их в момент смяли, пустили под каток. А торгашей пустили под пресс. Игнат своими глазами видел, как озверевшие братки набросились на барыгу и вытрясли у него все деньги.
Игнат был в замешательстве. Встать на пути у колывановских значило попасть под раздачу. Сколько их было – он, Лева, Миха и еще три бойца. А колывановцев – тьма.
Толпа разделилась. Два десятка «пехоты» рванули в сторону Игната. Настроены вражеские бойцы были решительно.
– Уходим, – тихо сказал Игнат.
И увлек своих бойцов в кафе. Миха стал закрывать дверь на засов.
– Не надо, – покачал головой Игнат. – Убери на хрен всю обслугу!
Миха понял его с полуслова и через черный ход выгнал из кафе бармена и официантку.
Игнат вытащил ствол, дослал патрон в патронник. Лева проделал то же самое. Бойцы также приготовили к бою волыны.
– Стрелять по ногам, – сказал Игнат. И с предгрозовым спокойствием в голосе добавил: – Если в живот, все равно...
У «тэтэхи» сильная отдача. Можно целиться в ногу, а попасть в живот. Если это случится, ничего страшного... Все, игры в хороших мальчиков закончились...
Колывановские ворвались в кафе. И тут же нарвались на град пуль. Игнат разрядил в них всю обойму и вышел из кафе через черный ход. Его бойцы ушли за ним. Никто их не преследовал.
Игнат всерьез опасался, что колывановские изуродовали его «мерс». Но все обошлось. Машина стояла на месте, целая и невредимая. После стрельбы он не мог оставаться на рынке. И бойцов должен был увезти от греха подальше.
Машина вместила в себя всех шестерых пацанов. Игнат взял курс на клуб.
– Козлы колывановские! – шипел Лева. – Совсем охренели!.. Я одному козлу оба колена прострелил. Мало ему...
– Я тоже по ногам стрелял. Двоих завалил! – сказал Миха.
– А я... Я, кажется, кому-то в живот зарядил, – угрюмо буркнул Митюк, боец из его бригады.
Игнат тоже стрелял только по ногам. Но видел, что кто-то из колывановских согнулся, хватаясь за живот.
– Значит, твоя работа? – спросил Лева.
– Моя, – бледнея, кивнул Митюк.
– Ну, твоя так твоя, – усмехнулся Игнат. – Мы же их не заставляли к нам лезть... Короче, ситуацию мы пробьем. Если ты, Митюк, наглушняк колывановского завалил, то сваливать тебе надо. В Прилучье для начала поедешь. Если менты землю рыть начнут, за кордон уйдешь, в Германию, там тебя Вилли к делу пристроит... Не ссы, мы своих в обиду не даем!
– Землю рыть колывановские начнут, – сказал Лева. – Для нас...
– Не рой яму другому, сам в нее попадешь... – хмыкнул Игнат. – Не завидую я Колывану...
По пути в клуб они завернули на Карамышевскую набережную, сбросили в реку паленые стволы.
– Еще надо воском на руки накапать, – подсказал Лева. – Чтобы пороховую гарь снять...
– Сделаем, – кивнул Игнат.
Ему вовсе не хотелось попадать под ментовскую раздачу. А менты уже не те, что год-два назад. Им дали отмашку на борьбу с оргпреступностью. Овец среди ментов по-прежнему много, но есть и настоящие волкодавы. С ними нужно держать ухо востро.
– Пацаны, если кто в ментовку загремит, там главное сопли не пускать, – учил он своих бойцов. – Менты подляны начнут делать, в замес могут пустить. Терпите. И не ломайтесь. Знайте, что за вами братва. В беде вас никто не бросит. Менты на доказательствах работают. Есть улики – зона по тебе плачет. Нет улик – гуляй на свободе. Так вот, вы должны знать, что улик не будет. Мы все сделаем, чтобы их не было. И с судьями поработаем, если надо будет. Судьи у нас любят икру с маслом на хлеб мазать...
В клубе Игнат собрал полдюжины бойцов и отправил их на рынок, глянуть, какой урон нанесли колывановские. Также очень хотелось знать, какие потери понесли они сами... Часть пацанов Игнат оставил на стреме возле себя, сам вместе с Левой закрылся в комнате отдыха, вызвонил к себе Вилли и Базеля. Нужно было решать животрепещущие вопросы.
Вечером позвонил Колыван. Он требовал Игната. Разговор был короткий. Они забились на «стрелку».
«Стрелка» должна была состояться сегодня же. И не где-нибудь на пустыре, а в ресторане на нейтральной территории. Колыван предупредил, что с ним будут очень серьезные люди. Судя по всему, он собирался развести рамсы чисто по понятиям, без крови. Игнат не возражал. Поэтому тут же связался с Кожухом, обрисовал ему ситуацию.
– Времени мало, через три часа я должен быть в кабаке...
– Какой кабак?.. Я подъеду...
Сейчас Игнату как никогда нужна была поддержка вора в законе.
Ровно в половине девятого вечера к небольшому кооперативному ресторанчику в районе Большой Академической улицы одна за другой подтянулись четыре иномарки.
На одной подъехал Колыван с двумя отбойщиками, на другой его покровители. Игнат приехал вместе с Левой на своем «Мерседесе». Кожух подрулил к кабаку на красавце «Ауди».
Законный вор должен был вести скромный образ жизни. Кожух не отступал от этих правил. Но не смог удержаться от соблазна, когда Игнат предложил ему иномарку. Машине было пять лет от роду, но смотрелась она как новая. Кожух должен был ездить на этой тачке и ясно представлять себе, что этим подарком он обязан автосалону, чья судьба будет решаться на этой «стрелке»...
Кабак находился на территории, которую держала коптевская братва. Структура достаточно серьезная. Это служило дополнительной гарантией того, что кровь сегодня здесь не прольется. К тому же в кабаке находились посетители – какой-никакой, но все же сдерживающий фактор. А эмоции хлестали через край. Игнат готов был придушить Колывана собственными руками. Да и тот лютовал в душе. Глаза налиты кровью...
Враждующие стороны сели за стол переговоров в отдельном кабинете. Официанту велели принести только минеральную воду. Недовольства он не выразил. Потому что своей шкурой почувствовал грозовую энергетику, исходящую от гостей. И вообще, даже дураку было ясно, что в кабак пожаловали серьезные и конкретные люди.
Колыван занял место по правую руку от коренастого мужчины лет тридцати. Это был известный солнцевский авторитет. Дубленая кожа лица, литые надбровные дуги, тяжелый вдавливающий взгляд. Он в упор смотрел на Игната, как будто хотел проверить его на прочность. Но Игнат без особых усилий выдержал его взгляд...
– Ты зачем наших пацанов пострелял? – спросил коренастый.
Он говорил тихо, но слова его звучали громко.
– Сам знаешь, зачем, – коротко ответил Игнат.
– А ты зачем на чужую барахолку полез? – так же жестко спросил у Колывана Кожух.
Он тоже смотрелся очень внушительно. И взгляд у него такой, что хоть железные сваи в землю вгоняй.
– Почему чужая? – нагло повел бровью Колыван.