ничего не видел... А если и объявится вдруг свидетель, мне сразу маякнут. Я тут одного черта из ГУВД прикормил. Он меня в курсе дела держит... Да, кстати, одного моего парня закрыли. С ментом по пьяни поцапался, в рог ему дал. Я уже наводил коны, с прокурорским, считай, договорился. Короче, отпустят его... Так что не сегодня-завтра все менты будут у меня в кармане... – хвастливо заявил Драгун.
– Круто... Так, а если все-таки свидетель объявится?
– Ну если объявится, ты его сам в землю и упакуешь... А пока что займешься буржуином проклятым. Не хочет платить, гад. А гадов учить надо... Короче, это аванс. Здесь «штука» зеленью.
Драгун бросил на стол конверт с деньгами.
– Еще две тонны получишь опосля...
Так хорошо Драгун платил только избранным. Рядовых же бойцов он держал на голодном пайке. Так на то они и рядовые, чтобы держать их за быдло...
После того как Драгун ушел, Ларик дождался, когда город заснет, загрузил труп в багажник своей «восьмерки» и поехал в лес. Никто его не останавливал. Никто не помешал ему избавиться от улики...
* * *
Антон привык, что все его боятся. В школе боялись одноклассники и учителя, на улице боялись пацаны из вражеского квартала, в армии его боялись даже «деды». С детства он был задирой и хулиганом. Ни боксом никогда не занимался, ни карате, но в драке замесить мог любого.
Сейчас его боялись коммерсанты... Да весь город боялся, потому что он был крутым бойцом из команды Драгуна. Бригадир его ценил, братва уважала. Кликуху ему подобрали конкретную – Таран. Потому что такой же мощный и убойный, как таран...
А вот мент почему-то его не испугался. Какой-то стремный сержант из патрульно-постовой службы. Антон его на три буквы послал, а он почему-то идти туда не захотел. За что схлопотал в рыло. А тут менты навалились, короче, закрыли. Да еще так отпинали, что кровью ссать пришлось...
Пацаны передали, что Драгун в курсах, что грозится вытащить его из ментовки. А он все может... Так что Антону недолго париться.
Но что-то пошло не так. Антон думал, что выпускать его будут из камеры предварительного заключения. Но нет, менты отправили его в следственный изолятор. На «воронке», как какого-то отстойного урку...
В камеру Антон входил, как к себе домой. Плевать, что на хате масть держат блатари. За ним сам Драгун, если кто его тронет, тому кранты...
Свободных коек в камере было всего две. И обе у самой параши. Антон заехал на «крытый» в первый раз, но он хорошо знал, что центровой пацан не может спать в таком стремном месте.
За столом посреди камеры резались в карты «синяки» – так в бригаде презрительно называли блатарей из-за того, что те ходили в татуировках. И эти исколоты вдоль и поперек.
Они отложили карты, все разом уставились на Антона.
– Ну здоров, браты! – криво усмехнулся он. – Это, играете – играйте, а на меня смотреть не надо, я не девочка...
И надо же, блатяки последовали его совету. Снова уставились в свои карты. Боятся связываться с ним. Чуют, что можно получить конкретных трендюлей...
Антон присмотрел себе место поближе к окну. Согнал со шконки какого-то сморчка, раскатал свой матрас, застелил белье... Да, он знал, что и в тюрьме он будет хозяином. Сейчас освоится немного и блатарей будет строить.
Антон растянулся на койке в полный рост, заложил руку за голову и блаженно закрыл глаза. Но заснуть не успел. Кто-то тронул его за плечо.
Он лениво открыл глаза и увидел перед собой молодого пацанчика с неприятным взглядом.
– Э-э, чо такое?
– Тебя смотрящий зовет, – сказал пацанчик и кивком головы показал на блатной угол.
– Если ему надо, пусть сам ко мне подойдет...
И надо же, смотрящий сам подошел к нему. Высокий, но худой, как скелет. Жердя ходячая... Антон при всем желании не мог воспринять его всерьез.
