– А что так не уверенно? Дорогой, любимый, какая разница? Я ее к Альбиносу не ревную. И его к ней, поверь, тоже... Кстати, его еще Олег Никитич зовут, не в курсе?
– Да я на все это не заморачиваюсь, меньше знаешь, крепче спишь...
– Ну да, вечный сон – крепкий сон...
– Э-э, ты же не убьешь меня?
– Если поможешь Нику найти, то нет...
– А если машины уже пришли?
– Какие машины?
– Те, которые из Москвы за ними вышли. Вертолет мы вызывать не стали, а машины запросили. Там два джипа... Они еще вчера утром выехали, если всю ночь без остановок шли, могли успеть...
– Где вы «десятку» оставили? Где-то под Омском?
– Да я не знаю, Джинн за рулем был. Где остановился, там и остановился...
– Но ты же обратно ехал. Какой там поблизости населенный пункт...
– Да какой там пункт? Меня автобус подобрал, я там к девчонке одной подсел, заговорились... Да, но если я там буду, то место узнаю...
– Ну а чего ты тогда здесь разлегся? Давай в машину...
Егор загнал пленника в автомобиль, накрыл до шеи пледом, чтобы с улицы не была заметна бедственность его положения.
– И что дальше? – измученно спросила Инга.
– Осталось совсем чуть-чуть. Небольшой марш-бросок до Омска.
– Чего?! – возмущенно встрепенулась женщина.
– И куда только усталость делась? – усмехнулся Егор.
– Ты хоть соображаешь, что говоришь?
– Соображаю. Но плохо. А ехать все равно нужно. За Никой...
– Ты ее нашел?
– Не совсем. Но зацепка есть... Давай, поехали, время сейчас работает против нас.
– Да, да, машины могут прийти, – подал голос Леня.
Но Егор от души двинул его локтем в бок.
– Еще слово, и ты труп... Да, кстати, в одно место нужно заехать, – сказал он, обращаясь к Инге.
В прошлом он был киллером, а в настоящем от этой профессии остались два пистолета, которые он прихватил с собой, когда уходил из Москвы. Тогда они ему не пригодились, но сейчас было самое время достать их из тайника и подготовить к бою. Лайма не из тех, кто прощает дилетантский подход к делу. А наказание в данном случае одно – смерть. А быстрая она будет или мучительная – это как повезет...
Глава 13
Маленький паучок торопливо перебежал из одной выбоинки в каменной кладке в другую. Казалось, он боялся большого паука, зависшего в углу погреба в свитой им запыленной от времени сети. Но маленький сородич его не интересовал, многопалый крестовик наблюдал за Вероникой, как будто ждал, когда она, как та муха, заберется в его паутину, застрянет там, забьется в конвульсиях от страха и чувства безнадежности. Как будто знал, что девушка близка к такому состоянию.
В погребе было сухо и прохладно, свет проникал сюда через маленькую отдушину, в которую и руку-то не просунешь. Но ее глаза привыкли к темноте. Еще бы привыкнуть к ужасу, который крепко держал ее за горло...
Она даже знала, как избавиться от этого леденящего чувства. Нужен всего лишь один укольчик. Обычный морфий. Это даже не наркотик, это всего лишь успокаивающее лекарство, не зря же его применяют в медицине. Джинн очень аккуратно это делает. Перетянет руку жгутом повыше локтя, попросит поработать кулачком, нащупает венку, совсем не больно проткнет ее иглой. А потом такой кайф, что ничего не страшно...
Еще позавчера она паниковала, когда появлялся Джинн со шприцом. Леону приходилось держать ее, чтобы он мог сделать укол. Но сейчас Веронику трясло от возбуждения, когда она представляла, как появится он, как принесет ее успокоение. Поскорей бы он спустился сюда, поскорей бы... Правда, он может начать к ней приставать. Нежелательно бы, но если вдруг лучше не отказывать ему, а то передумает избавить ее от страха и тоски...
Вероника внутренне затрепетала, услышав, как открывается люк.
– Давай, выходи!
Эти слова в устах Джинна прозвучали, как благая весть. И как будто ветром подхватило ее, вынесло в бревенчатые сени деревенского дома. Красавчик Джинн похабно усмехнулся и беспардонно шлепнул ее по задним выпуклостям. Но Вероника готова была стерпеть все, лишь бы уколоться.
– А у тебя что-нибудь есть? – заискивающе спросила она, глядя на его руки.
Где ампула, шприц, жгут?.. Ничего не было.
– А что тебе нужно? – спросил он, вжикнув молнией на джинсах.
– Ну, ты знаешь...
– А говорила, что секс не любишь? – торжествующе засмеялся парень.
– Если не страшно, то люблю... А сейчас мне страшно... У тебя лекарство есть, я знаю.
– У меня все есть. Пошли...
Он вышел на улицу, в поросший травой двор, Вероника покорно последовала за Джинном. У нее и в мыслях не возникло бежать. Во-первых, бесполезно. Во-вторых, ей нужен был спасительный укол, а за плохое поведение он может накрыться медным тазом.
Джинн огородами провел ее к бревенчатой баньке у небольшой речушки с темной водой. Вероника догадалась, зачем ему это нужно.
– Мне бы это... – остановившись перед открытой дверью, она елейно глянула на парня.
– И это будет, и то, – криво усмехнулся он. – Давай, давай...
– Баш на баш.
– Я сказал, давай!
Он втолкнул ее в предбанник, закрыл за ней дверь, но не изнутри, как она ожидала, а снаружи. Тут же открылась следующая дверь, и в клубах пара показалось лицо Лаймы.
– Ну, чего стоишь? – дружелюбным тоном спросила она. – Давай, раздевайся, париться будем...
Вероника быстро сообразила, что возражать ей не стоит. Да и помыться бы не мешало. Сколько грязи за последние дни скопилось – на ней, да и в душе тоже.
Она разделась, зашла в парную, где пыхала жаром сложенная из камней печка со встроенным в ней котлом для воды. Лайма стояла перед ней, приподняв грудь и подобрав живот. Фигура у нее великолепная, спору нет. И красивая она... Вероника поймала себя на мысли, что непременно залюбовалась бы ею, если бы ей прежде позволили уколоться...
– Что-то ты дохлая какая-то, – весело улыбнулась Лайма. – Ну да, измучили тебя... Ничего, сейчас в чувство приведем...
– Мне бы это, успокоиться чуть-чуть, – опустив глаза, сказала Вероника.
– Так это легко. Иди сюда, здесь встань...
Лайма взяла ковшик, зачерпнула из таза теплой воды, облила ее с ног до головы раз, другой. Взяла мыло, вспенила мочалку, провела ею по спине.
– Сейчас я тебя до бела отмою...
Сначала она водила мочалкой жестко, порывисто, затем ее движения стали мягче, плавней. А потом и мочалка вдруг куда-то делась, а пальцы мягко коснулись груди...
Вероника застыла в недоумении. Не сказать, что ей было мерзко, но и удовольствия эти прикосновения не доставляли. А возмутиться она не могла. Вдруг Лайма откажет ей в спасительном уколе...
Лайма уложила ее на полок животом вниз, вынула из тазика распаренный веник.
– Тебе что больше нравится, садо или мазо?
– Э-э, я не знаю...
– Тогда начнем с мазо. Поверь, это приятно...
Лайма хлестко шлепнула девушку веником по спине. Легкая боль смешалась с непривычным удовольствием и приятным ощущением разлилась по крови. И еще, еще... Теперь Вероника начала
