международных соглашений, то ключевой момент здесь - не доминирование в киберпространстве, а проверяемость выполнения соглашений. Но дело в том, что потоки информации сейчас можно контролировать удаленно и совершенно незаметно, и поэтому невозможно представить, что одна сторона согласится воздержаться от такого контроля, не имея никакой уверенности в том, что то же сделает и другая сторона.
Надеюсь, читатель с таким же интересом, как и автор, следил за этим несколько обрывочным обзором дискуссии по проблеме, которая касается всех нас самым прямым образом, сознаем мы это или нет. В заключение автор должен признаться, что самый интересный тезис приберег напоследок, лишь намекнув на него в названии.
Высказал этот тезис все тот же Рогозинский: участвуя в обсуждении вышеупомянутого доклада Бориса Мирошникова, Рафал начал с того, что сказал докладчику: я согласен с вами на девяносто девять процентов.
Правда, в качестве оставшегося одного процента он обозначил как раз ту самую, неразрешимую проблему с юридическим определением киберпространства. И вес этого одного процента может вдруг оказаться несоизмеримо большим.
Тем не менее именно это высказывание показалось мне едва ли не важнейшим во всей дискуссии - в которой (если развить шутку Рафала) кембриджский профессор не испугался лондонского профессора и на 99% согласился с русским генералом.
Концепция 'мягкой силы' (soft power) введена гарвардским профессором Джозефом Наем (Josef Nye). Она предполагает достижение целей путем непрямого воздействия на интересы политических сил через культурные и идеологические средства. Най, входивший в список десяти наиболее влиятельных ученых США в области международных отношений, усматривает причины многих неудач нынешнего американского правительства в пренебрежении этой концепцией (см. рецензию на его книгу в журнале 'Стратегия России', май 2004 года).
Борис Мирошников: 'Мы смотрим в закон!'
О технологии работы наших киберполицейских широкой публике не известно практически ничего. О результатах этой работы - очень немногое, эти сведения попадают в СМИ либо в виде обобщенных, обезличенных цифр, либо в виде кратких и тщательно отредактированных рассказов об успешных операциях, причем зачастую это случаи, получившие международный резонанс. Спешу успокоить (или расстроить) читателя - эта традиция не была нарушена и в беседе с главой нашей киберполиции, генерал-полковником Борисом Мирошниковым, начальником Бюро специальных технических мероприятий МВД России (в которое входит так называемая линия 'К', занимающаяся борьбой с компьютерной преступностью). Зато удалось подробно поговорить о вещах, возможно, более важных - концепциях и подходах к принципиальным вопросам кибербезопасности.
Борис