– Ты чо бузишь, бесогон? Ты чо, совсем отмороженный!
Антон прекрасно знал, что в таких ситуациях ни в коем случае нельзя отступать. Наезжают на тебя, значит, и ты должен наезжать. Дашь слабину, пиши пропало...
– Это кто отмороженный! – заорал он и вскочил с койки.
Также Антон знал, что в уличной драке все решается в первый момент. Кто первый бьет, тот и побеждает. Даже если ты один, а врагов много, все равно можно победить. Главное – вырубить вожака, а остальные сами разбегутся. И здесь те же законы...
Но вырубить смотрящего он не смог. Тот ударил первым. Согнутыми в фалангах пальцами в область печени. В первый миг Антону показалось, что рука пробила плоть и вцепилась в печень. Дикая боль скручивала его в бараний рог, но он все же сумел устоять. Но смотрящего уже сменили «торпеды». Удары посыпались со всех сторон. Антон отмахивался, но куда там. Его сбили с ног, пустили в замес...
Очнулся Антон в тот момент, когда с него стаскивали штаны. Сквозь боль и кровавый туман в голове до него дошло, что уголовники будут его опускать... А опущенных нигде не признают, даже в бригаде Драгуна... Как ему после этого жить?
Он попытался вырваться, но уголовники держали его крепко. Сейчас будет больно...
Но спасение пришло оттуда, откуда Антон его не ждал. В камеру ворвались вертухаи. Уголовники разбежались. А его отправили в одиночку.
А на следующий день Антона выдернули на допрос. Он думал, что видеть его желает прокурорский следак, но в помещении для допросов его ждал оперуполномоченный из «уголка». Лейтенант Комиссаров... Не капитан и даже не старший лейтенант... Но что-то мешало воспринимать его как какого-то лейтенанта. Держался мент спокойно, даже доброжелательно. Но какой у него взгляд – сильный, подавляющий...
Мент подал ему чистый лист бумаги, ручку.
– Пишите.
– Что писать? – не понял Антон. – Чистосердечное признание?
– Не надо никаких признаний. От вас лишь требуется раскаяние и добровольное согласие сотрудничать с органами внутренних дел...
– Чтобы я стучал!.. – возмущенно встрепенулся Антон.
– В противном случае с вашими внутренностями будут сотрудничать другие органы, – спокойно, как о само собой разумеющемся сказал мент. – Сейчас вас отправят в ту же камеру, где вы были вчера...
Антон понял, о каких органах шла речь, и ему стало не по себе... Проклятый мент не оставлял ему никакого выхода...
* * *
В следственный изолятор Сергей шел только за тем, чтобы встретиться и поговорить с арестованным бандитом. Просто поговорить, побольше узнать о банде, которую он представлял. Начальника оперчасти он знал еще с тех пор, как сам оказался за решеткой. Неплохой мужик. Он-то и посоветовал Сергею вербануть бандита. Оказывается, Антон Черкунов сцепился вчера в камере с ворами и его едва не опустили... Разумеется, в ту же камеру он возвращаться не хотел. На этом Сергей и сыграл.
Он сумел найти к бандиту правильный подход, взял с него подписку о сотрудничестве. Но на этом разговор не закончился.
– Кто Хлыста на барахолке убил? – задал он самый важный для него вопрос.
– А-а, это Громила был... – сказал и обхватил голову руками Антон. – Он маленький такой, дохлый на вид. А зовут Громила. Потому как любого сделает...
Не хочется ему говорить. Ох как не хочется. А надо...
– Где живет этот Громила?
– Не, где живет, не знаю. Драгун знает, ну парни, ну из его охраны, они, может, знают... А я не знаю, честн-слово. Я бы сказал...
– Где он бывает?
– Ну иногда в кабаке, где Драгун заседает. Но редко. А с братвой он вообще не тусуется, мутный он какой-то... Я вообще не знаю, чего он на барахолку с нами дернул, может, Драгун попросил... Громила, он стреляет классно. Говорят, он в Афгане воевал...
