делать.
– Милый, я могу тебе помочь.
– Да? Интересно, каким образом?
– Моя сестра работает в румынском консульстве. Ты дашь мне свой паспорт, и я все быстро сделаю, потом куплю тебе билет на автобус до Бухареста. Все будет хорошо.
– Тогда я попрошу тебя еще кое о чем. Ладно?
– Ну конечно, милый. Я все сделаю.
Впервые я подумал, что, возможно, ошибался насчет искренности ее чувств.
– Встреча будет в «Гамбринусе». Ты знаешь это место. Сможешь зайти в мужской туалет?
– Конечно, смогу, а зачем?
– Ты читала книгу «Крестный отец»?
– Нет, я смотрела фильм.
– Неважно. Ты помнишь, как Майкл Корлеоне разобрался с полицейским и еще одним гондоном, которого звали Турок Солоццо?
– Да. Он застрелил их из пистолета, который достал из-за унитазного бачка.
– Умница. Теперь ты понимаешь, о чем я хочу попросить тебя?
– Конечно, понимаю. А он как-нибудь случайно не выстрелит?
– Нет. Обещаю. И кстати: предложение по поводу спальни еще актуально?
Ночью мне приснился странный сон. Я стоял на вершине какой-то скалы и смотрел в близкое, серое, дождливое небо. Я был очень легким, и все тело мое словно состояло из воды. Я оттолкнулся от скалы и стал подниматься вверх, в близкое небо, чувствуя, что становлюсь его частью. Я летел сквозь набухшие водой облака и вдруг оказался перед какой-то мраморной, бесконечной лестницей, по которой я начал бежать, перепрыгивая через три ступени. Через какое-то время я оказался перед высокими воротами, створки которых были как два струящихся вниз потока. Я протянул свою, ставшую водяной, руку, и она слилась с водяными воротами, которые стали открываться. За ними была бескрайняя водная гладь, и я скользил по ней, не нарушая ее покоя. Впереди я увидел силуэт женщины, и когда я приблизился к ней поближе, то увидел, что она – точь-в-точь выглядит так же, как Снежная королева из старого детского мультфильма, с той только разницей, что одежды на ней были из струящихся потоков воды. Да и вся она вырастала из этой водной глади. Она спокойно смотрела на меня, но ее губы почему-то начали дрожать. Она не раскрывала рта, но я слышал внутри себя ее низкий, как у певицы Шер, голос:
При этих словах Королева Дождей протянула мне череп Берлиоза, тот самый, желтоватый, с изумрудными глазами и жемчужными зубами. Его крышка на шарнире была откинута. Когда-то из него пил добрый булгаковский сатана. А я сразу понял, что это именно ТОТ САМЫЙ череп, потому что описание полностью совпадало: и я, ощутив сильнейшую жажду, припал к его краю. Вопреки ожиданию, он был наполнен не кровью, а вкуснейшей водой, похожей на минералку «Эвиан». Я с наслаждением сделал несколько огромных глотков и ответил ей:
– Don’t cry. It’s not end, my beautiful friend, – произнесла Шер в моем плавающем в воде мозгу, и я проснулся.
Было около шести часов утра, я растолкал Русю, еще раз мы обсудили все, что она должна будет сделать. Потом мы в последний раз были с ней единой плотью…
Я вышел из дома и подошел к мокрому от утренней росы «Pajero». Рябой браток сладко спал, пуская во сне пузыри.
«А тоже ведь был когда-то маленьким, агукал, подавал надежды, а выросла такая куча дерьма», – подумал я.
– Эй! Тук-тук-тук! Вставай, кореш! Пора работать!
Рябой, как от толчка, встрепенулся. Некоторое время таращил на меня выпученные от утреннего артериального давления глаза. Затем сообразил, что я ему не снюсь, что я никуда не убегаю и он меня не «проспал». На его помятом лице отразилось облегчение, и он, открыв дверцу, вылез из машины.
– Бля, всю ночь тебя сидел караулил, а под утро задремал. Ты куда это намылился? Да еще в такую рань!
– У меня сегодня отгрузка, цистерны надо отправить. Я должен присутствовать, а ехать далековато, в Вулканешты.
– А машина-то где твоя?
– А ты не знаешь, что ли?
– Знаю, – буркнул Рябой, – я вообще все про тебя знаю.
Тревога за Русю на мгновение вскрикнула в моем сердце, но я постарался не показать виду.
– Ну, так что, подвезешь меня до стоянки? А потом поедешь следом?
– Пожрать бы для начала. А потом и ехать можно.
