– Не успел потому что.
Увы, Катя была права. Не успел он оприходовать Ирочку. Собирался, но не успел.
– Закрываться изнутри нужно, – усмехнулась Катя.
И наглядно показала, как нужно запирать изнутри дверь. Вплотную приблизилась к нему, сплела руки у него на шее.
– Ну, здравствуй, дорогой! С возвращением!
– Здравствуй... Так ждал этой встречи...
– Я тоже... Ждала и скучала... Ну, чего ты ждешь?
Катя жарко задышала, прижавшись к нему, выгнула спину и запрокинула голову назад. Тело напряжено, мелко подрагивает... Она хотела его. Она очень его хотела... И он не в силах был обуздать себя. Да и незачем было сдерживать себя...
Она билась в его объятиях, как белуга в сетях. Рыдала, стонала. Еще чуть-чуть, и она взорвется... Но кто-то забарабанил в дверь. Катя вздрогнула, но из его объятий вырываться не стала. Напротив, еще сильней прижалась к нему в попытке восстановить потерянный ритм...
– Пошли... Пошли все... – с закрытыми глазами, изнеможенно пробормотала она.
Катя требовала продолжения. И Костя не мог обмануть ее ожиданий. И действительно, плевать, что кто-то ломится в дверь.
А дверь продолжала содрогаться под градом частых и увесистых ударов. Но это вмешательство извне лишь усиливало остроту ощущений.
Они взорвались вместе. И какое-то время приходили в себя, крепко-крепко обнявшись. А в дверь продолжали стучаться. Правда, сила ударов уже была меньше, а частота больше.
– Какого черта?
Катя одернула так и не снятый сарафан, направилась было к двери. Но Костя ее остановил. К двери он подошел сам.
В массажную ввалился Антон. Глаза налитые, щеки багровые, рот искривлен. Перегаром пышет, как паровоз дымом...
– Ты что здесь делаешь? – потрясенно вытаращился он на Катю.
– Да вот, зашла... А ты думал, что здесь Ирочка? – хмыкнула она.
– Ирочка?! Ну да, Ирочка... А что вы здесь делали? – обратился он к Косте.
– Брат, я не понял, мне что, перед тобой отчитываться?
Стальные нотки в голосе и застывший взгляд подействовали на Антона самым удручающим образом.
– А-а, ну да. Вы же с Катькой того.
– Ты что, вмазался?
– А-а, выпил в смысле? Ну да, есть чуть-чуть. Катюха, тебе петь скоро, не забывай.
– Еще два часа до выхода.
– Два часа, да. Всего два часа... Нам надо сворачиваться. Хочу послушать, как ты поешь. Или, может, для нас здесь выступишь, а?
– Может, тебе еще стриптиз станцевать? Хочешь послушать, приходи. Нет, трахай своих проституток.
– Да на хрен они нужны? И вообще мы сворачиваемся. В кабак пойдем, на тебя смотреть. Да, Костя, пойдем Катюху слушать. Она здорово поет. На нее все ходят. И к ней тоже, – с ухмылкой добавил Антон.
– Что ты несешь, придурок? – взвилась Катя.
– За придурка и ответить можно, – набычился Антон. – А то, что ходят к тебе... Кирьяну кто стелил, я, что ли?
– А ты ему не стелешь? Стелешься перед ним, смотреть противно.
– Молчи, женщина!
– Молчи, мужчина! – в тон ему сказал Костя. – Проспаться тебе надо, братан, а то в самом деле тебя не туда несет.
– А ты не знаешь ничего! – брызгая слюной, рыкнул Антон.
– Чего я не знаю? – Костя смотрел на него строго, но в то же время просительно.
Он просил не развивать тему. Он и сам догадывался, что Катя вовсе не так чиста перед ним, как хотелось бы думать. Да и не жена она ему, и даже не невеста, чтобы хранить ему верность. Но ему вовсе не хотелось знать, с кем она была без него. Даже думать об этом не хотел.
– Да нормально все, братан...
Антон понимающе хлопнул его по плечу, не глядя на Катю, повернулся к нему спиной и шаткой походкой вышел из комнаты.
– Проспаться бы тебе, – еще раз посоветовал ему вслед Костя.
Антон не остановился и даже не оглянулся. Но кивнул, соглашаясь.
Костя закрыл за ним дверь. Катя стояла, прислонившись спиной к стене. Он подошел к ней.
– Ты ему веришь? – потирая пальцами нос, спросила она.
– Я ничего не слышал, – покачал он головой.
– Как же не слышал... Ходят ко мне, как уж бы... Врет он все!
– Не знаю... Говорю же, я ничего не слышал.
– Костя, ну что ты со мной делаешь?
Казалось, она сейчас расплачется. Но не совсем понятно – то ли от горя, то ли от счастья.
– Когда тебя нет, и не нужно. А когда ты рядом, я схожу с ума. Хорошо, что ты вернулся.
Она снова обвила руками его шею, нежно прижалась щекой к щеке.
– К тебе вернулся.
– А я тебя ждала. Только не знаю...
Она замолчала. Отстранилась от него. Отошла к окну.
– Чего ты не знаешь?
– Ну, не знаю, что мне с тобой делать. У меня своя жизнь. И мне в ней комфортно. Но давай не будем об этом.
– То есть я не должен лезть в твою жизнь? – нахмурился он.
– Костя, не злись. Тебе же совсем не обязательно брать меня в жены. Мы можем встречаться... Иногда... Да, сегодня ты ночуешь у меня, – принужденно улыбнулась она.
– А завтра кто будет ночевать? – резко спросил он.
– Я же говорю, не будем об этом. Ты же не слышал, что Антон говорил. И меня не слушай. Давай вести себя так, как будто у нас все хорошо.
– Как будто?!
– Костя, ну мы же взрослые люди.
– Тебе нужен мужчина, который будет тебя содержать.
– Костя, ну при чем здесь это. Материальная сторона дела – это, конечно, хорошо. Но не это главное, пойми.
– А что главное?
– Пойми, я творческий человек. Мне нужна свобода. Сегодня я здесь, завтра в Москве.
– Тебе предлагают петь в Москве?
– Нет пока, но все может быть. Я не могу быть привязанной к тебе, – сокрушенно развела руками Катя.
Так мосты разводятся. Одна половина остается на левом берегу, другая на правом. Костя так ждал этого дня, чтобы встретиться с Катей, прижать ее к себе. И вот это случилось. Но Катя уже крутит хвостом. Впрочем, внутренне он был готов к разочарованию. Давно и долго готовил себя к этому. Потому Катя своим поведением не смогла выбить его из колеи.
– А я что, тебя к себе привязываю?
– Но ты же хочешь...
– Что я хочу? – резко перебил ее Костя.
– Ну, жить со мной.
