— Когда?
— Дайте мне ночь или две, чтобы я мог осмотреть дом и продумать план. А уж тогда…
— Ну и прекрасно, — Макгинти пожал ему руку. — Полагаюсь на тебя. Будет большой праздник, когда ты сообщишь нам, что дело сделано. После этого они уже не подымутся с колен.
Макмердо долго и тщательно обдумывал неожиданное поручение. Дом, где жил Честер Уилкокс, находился в пяти милях от города в небольшой лощине. В ту же ночь Макмердо отправился на рекогносцировку. Обратно вернулся днем. На следующий день потолковал со своими помощниками, Мэндерсом и Рейли, легкомысленными юнцами, которые радовались предстоящей вылазке, как будто собирались охотиться на оленей.
На третью ночь все трое, вооруженные, сошлись за городской чертой. Один из юнцов нес мешок со взрывчаткой, которой пользовались подрывники в шахтах. Пока дошли, было уже два часа ночи. Дул холодный ветер, по черному небу неслись рваные облака, то затмевая, то приоткрывая ущербную луну. Налетчики были предупреждены, что у дома могут быть собаки, и держали в руках револьверы с взведенным курком. Но все было тихо, только выл ветер, и нигде ни малейшего движения, лишь ходили ходуном верхушки деревьев.
Макмердо приблизился к двери, прислушался — в доме ни звука. Он осторожно привалил к двери мешок со взрывчаткой, ножом проделал в нем небольшое отверстие, просунул туда конец фитиля. Убедившись, что фитиль разгорелся, они со всех ног бросились бежать и успели залечь на дно отдаленной канавы, прежде чем оглушительный взрыв, сопровождаемый грохотом разваливающегося здания, оповестил их о том, что дело сделано. Такой чистой работы не ведали кровавые анналы тайного общества.
Но, увы, несмотря на безупречную организацию, подготовку, все их старания пропали даром! За день до этого Честер Уилкокс, хорошо знавший, что приговорен к казни, перебрался с семьей в более безопасное место, под охрану полиции. От взрыва взлетел на воздух лишь пустой дом, а строгий ветеран Гражданской войны продолжал командовать своими шахтерами.
— Предоставьте его мне, — сказал Макмердо. — Он мой, и я до него доберусь, хоть бы пришлось выжидать целый год.
На общей сходке ему выразили благодарность и доверие, и на том дело пока остановилось. Когда несколько недель спустя стало известно, что в Уилкокса стреляли из засады, всем стало ясно, что это Макмердо старается довести до конца свою недоделанную работу.
Таковы были приемы Общества Свободных Работников, и такие дела творили «метельщики», чтобы держать в страхе этот обширный и богатый район, над которым они на долгое время установили свое владычество. К чему дальше пятнать бумагу описаниями злодейств? Разве не довольно уже сказано о том, что это были за люди и как они действовали?
Преступления их вошли в историю, кто хочет узнать дальнейшие подробности, пусть обратится к официальным документам. В них можно прочитать о том, как расстреляли безоружных полицейских, Ханта и Эванса, за то, что они осмелились арестовать двух членов Общества, — двойное убийство было задумано в Вермисской ложе и выполнено хладнокровно. Есть там и описание того, как застрелили миссис Ларби, когда она ухаживала за своим мужем, избитым до полусмерти по приказу босса Макгинти. Убили старшего Дженкинса, а вскоре и его брата; изувечили Джеймса Мердока; взорвали семью Стапхаузов; и все за одну ту страшную зиму.
Непроглядная черная тень нависла над Долиной страха. Зиму сменила весна, побежали ручьи, зацвели деревья. Ожила надежда для всей природы, которую так долго сковывала железная хватка холода. И только для людей, живших под ярмом страха, не было надежды. Никогда еще над ними не нависала такая черная, такая беспросветная туча, как в начале лета 1875 года.
