поведение непредсказуемое, их действия не попадают под общий шаблон. Под психа трудно приспособиться. Поэтому отсутствуют четкие методики противодействия всякого рода сексуальным маньякам. Разыскивать таких преступников – все равно что искать черную кошку в темной комнате. Того же Чикатило не могли поймать, потому что не получалось правильно составить психологический портрет ублюдка.
Званцеву трудно упрекнуть в непрофессионализме. Как специалист своего дела, она много работает над теорией серийных преступлений, собирает и анализирует информацию, подводит все под общий знаменатель – что, как свидетельствует практика, вещь почти что бесполезная. Но все равно, прежде чем составить план оперативно-розыскных мероприятий, она долго думает, сыплет мудреными словечками вроде «виктимология», «дерматоглифика». Как будто нарочно запутывает мозговые извилины себе и другим.
А ведь в жизни все просто. Взять тех же выродков, которых Лариса вчера повязала. Тут достаточно одного определения – «спермотоксикоз». Грубо, но понятно. И цель их ясна – сексапильные блондинки. Охотились они в одном районе, передвигались на одной машине. Зачем забивать голову такой чушью, как «поиск социально-психологических параметров личности маниакальных насильников с сексуальной патологией», мудрить с какими-то генезисами и мотивационными механизмами? Достаточно оказаться в нужный час в нужном месте и брать этих подонков за одно место.
Но нет, Званцевой нравится мудрить, морочить голову и себе и подчиненным. Это у Ларисы все просто. Ведь она же блондинка, откуда у нее интеллект?
– А кто говорит, что я умная? – удивленно спросила Лариса. – Вы же этого не говорите?
Арина Викторовна деликатно промолчала.
– Зато я в самом деле шустрая... А еще везучая. Вы не поверите, но я случайно оказалась на Свободы. А наши Лелек с Болеком любят белокурых красоток. А волосы у меня белые и притом, как вы, надеюсь, заметили, не крашеные. И внешние данные вроде ничего. Вот мальчики на меня и клюнули. Чисто случайно...
– Ну да, и пистолет у тебя чисто случайно оказался, и наручники, – с кислым сарказмом усмехнулась Званцева.
– А почему нет? Я ж блондинка. А это значит, что у меня в голове много свободного места. Вот я туда свой «ПСМ» и наручники затолкала. Не верите?
По идее, Арина Викторовна должна была упрекнуть ее в язвительности, приструнить. Но она сделала вид, что приняла ее объяснение за чистую монету. Правда, обидного ничего не сказала. Но смотрела она на Ларису так, будто надеялась увидеть в ее глазах заднюю стенку черепа.
– Ты, Черкашина, напрасно думаешь, что я тебе поверила. Ты не случайно оказалась в нужное время в нужном месте. И ты меня в этом не переубедишь...
– А я вас и не буду переубеждать. Фактор случайности в самом деле ни при чем, – чистосердечно призналась Лариса. – Просто...
– Просто. У тебя все просто, – поморщилась Званцева.
– Действительно, все просто. Я просто проанализировала поведение данного типа серийного насильника и пришла к выводу, что оно реализуется по механизму резонансных отношений между хронотипом виновного и потерпевшего...
– Что-что? – удивленно повела бровью начальница.
– Я хотела сказать, что победителей не судят. Или вы, Арина Викторовна, так не считаете?
– Я считаю, что каждый сверчок должен знать свой шесток. Ваше дело задерживать преступников. А все остальное предоставьте более грамотным специалистам...
– А я что, по-вашему, не грамотный специалист? Я, между прочим, академию МВД закончила.
– Вот именно, что между прочим.
– А красный диплом, по-вашему, ерунда? – Лариса с трудом сдерживала нарастающее возмущение.
– В нашем деле опыт ценится гораздо больше, чем красный диплом, – не сдавала своих позиций Званцева.
– А как же я наберусь опыта, если вы держите меня на привязи. Я для вас всего лишь сучка для похотливых кобелей.
– Если вам что-то не нравится, пишите рапорт. Вас здесь никто не держит.
Званцева хватила через край, даже на «вы» перешла. Ей бы спохватиться, но было уже поздно.
