«Уж не тобой ли?»
«Мной»
Издевательский шипящий смех.
«Смело. Ты хорошо подумал?»
«Я все-таки попытаюсь»
Снова издевательский смех.
«Попытка не пытка, ты полагаешь? Так вот – в этом ты не прав»
Воздух вокруг уже был страшен своей нечеловеческой, непереносимой густотой… сколько же тут атмосфер, не меньше дюжины, мелькнул в мозгу обрывок мысли… не то, не то!
«Это совсем несложно. Инсульт, ведь мозг-носитель твоей сущности так хлипок… просто кисель… А может, лучше инфаркт?»
И тут он почувствовал силу.
«А ну прочь!!!»
Рывок! Он будто всплывал к поверхности из океанской глубины, ледяной и темной. Еще! Еще чуть…
Взрыв в голове!
… Звезды, как много звезд над головой. Острые, немигающие, такое могут видеть лишь космонавты, наверное… постой… это что же получается?
Круглится громадным шаром планета. Теперь он не сомневался – человек может летать. Пусть во сне… но ведь может!
Взрыв в голове!
Гигантский диск Галактики, сияющий многими миллиардами звезд. Особенно много их в ядре, они роятся, словно пчелы, вокруг центрального коллапсара… Если приглядеться, можно увидеть эту самую «черную дыру» – место, откуда ничто и никто не возвращается, где не действуют привычные вселенские законы… Откуда он все это видит? Как он это все понимает? Потом, потом!
Взрыв в голове!
Он висит в абсолютной пустоте, в самом центре гигантского войда, этой вселенской сверхъячейки, стенки которой сотканы из мириад галактик. На сотни миллионов световых лет вокруг – ни одной звезды… Здесь нет ничего привычного, и даже вездесущие протоны космических лучей сюда почти уже не залетают… Потом, потом… Дальше!
Взрыв в голове!
Некоторое время он разглядывает светящуюся мелкоячеистую губку – именно так выглядит Вселенная с точки зрения стороннего наблюдателя. Способного выйти за все пределы.
Взрыв в голове!
Наверное, именно так выглядел тот самый Большой Взрыв, породивший Вселенную…
Он даже рассмеялся, там, во сне. Надо же, как все просто… Кто бы мог подумать, как все просто… Вся Вселенная вот она, на ладони – простая и понятная. Чего тут может быть непонятного?
Летят сквозь космос стремительные протоны, разогнанные в галактических магнитных полях, этих природных ускорителях невообразимых размеров, до чудовищных скоростей, очень близких к скорости света. Но в силе их таится и их же слабость. Они слишком прямолинейны, эти протоны, они чересчур полагаются на свою чудовищную энергию, свою немеряную силу… Влетая в атмосферу планеты, они идут напролом, сокрушая на своем пути атомы и ядра разного азота-кислорода, порождая целые ливни вторичных частиц. И если даже кому-то удается достичь тверди, то только для того, чтобы там и погибнуть.
Летят во всех направлениях фотоны, для которых скорость света уже родная, единственно возможная – они не могут жить иначе, чем летя со скоростью света, поскольку они сами свет. Их нельзя остановить, не убив. Что ж, и такое бывает в этом мире и этой жизни – только люди, ничего не понимающие в смысле жизни, пожмут плечами и бросят презрительно: «фанатики!»
А вот и неуловимые нейтрино скользят сквозь пространство. Вот пример всем протонам- фотонам, как надо жить – спокойно, тихо и незаметно скользить мимо, не вступая ни в какие ненужные взаимодействия… Эти нейтрино пройдут везде, они пролетят сквозь земной шар, не заметив, и само Солнце для них прозрачней стекла…
Но и нейтрино этим далеко до тахионов, которым скорость света не верхний, а нижний предел. Вот уж кто действительно неуловим и вездесущ… Они даже не имеют реальной массы, те тахионы – только мнимую. И чем больше теряет тахион энергию, тем сильней разгоняется. В сто, тысячу, миллион раз быстрее света! Конечно, и их разгону есть предел – тот квантовый барьер – но как он невообразимо далек…
Кипит, пузырится вакуум, основа Вселенной. Это только на первый взгляд существа из грубой материи-плоти вакуум пуст. На самом деле в нем ежесекундно рождаются мириады виртуальных частиц-античастиц – рождаются, чтобы тут же кануть обратно в небытие. И лишь в особых условиях – скажем, на границе «горизонта событий» «черной дыры», или под действием особо мощного гамма-кванта виртуальные частицы становятся реальными.
И все это движется, взаимодействует и живет, образуя… образуя…
Он снова засмеялся во сне. Так вот ты какое, Единое энергоинформационное поле Вселенной… Кто сказал, что мертвые уходят в никуда? Ничто в этом мире не проходит бесследно. Здесь хранится информация обо всем, что было, есть и будет во Вселенной, а также о том, чему уже никогда не бывать…
Он уже сжимался в точку, в сингулярность – с такой скоростью не сжимается ни один коллапсар. Большой Взрыв наоборот?..
Взрыв в голове!
* * *– … Леша, Леша! Проснись, да проснись же!
Гул в голове затихал, точно в громадном колоколе. Чекалов поднял веки, точно они были отлиты из свинца. Сквозь медленно тающие разноцветные пятна проступало встревоженное лицо с огромными, во всю ширь распахнутыми глазами.
– Юлька…
– Лешик…
– Не… я в порядке… правда, правда… – гул в голове затих, размытые цветные пятна очистили наконец поле зрения, и Алексей ободряюще улыбнулся.
– Пошевели руками! Ногами… так… Все чувствуешь?
– Да все нормально, Юль, чего ты? Мне сон такой приснился…
– Уф… – она обессилено откинулась на подушке. – Ну ты и напугал… Я думала, ты… что ты умер…
Она вдруг заплакала, тихонько.
– Юля, Юль… ну что ты… – он целовал ее куда попало. – Я жив. И теперь долго буду.
Алексей выскользнул из постели, нашарил домашние штаны.
– Надо записать, – твердо ответил он на невысказанный вопрос.
Юля покачала головой.
– Леша, Леша… Что такое предынсультное состояние, знаешь?
– Представляю, – так же негромко ответил он.
«Это совсем несложно. Инсульт, ведь мозг-носитель твоей сущности так хлипок… просто кисель… А может, лучше инфаркт?»
– Ну уж хрен там инсульт! – неожиданно жестко произнес Чекалов. – И инфаркт тоже!
Он сел к столу, раскрыл тетрадку. Сейчас главное, ничего не забыть…
Время шло, размашистые летящие строчки ложились на бумагу, закрепляя неясные видения, переводя на язык формул.
– Юля, Юль…
– М?
– Я, кажется, нашел…
