безнадежное. И вернулись обратно. Правда, к этому моменту пострадавшие уже исчезли с места происшествия. Осталась только Стелла. В окружении зевак.
Она узнала одного из дружинников. Ростик Горшков держался, как обычно, по-начальственному заносчиво. Еще бы, ему всего семнадцать, а он уже командует двадцатилетними парнями. Стелла сразу поняла, что Ростик старший патруля. На правах члена районного комитета ВЛКСМ. К ней он подошел с важным видом.
– Что-то лицо, смотрю, знакомое. – Он рассматривал ее не без интереса. – Солонина, ты, что ли?
– Вообще-то меня Стелла зовут, – неприязненно повела она бровью.
– Ах да, Стелла. Красивое, между прочим, имя.
– Клара красивей.
Эти два слова сами сорвались с языка.
– При чем здесь Клара? – не понял Ростик.
– При том, что и Роза, – язвительно улыбнулась Стелла. – Клара Цеткин, Роза Люксембург. Ты же обожаешь пламенных революционерок. А я кто? Я просто...
Стелла поняла, что ее несет куда-то не туда. И умолкла. Не надо давать волю своим чувствам. Сейчас хоть и не тридцать седьмой год, но насмехаться над классовыми идеалами не стоит. Как бы не аукнулось. Возьмет Ростик да звякнет в институтский комитет комсомола. Так, мол, и так, в ваши ряды пытается затесаться несознательный элемент с безыдейным именем Стелла.
– Ну-ну, продолжай, продолжай... – снисходительно усмехнулся Ростик.
– В общем, я недостойна твоего внимания.
Все, больше она не скажет ни слова. Что-то разговорилась она сегодня.
– Ну почему недостойна? – покачал головой Горшков. – Может быть, и достойна... Если честно, я не сразу тебя узнал. Изменилась ты. Какая была и какая стала, м-да...
К Ростику подошел его напарник. Взглядом показывая на Стеллу, что-то шепнул на ухо. Ростик недоуменно повел бровью.
– Так это из-за тебя была драка? – спросил он. – Может, расскажешь, что здесь случилось?
– Расскажу, – кивнула она. – И даже открытое письмо могу написать.
– Какое письмо?
– А помнишь, ты хотел, чтобы я Сергея Кирсанова обличила? Так вот, я хочу сделать наоборот. Я хочу, чтобы все знали, какой он герой...
– Так это он тут набедокурил? – Ростик озадаченно потер пальцами мочку своего уха.
– Набедокурил? Да нет, он-то как раз ни в чем не виноват. Чтоб ты знал, он меня от пьяных выродков спас. Они меня в парк тащили, а Сергей их за это побил.
– Получается, это он инициировал драку, так?
– Что-что? – изумленно посмотрела на него Стелла.
– А ты знаешь, что это называется хулиганством? А это, между прочим, статья Уголовного кодекса...
– Ты хочешь сказать, что Сергей – преступник?
– Этот вывод напрашивается сам по себе.
– Так что, по-твоему, было бы лучше, если бы меня затащили в кусты и... Ростик, ты хороший парень. Отличник, спортсмен, активист. На страже социалистической законности вот стоишь. Молодец. Только извини, пожалуйста, но я видеть тебя не хочу!
Стелла смерила его презрительным взглядом, развернулась на сто восемьдесят градусов. И тут же столкнулась взглядом с Оксанкой Каплуновой. Та смотрела на нее злыми и завистливыми глазами. Стелла с трудом удержалась, чтобы не показать ей язык. В данном случае детские ужимки неуместны. Сейчас самое то – гордо вскинутая голова и равнодушный взгляд. Похоже, у Стеллы это получилось.
Они с Алкой подходили к троллейбусной остановке, когда их нагнал Ростик.
– Тебе чего? – холодно спросила Стелла.