– Хорошо, сегодня вечером рапорт будет у вас на столе, – вспылила Лариса. – Но не на увольнение. В отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков переведусь. Мне, между прочим, по распределению предлагали. А что? С моими данным я там не пропаду...
Арина Викторовна хотела что-то сказать, но промолчала. Нечем ей было крыть. В самом деле, такие специалисты, как Лариса, нарасхват. Юридическое образование, офицерские погоны, желание и умение работать. Это во-первых. А во-вторых, она красивая молодая девушка, в совершенстве владеющая приемами рукопашного боя. И стреляет она превосходно почти что из всех видов оружия. Словом, российский вариант Лары Крофт. Кстати, кое-кто так за глаза ее и называл.
– Ну так что, я могу отправляться писать рапорт? – спросила Лариса. – Или написать его здесь, под вашу диктовку?
– Забудь про рапорт, – мрачно изрекла Званцева. – Здесь будешь работать...
Не могла она отпустить Ларису из отдела. Даже если бы сильно этого хотела. Никто ее не поймет – ни начальство, ни подчиненные. Под началом Званцевой работало два десятка девушек, выманивающих на себя насильников и маньяков. Но ни одна не могла работать без оперативного прикрытия. А Лариса могла. Потому что ей ничего не стоило в одиночку справиться с двумя, а то и с тремя здоровыми мужиками. Случай с Лелеком и Болеком тому подтверждение.
– Исключительно в качестве наживки? Если да, то меня такой вариант не устраивает...
– Хорошо, будешь работать в паре с капитаном Фокиным.
– Капитан Фокин? Не знаю такого.
– Зато я знаю. Он раньше в следственном управлении МВД по серийным убийцам работал. Его к нам в отдел переводят. Отпуск отгуляет – и к нам. Хороший специалист, есть чему поучиться... Но учти, на подсадку тебе все равно выходить придется.
– Можно подумать, я против этого. Да я только за, и притом двумя руками.
Ларисе нравилось выходить на охоту. Адреналин фонтаном, азарт – десять тысяч миллиметров ртутного столба. А сколько возможностей показать себя во всей красе. Мало быть хорошенькой и сексапильной, нужно еще уметь внутренне перевоплощаться, владеть актерским мастерством. Опыта у Ларисы в самом деле маловато: всего три месяца она работает под началом Званцевой. Но на ее счету уже два задержания. Лелек и Болек – это ерунда по сравнению с самым настоящим маньяком, которого она сумела выманить на себя месяц назад. Выманила и скрутила без всякой посторонней помощи. И ведь это лишь начало. Сколько еще побед впереди.
Она и рада воевать с маньяками в виде «подсадной утки». Но одного этого мало. Ей хотелось бы расследовать злодеяния этих убожеств, вить вокруг них сети, а потом лично набрасывать на них аркан. Она хочет участвовать в процессе от «а» до «я». И, похоже, Арина Викторовна предоставляет ей эту возможность.
Сейчас Лариса смотрела на свою начальницу другими глазами. Она уже не казалась ей злой и некрасивой теткой. Она даже прониклась к ней симпатией. И собиралась оправдать ее доверие.
3
Лена Слепнева являла собой печальное зрелище. Лицо в ссадинах и кровоподтеках, губы разбиты, взгляд потухший. Она лежала на больничной койке с тоскливым выражением лица.
Сегодня Лариса изображала саму себя. Строгая, подтянутая, в милицейской форме, на плечах лейтенантские погоны. Но строгость – отнюдь не черствость. На пострадавшую она смотрела с сочувствием и пониманием.
– Лена, я не брала с собой никаких бумаг. Да они и ни к чему. Я хочу поговорить с тобой просто по душам, как женщина с женщиной. Ты согласна?
Девушка грустно вздохнула.
– Я хоть и следователь, но я женщина, – продолжала Лариса. – И мне, как никому другому, понятна твоя боль. Ведь и я могу попасть в такой же переплет... Лена, я хочу знать, как все произошло.
Девушка медленно повела головой, видимо, собираясь с мыслями. Но, похоже, не знала, с чего
