– Насчет радио придумал чего-нибудь?
– Умгу… – Чекалов уплетал добавку. – Я вот чего подумал… Основной район связи, это твоя работа. Ну, и плюс пока больница. Так что поставлю я дома коробку, а на крышу выведу антенны остронаправленные. С виду типичная телеантенна, типа волновой канал…
– Это значит, не будет у нас повсеместной связи, – уловила суть Юля.
– Ну… положим, на три версты рации берут напрямую. Даже где-то на три с половиной. Но да, пока так вот… А потом я что-нибудь придумаю.
Пауза.
– Трудно мне без Володьки, Юль… По всем фронтам трудно, – внезапно признался он. – Если бы не ты… я бы уже сломался.
– Не говори таких слов, – ее голос напряжен и непохож. Да Юлькин ли это голос?
– Ты чего, Юль? – Алексей непонимающе моргал.
– Не знаю, Леша… – уже своим обычным голосом произнесла она. – Она, конечно, бессмысленная и все такое… как иммунитет… Но вдруг услышит?
Пауза.
– И все исправит.
…Он проснулся разом, будто повернули выключатель. Ночник неярко освещал спальню, загоняя тьму в щели. Плотно задернутые шторы отсекали квартиру от мрака за стеклом. Жена, прижавшись к его плечу, спала на удивление бесшумно, дышала, как младенец. Некоторое время он любовался ее лицом. Спи, Юлька… Любимая моя, единственная…
Длинные мохнатые ресницы затрепетали – многие спящие чувствуют пристальный взгляд. Еще не так давно можно было бы задать риторический вопрос – «отчего так?» Сейчас он уже точно знал, отчего. Есть соответствующие формулы, описывающие процесс…
Юля, вздохнув, открыла глаза. Он всякий раз любовался, если удавалось поймать этот момент. Ясный детский взгляд, и сквозь него со дна глазищ всплывает, протаивает мудрость Берегини, хранительницы домашнего очага.
– Ты чего? – он осторожно провел пальцами по ее щеке. – Спи…
– Сон мне сейчас приснился, Леша. Что ты бог.
– Кто-кто? – весело изумился Алексей.
Ее глаза невероятно серьезны и задумчивы.
– Последняя стадия того переходного процесса, Лешик. Начатого когда-то, очень давно, обезьяной.
Солнце заливало все вокруг таким ликующим, радостным светом, что щекотало в носу. Деревья подернулись зеленой дымкой, готовые вот-вот брызнуть яркой майской листвой. И невозможно представить, что где-то в мире есть зло.
Чекалов шагал по улице и улыбался, светло и щедро, и встречные девушки невольно улыбались ему в ответ. Ох, как же давно он так не улыбался!
Похоже, они все-таки выкрутились. Нет, это еще не победа, но, как говорится, «коренной перелом». Во всяком случае, наши успехи неоспоримы. Старичок «пентиум» все-таки справился с задачей, которая поначалу казалась непосильной. Удивительно прочные машинки делают проклятые буржуины – столько дней и ночей молотить без отдыха…
Финансовая блокада тоже оказалась не столь безысходной, как виделось вначале. Правда, все платежи, кроме телефона, временно пришлось прекратить, и питание супругов Чекаловых действительно свелось к овсянке, перловке и омлетам. Однако Сергей Николаевич по-прежнему находился в клинике, и при этом не испытывал недостатка в лекарствах и прочем. К тому же Вера Михайловна все-таки сумела перевести пенсию, свою и мужа, из родной деревни в Москву, что позволило избежать финансовой катастрофы. В последние дни больной уже начал вставать, и даже выходил в коридор, правда, с палочкой и заботливо поддерживаемый под руку… но успехи все равно налицо.
И пресловутая злобная реальность действительно оказалась бессмысленной, теперь это уже можно считать доказанным, как теорему Пифагора. Даже более бессмысленной, чем пчелы в улье, или муравьи в муравейнике. Противник, обладающий разумом, вел бы себя совершенно иначе. Ну кто же оставляет в покое недобитого врага? Успех надо развивать, бросая на прорыв все силы...
И вообще, мир прекрасен и удивителен!
Чекалов широко шагал по асфальту, ловя улыбки встречных девушек и щедро возвращая им ответные. Воистину, нет худа без добра. Режим жесткой экономии обернулся длительными пешими прогулками, поскольку каждый лишний автобусный билет ощутимо бил по карману.
Алексей достал из кармана прямоугольник из прозрачного пластика, усмехнулся. Голь, она, как известно, на выдумки хитра. Разумеется, приобретать единый проездной за 5400 р., и уж тем более два в нынешней ситуации было бы сущим безрассудством. Проблему решил цветной лазерный принтер вкупе со сканером, имевшийся в конторе у Юльки. Взятый у сослуживицы «на посмотреть» билет обрел два клона на плотном картоне, которые, будучи запакованы в модные нынче чехлы из оргстекла, сработанные Чекаловым из обрезков, были практически неотличимы от оригинала. Так что в мае транспортный вопрос также будет снят с повестки дня. Ну а в июне… В июне, по всей видимости, супруги Белоглазовы будут уже у себя дома, в сельской местности. И срок отработки Алексея закончится, что позволит вызволить трудовую книжку из аптекоуправления… В общем, мир прекрасен, и это замечательно!
Впереди уже маячило знакомое здание со стеклянным вестибюлем, местопребывание службы психологической помощи «Андромеда». Сейчас, вот сейчас… Сейчас он увидит ее глаза…
В вестибюле на сей раз было достаточно оживленно, сотрудники обоего пола валом валили наружу,
