Лена подозвала официанта и достала из сумочки кошелек.
VII. Надо быть спокойным и упрямым
Звонок, заставший Векшина в момент опознания в очаровательной девушке своей давней знакомой, был от Ильи Кульмана, когда-то сотрудника ОБХСС, а ныне владельца собственного детективного агентства. Они знали друг друга со времен социалистической собственности, когда Кульман, будучи владельцем только жены, двоих пацанов и «Москвича-412», консультировал картину его студии, снимавшей в Одессе скучный детектив из жизни честных советских сыщиков (был такой жанр в советском кино). Москвичи тогда очень любили снимать именно в Одессе. С тех пор Павел и Илья время от времени оказывали друг другу кое-какие услуги, если возникала необходимость, или просто выпивали, когда была возможность.
Поэтому именно Илья Семенович Кульман был первым, кто узнал от Векшина о происшествии на киностудии. Старые знакомые встретились у Кульмана дома, в огромной, переделанной из коммуналки квартире, окна которой выходили в типичный одесский двор с лестницами и сохнущим бельем. Здесь Илья жил с рождения, сюда привел жену, черноглазую и веселую Лизу, здесь выросли их дети и подрастали внуки: двухлетний Сашка и полуторагодовалая Танька.
– Я смотрю, дружище, твое семейство все увеличивается. Стоит пару лет не увидеться, и ты уже дедушка!
– Хорошего семейства должно быть много, молодой человек! – довольно заявил Кульман, попыхивая трубкой. Завел он этот атрибут частного сыщика заодно со своей новой профессией и полюбил его необычайно.
Лизавета Зиновьевна накрывала на стол, искоса посматривая на беседующих мужчин.
– Ладно-ладно, старый хрыч, хватит дымить. Зови гостя обедать. Не женился еще, Павел? – спросила она Векшина, пододвинув ему большущую тарелку своего фирменного украинско-еврейского борща. Векшин втянул умопомрачительный аромат и сглотнул слюну.
– На ком же мне жениться, Лизонька?! Такие, как ты, давно уже замужем. Вот разве твоя внучка подрастет, – сказал он и зачерпнул ложкой борща.
– Ой, обрадовал, пойду Татьянке об этом сообщу. Ты бери пампушек, зятек внучатый, не стесняйся, – Лизавета украдкой посмотрела на себя в маленькое зеркальце, стоявшее на холодильнике, и пошла нянчится с будущей невестой.
– Не устаю я тебе поражаться, Семеныч. Работа, семья... Ты всегда умел совмещать приятное с полезным... – сказал Векшин.
В деле зарабатывания на хлеб насущный Илья Семенович был последовательным приверженцем династии. Сразу после ухода из органов он создал первое в Одессе семейное детективное агентство. Коллектив из ближайших родственников, работающих на ниве частного сыска, был невелик: сам Кульман, двое его сыновей, одна из невесток, старший брат, да жена в качестве бухгалтера, – но имел заслуженно высокую репутацию у граждан, желающих решить свои проблемы быстро и эффективно. Мало того, что штат сотрудников был сплоченным и квалифицированным в профессиональном смысле, все кульмановцы имели еще и одинаковые политические взгляды, болели за одну футбольную команду и, разумеется, были в высшей степени обаятельными и общительными личностями (чем вполне могли соперничать с героями Марининой и Незнанского).
– Да-с, господин продюсер, история паршивая! – протянул Илья, выслушав Векшина и вникнув во все его предположения. – Но чего-то ты братец, по-моему, не договариваешь, – добавил он, помолчав.
Векшин пожал плечами.
– Да вроде бы все. Все, что я знаю. Но, похоже, я чего-то не знаю. Чего-то, или кого-то...
– А ты сосредоточься, Паша. А я сегодня-завтра наведу кое-какие справки, поговорю с коллегами... Как тебя найти, если срочно понадобишься?