– Как это чего? – Его взгляд был крепче стали, как у товарища Дзержинского на картине неизвестного художника. – Ты подверглась бандитскому нападению. И я не могу допустить, чтобы эти подонки снова пристали к тебе. Стелла... – На какой-то момент в его глазах появилось нормальное человеческое тепло. И снова взгляд полон классовой ненависти к врагам народа. – Стелла, я обязан проводить тебя домой.
За ним, метрах в десяти, плотным строем шли его подчиненные. Они как бы подчеркивали официальность его намерений.
– Ну что ж, если это входит в ваши обязанности, товарищ Горшков, я согласна.
Алка смерила его насмешливым взглядом:
– Ростик, а Ростик, будь попроще, и люди к тебе потянутся.
Ростик пропустил ее реплику мимо ушей.
Какое-то время они молча стояли в ожидании троллейбуса. Затем Ростик сказал:
– Ты, Стелла, конечно, права. Сергей Кирсанов поступил благородно, что вступился за тебя. Но...
– Что «но»? Не надо было этого делать? – усмехнулась Стелла.
– Ну почему не надо? Надо! Просто я кое-что знаю про Сергея.
Ростик был смущен. И отводил в сторону глаза. Непривычно было видеть его таким.
– И что ж ты про него знаешь? Хулиган, двоечник, прогульщик, да?
– Нет, все гораздо серьезней. Школьные дела в прошлом... Сергей, как бы это тебе сказать... Сергей связался с очень нехорошими людьми. Это преступники. Точнее сказать, уголовники... В общем, я точно не знаю, что да как. Но ничего хорошего его в этой жизни не ждет. Понимаешь, он идет своей дорогой. А эта дорога скользкая. Поскользнется он когда-нибудь...
– Зачем ты мне это говоришь? – в упор смотрела на него Стелла.
Ей не нравился этот разговор. С одной стороны, она понимала, что Сергей далеко не пай-мальчик и запросто мог спутаться с уголовниками. Но в то же время сегодня он предстал перед ней с благородной стороны. И она не хотела слышать о нем ничего плохого.
– Зачем я тебе это говорю? – пожал плечами Ростик. – Не знаю. Мне почему-то кажется, что ты превозносишь Сергея...
– Даже если так. Тебе не кажется, что это мое личное дело?
– Ты же комсомолка...
– Чего? – напористо возмутилась Стелла. – При чем здесь это?
– Да в принципе ни при чем, – замялся Ростик.
Стелла смутно ощущала свою власть над ним. Она не могла им командовать. Зато могла дерзить ему, даже грубить. А он все будет терпеливо сносить... Что же это такое случилось с начальственным мальчиком, куда делась вся его важность?.. Кажется, она знала ответ на этот вопрос. Хотя и не была уверена, так это на самом деле или нет.
– Просто я хочу предостеречь, – продолжал Ростик.
– От чего?
– От кого. Я не хотел бы, чтобы ты связывалась с Кирсановым...
– А кто тебе сказал, что я с ним связываюсь? Между нами ничего нет. И не было... Я не пойму, к чему ты вообще завел этот разговор?
– Ну, мне показалось... Действительно, и к чему я поднял эту тему?
Ростик во все глаза смотрел на Стеллу. Столько в них было огня. И пламенные идеи революции здесь совершенно ни при чем.
– Знаешь, если бы не Кирсанов, я бы и сам помог тебе. Я бы обязательно защитил тебя от тех подонков.
– Ну да, ты же у нас дружинник, – не без сарказма улыбнулась Стелла.
Ростик был очень симпатичным парнем. Высокий, статный, развитый не по годам. Как всегда, наглаженный, прилизанный. Положительный со всех сторон. Но что-то не лежала у нее к нему душа. Зато он тянулся к ней. И это было видно невооруженным глазом.
– Не просто дружинник, – напыщенно заметил он. – А старший дружинник. Комсомол доверил мне...
– Ростик, а давай не будем про комсомол! Не на собрании же мы, да и время позднее... О, троллейбус! Ты, кажется, собирался меня проводить...
