стрелять!..
– Так мне жать на газ? – грубо и в панике спросил у Германа Олег.
– Жми!!!
«Жигули» разгонялись медленно, а «Форд» уже обгоняет их, чтобы перегородить путь.
– Тормози! – заорал на Олега Себастьян. – Гасить их надо!
Олег затормозил, едва не врезавшись в борт милицейской машины. Первым из «пятерки» выскочил Себастьян, за ним Герман. Один с автоматом, другой с пистолетом. Звонко и оглушительно гулко простучала длинная очередь, несколько раз ей поддакнула «беретта»... Пули били по машине, пробивали тонкое железо бортов, спускали колеса. Казалось, находящиеся в ней милиционеры не могли уцелеть. Но когда Себастьян повернулся к расстрелянной машине спиной, раздался одиночный выстрел, и пуля ткнулась между лопаток, протолкнув его вперед.
– Суки! – в бешенстве заорал Герман.
И, забыв об осторожности, рванул к расстрелянной машине. Бах-бах-бах!..
Римма не сидела сложа руки. Она вовремя выскочила из машины, принимая падающего Себастьяна на руки. Глаза его закатывались, на губах пузырилась розовая пена. Это было ужасно. Игорь помог ей втащить в машину конвульсивно задергавшееся тело. Герман запрыгнул на свое сиденье. Ребром кулака ударил по плечу Олега.
– Гони!
И, обращая взгляд к раненому брату, закричал:
– Что с тобой?
Себастьян ответить не мог. Хотя бы потому, что он уже и не слышал, и не видел брата. Он уже бился в агонии. А Герман забился в истерике.
– Суки! Мрази!..
Очень быстро его гнев перекинулся с ментов на Игоря.
– Ты, очкун хренов! Ты чего в машине остался! Ты чего в ментов не стрелял?
– Да я... – стушевавшийся Игорь не находил слов в свое оправдание.
– Розетка ты для!.. – в бешенстве заорал на него Герман.
– Он не мог стрелять! – вступилась за брата Римма. – У нас договор, ты что, забыл?!
Договор был. Втягивая Игоря и Олега в свое дело, дядя Стас клятвенно пообещал им, что не будет требовать от них смертоубийств. Это, в общем-то, было не только их условием. На этом настаивала и мама... Но что бы Римма ни говорила в оправдание брата, она понимала, что договор не оправдывает его бездействия. Он должен был помочь Герману и Себастьяну устранить появившееся на пути препятствие. А он остался в машине...
– Какой к черту договор? – бушевал Герман. – Туфта все это, понятно!.. Привыкли жар чужими руками загребать! Семейка! Тьфу!..
– Это кто жар чужими руками загребает? – вскипела Римма. – Кто Ваську заарканил? Кто банковскую сучку раскрутил?
– Ваську – ты! Сучку – Игорек! – похабно осклабился Герман. – Одна – проститутка, другой – альфонс!..
– Закрой свою поганую пасть! – взбесился Игорь.
Он вытащил свой пистолет и приставил его к голове Германа. Точно тоже сделал, заступившийся за брата Олег.
Герман оказался меж двух огней. Или даже между трех – если считать Римму, которая была солидарна со своими братьями.
– Вы что, с цепи сорвались? Я же пошутил! Вы что, шуток не понимаете? – испуганно заелозил он.
– Еще одна такая шутка, и пуля в твоей башке шутить будет! – убирая ствол, сказал Олег.
Он не мог долго отвлекаться на Германа, потому что вел машину. До условного места, где нужно было пересесть в другую машину, оставалось совсем немного...
Игорь тоже отвел пистолет от головы Германа, но прятать его не стал. Подпер стволом спинку сиденья, на котором тот сидел. Если вдруг что, пуля с легкостью пробьет столь пустячную преграду.
Впрочем, Герман больше не возникал: понял, что остался в меньшинстве. Зато завелась Римма.
– Хреновый из тебя вожак, братец! – набросилась она на него. – Был бы дядя Стас, такого бы не случилось!
Может, это было иллюзией, но ей действительно казалось, что будь с ними дядя Стас, менты не сели бы им на хвост. Он в своих планах предусматривал все мелочи, чего не мог сделать Герман.
– Не случилось бы! – ехидно усмехнулся Герман. – Будь он с нами, менты бы никогда не узнали, что мы в Харькове. А он с ментами сейчас. Потому менты и узнали, где мы. Потому и шум подняли...
Римма задумалась. Возможно, внезапное появление ментов могло быть связано с тем, что на связь с дежурной сменой вышел Василь, а не его напарник. Может, менты спохватились, на всякий случай вызывали экипаж. А может, к ним поступила информация, что где-то в Харькове, возможно, происходит ограбление... Так или иначе, ушли они от погони. Жаль, конечно, что потеряли Себастьяна. Но ведь он не первый в этой череде. Сначала тетя Рита, затем Герберт, теперь вот Себастьян. И сам дядя Стас фактически списан со счетов...
– Все равно хреновый из тебя вожак. – Она продолжала настаивать на своем.
– Не знаю, не знаю. Бабок полный багажник, – ухмыльнулся Герман.
– Тогда оставайся вожаком, – коварно усмехнулась Римма. – Но в своей семье. А в нашей Игорь будет...
– Это что, раскол? – опешил Герман.
– Расходиться нам надо, – кивнул Игорь.
Ему явно понравилось предложение сестры.
– Но мы же всегда вместе! – продолжал возмущаться Герман.
– Закончилось наше всегда. Не доверяем мы больше твоему отцу. Он под монастырь нас чуть не подвел.
– О чем ты говоришь, Игорек?
– О том, что он с нами должен был быть, а он пошел маму нашу любить. На том и спалился...
– Откуда ты знаешь, как он спалился?
– Я знаю, он к ней ушел. А потом этот звонок с его телефона... Менты его там повязали. Они же мне позвонили...
– Если б не он, тебя бы тоже повязали. Он же придумал условную фразу...
– Да я бы и сам догадался!
– Хрена бы ты догадался!
– Заткнись!
На какие-то несколько мгновений в машине установилась тишина. Только было слышно, как шуршат колеса да шумит под капотом двигатель.
– А ты спроси у нас, братан, нравилось нам, что твой папа топтал нашу маму? – нехорошо глянул на Германа Олег.
– Э-э, но это же нормально...
– Нормально? То есть тебе все равно, что твой отец изменял твоей матери?
– Нет... Но мы же все молчали...
– Чтобы спокойствия не нарушать, молчали. Спокойствия, которое твой отец установил...
– Ну так он всех под хомутом держал. И нас, и вас... Все пикнуть боялись...
– Теперь не боимся, – сказал Игорь.
– Его нет, потому и не боитесь, – язвительно ухмыльнулся Герман.
Это была чистой воды правда. Все в семье боялись дядю Стаса. Так же крепко боялись, как и уважали. Но нет больше дяди, и некому сплачивать семейство. И страха перед ним больше не было. И подчиняться ему не хотелось...
– А это уже неважно, почему... Нам не нравился твой отец. Нам не нравились его порядки...
Олег остановил машину.
– Все, приехали!