Глава 6
Опасность
Это был расцвет царства террора. Макмердо уже был выбран помощником старосты и мог рассчитывать, что когда-нибудь сменит Макгинти на должности мастера ложи. Соратники постоянно искали его совета, без его ведома и подмоги в ложе не делалось ничего. Но чем более влиятельной личностью он становился в своей организации, тем более хмурые взгляды бросали на него встречные на улицах Вермиссы. Горожане, стряхнув оцепенение, начали объединяться, чтобы вместе противостоять угнетателям. До ложи дошли слухи о тайных собраниях в редакции «Вестника» и о том, что там законопослушные граждане получают оружие. Однако Макгинти и его подчиненных это не пугало. Их было много, хорошо вооруженных, готовых на все. А их противники разрознены и ни на что не способны. Все кончится, как уже бывало прежде, пустыми разговорами да может быть, двумя-тремя бессмысленными арестами. Так говорили Макгинти, Макмердо и те из братьев, кто похрабрее.
В одну майскую субботу — а суббота всегда была у них днем сходок, и Макмердо как раз собирался выйти из дому и направиться в Дом Союза — к нему явился Моррис, малодушный член ложи. Лоб его избороздила забота, доброе лицо осунулось, щеки ввалились.
— Могу ли я поговорить с тобой откровенно, мистер Макмердо?
— Конечно.
— Я помню, что однажды поделился с тобой своими мыслями, а ты никому ничего не рассказал, даже когда сам босс пришел к тебе с допросом.
— Ну а как же иначе? Ты же мне доверился. Хоть я и не был с тобой согласен.
— Это я знаю. Но ты единственный, с кем я могу говорить открыто, без опаски. У меня есть секрет, — он приложил ладонь к груди, — который жжет мне сердце. Лучше бы об этом узнал кто-нибудь из вас, а не я. Если я его сообщу, будет еще одно убийство, это ясно. А если промолчу, возможно, мы все погибнем. Ей- богу, я совсем растерялся, не знаю, как поступить.
Макмердо посмотрел на гостя с недоумением. Моррис весь дрожал. Макмердо налил в стакан виски и протянул ему.
— Человеку в таком состоянии надо подкрепиться, — сказал он. — Вот так. А теперь я тебя слушаю.
От спиртного бледное лицо Морриса слегка порозовело.
— Я могу выразить все одной фразой, — проговорил он. — На наш след вышел сыщик.
Макмердо недоуменно пожал плечами.
— Ты что, старик, умом тронулся? Город кишмя кишит полицейскими и сыщиками, и много ли от них вреда?
— Нет, тут другое. Этот сыщик не местный. Здешних, ты правильно говоришь, мы всех знаем в лицо, и они против нас бессильны. Слыхал когда-нибудь про агентство Пинкертона?
— Я встречал нескольких, кто носит такую фамилию.
— Поверь, человеку становится не до шуток, когда они сядут ему на хвост. Это не государственная контора, которой вышло или не вышло — без разницы, а серьезное предприятие, бизнес, они не воду в ступе толкут, а добиваются результатов, и пока не добьются, руки не сложат. Если агент Пинкертона займется нами всерьез, нам конец.
— Значит, надо его убить.
— Вот-вот! Это первое, что тебе пришло в голову. То же самое будет и на общей сходке. Я же говорю, быть еще одному убийству.
— Ну и что? Подумаешь, убийство. Обычное дело в здешних краях, разве нет?
— Что верно, то верно. Но я бы никогда не предложил такого. Я бы до самого смертного часа утратил покой. Однако, с другой стороны, мы рискуем своими головами. Господи, ну что же мне делать?
Его отчаяние тронуло Макмердо. Кажется, им действительно грозит опасность и необходимо срочно принять меры. Схватив Морриса за плечи, он встряхнул его и взволнованно сказал, почти выкрикнул:
— Да пойми же! Какой толк от того, что ты будешь сидеть и качаться, как старая баба на панихиде? Расскажи толком, что тебе известно. Кто этот агент? Где он находится? Как ты про него узнал? И зачем