...Векшин задним числом подивился, как маэстро Кульман смог разыскать его в «нехорошем» ресторане. Оказывается, оперативный сотрудник сыскного бюро «Партнер», являющийся одновременно и старшим сыном генерального директора бюро, начал приглядывать за клубом-рестораном «Мефисто» сразу же после разговора с клиентом. Оперативность была одной из главных составляющих в работе этого «моссада» в миниатюре.
Телефонный разговор с Кульманом был, скорее, его коротким монологом.
– Паша, я навел справки об этом местечке. Криминала никакого. Вполне респектабельное заведение, здесь периодически бывают известные личности, бизнесмены, работники искусства и культуры: артисты, там, музыканты разные, художники и прочие абстракционисты. У меня пока нет ничего конкретного, но сдается мне, что ты не зря шерсть поднимаешь на это заведение... И поскольку, ты сейчас в самом гнездышке находишься, советую тебе провести разведку боем. Попробуй взять шикарную Ларису за чувствительное место. Мне тут сказали, что она, помимо всего прочего, еще и экстрасенс известный. Почему бы тебе ни попросить помощи у гадалки, которая благоволит к искусству?! Помоги, дескать, разыскать мое кино. Понаблюдай за реакцией, вдруг она сразу покраснеет и начнет запинаться?!
...Когда Елена Николаевна подвела Векшина к интересующей его даме, он понял, что хозяйка заведения не из тех женщин, на лице которых можно уловить признаки смущения и растерянности. Эти эмоции она, скорее всего, привыкла пробуждать в других.
– Лариса, добрый вечер!
– Здравствуйте, Елена! Очень рада видеть вас!
Векшин, несмотря на общую озабоченность, успел оценить мизансцену «встреча двух эффектных особ женского пола»: рыжеволосой фурии с царственными манерами и ледяным взглядом – и очаровательной обладательницы точеной фигурки и серых глаз с поволокой. Они улыбнулись друг другу, и Елена взяла под руку стоявшего рядом Векшина.
– Вот хочу вам представить моего старого знакомого.
Лариса Андреевна посмотрела на Павла с любопытством и, как тому показалось, немного с иронией, протянула руку. Векшин, уже давно взявший себе правилом целовать руки только любимым женщинам, мягко пожал ее.
– Павел Артемьевич Векшин. Деятель кино. Снимает фильмы про любовь несчастную, а также счастливую! Лариса Андреевна Чайковская. Хозяйка заведения.
У Векшина возникло желание блеснуть французским:
– Эншанте!
– Я тоже очень рада. Между прочим, я завзятая киноманка, и мне очень нравятся фильмы про любовь, особенно счастливую.
– Как раз, поэтому я и хотел засвидетельствовать вам свое почтение. Несколько дней назад в этом достойном заведении снимался один из ключевых эпизодов нашего фильма. Насколько я знаю, произошло это благодаря вам.
Лариса Андреевна сделала приглашающий жест по направлению к роскошным креслам и диванчику, стоявшим чуть поодаль стола. Векшин утонул в мягком кресле, Елена Николаевна присела по левую руку от него, а хозяйка, закинув ногу за ногу, устроилась на диване напротив.
– Может быть, кофе? – предложила Лариса. – Есть прекрасный коньяк.
Векшин, очутившись в низком глубоком кресле, обнаружил перед собой великолепие стройных хозяйкиных ног, увенчанное кружевом чулок и подтвердил свое согласие на секунду позднее, чем следовало. Елена Николаевна, от которой не ускользнула его восхищенная растерянность, ограничилась кивком.
Через мгновение на маленьком столике перед ними стояло все обещанное плюс пирожные. И рыжая обладательница макси-юбки с максимальным разрезом, продолжила разговор, глядя Векшину куда-то в переносицу.
– Так ваш фильм касается взаимоотношений мужчины и женщины?
– В основе картины довольно жесткая история любви с предательством, скандалами, слезами и даже драками, – сказал Векшин.
– Надеюсь, все заканчивается хорошо? – спросила Лариса.
– Этот вопрос открыт. Авторы фильма пока прислушиваются к собственному творческому «я» и решают, как быть: убить или не убить.
