Всегда приятно видеть сломленного противника.
– И я могу рассчитывать, что ты поговоришь с братом насчет того пункта, где нам требуется помощь?
– Можешь, – неохотно обронил элименарх. Он бы вовсе не хотел впутывать в эту грязь Эвдамида, вечно колеблющегося между честью и необходимостью.
– Прекрасно, господин стратег. Тогда я хотел перейти к следующему делу.
– Хм? – Леотихид скрестил на груди руки, недоверчиво глянул на убийцу.
– Помнишь ли ты, господин элименарх, свою просьбу сообщить, если я получу еще заказы в вашем городе? Я обещал тебе это и исполняю обещание. Тем более что дело снова касается людей, тебе небезызвестных.
– Мне – что? – поднял бровь Агиад. – Что-то не пойму. Говори толком, кого… кого тебе поручили кончить? Раз мы разговариваем, то я делаю вывод, что не меня или моего брата. Или желаешь, чтобы мы перебили цену твоему заказчику?
– Этой ночью, – убийца пропустил тираду стратега мимо ушей, – ко мне прибыл человек от одного из членов «альянса» с просьбой о стандартной услуге. Мои вероятные клиенты – обрати внимание, стратег, что я решил не принимать заказ, не поговорив с тобой – это небезызвестный в Спарте афинянин Леонтиск, сын Никистрата, и новый человек Эврипонтидов, недавно прибывший из Афин вместе с вышеупомянутым Леонтиском под именем Пилона.
– Если я правильно тебя понял, ему поручили порешить того молодчика, сына этого афинского деятеля… э-э…
– Терамена Каллатида, – подсказал Леотихид, задумчиво поправив кончиком кинжала фитиль масляной лампы.
– Интересно, кому так насолили эти беспокойные искатели приключений? – поинтересовался царь.
– Самому Демолаю, афинскому архонту, – хмыкнул младший Агиад. – Сын Терамена и знакомый тебе афиненок Леонтиск, дружок Пирра Эврипонтида, удирая из Афин, едва не прикончили сына архонта, поэтому папаша не пожалел денег, чтобы им отомстить. Однако Горгил не смеет приступить к делу без нашего… э… без твоего разрешения.
– Что, и афиненка тоже? – хмуро спросил Эвдамид.
– И его, – Леотихид пожал плечами. – Впрочем, тебе нет нужды соглашаться. Я и сам не питаю, как ты знаешь, любви к шайке Эврипонтидов, но избавляться от них подобным способом… как-то подловато, нет?
Царь вдруг изменился в лице, как будто его озарила неожиданная мысль.
– Погоди… – невнятно пробормотал он. – Похоже, сами боги посылают эту возможность…
– Что? – не понял элименарх.
– Тихо, дай подумать, – Эвдамид надолго замолчал, уставившись на вертикальный язычок пламени. Леотихид, несколько удивленный реакцией брата, не стал мешать ему размышлять. Откинувшись на спинку стула, он терпеливо ждал. Мысли элименарха вернулись к разговору с Горгилом. По завершении беседы, уже собравшись уходить, он все-таки сказал убийце, что хотел.
Правда, брату об этом знать не обязательно.
– Господин Горгил, с момента нашего прошлого разговора меня мучает одна сумасбродная идея…
– Слушаю внимательно, – голос из-под маски показался настороженным.
– Ты заявил, как бы между прочим, что мог бы побить меня в поединке…
– Да. И что же? Я задел твою воинскую честь?
– Дело не только в этом… Я, знаешь ли, страстный почитатель воинского мастерства, особенно того раздела, который зовется гопломахией или, иначе, фехтованием. Как ты отнесешься, если я предложу поединок, по завершении твоей миссии, разумеется. О, конечно, не насмерть – скажем, тупым оружием?
Несколько мгновений висело молчание. Золотая маска была неподвижна.
– Невозможно, – ответил, наконец, Горгил. – Я не занимаюсь искусством из любви к искусству. Бесцельная победа – это почти поражение.
– Хорошо, – молодой стратег почувствовал азарт. – А если организовать заклад? И зрителей – разумеется, ограниченное количество, из высшей прослойки? Ручаюсь, все спартанцы поставят на меня. В случае победы ты мог бы уехать из Спарты с увесистым мешочком золота.
– Предложение заманчивое, но неисполнимое. Я не могу сражаться в маске, – убийца небрежно взмахнул у щеки. – И тем более не могу открыто показать лицо.
– Столько отговорок не придумает и пугливая девственница, – насмешливо улыбнулся Леотихид. – По- моему, ты просто боишься биться.
Неожиданно убийца расхохотался. Эти скрипучие и гортанные звуки были довольно жуткими, особенно в сравнении с мягким кошачьим голосом.
– Хорошо, молодой человек, – просмеявшись, выдохнул Горгил. – Будь по-твоему. Только не льсти себе надеждами, что я купился на твои дешевые уловки. Меня интересуют только деньги. Итак, если тебя устроит заклад в талант золотом, я согласен на поединок.
– Талант? – Леотихид был ошеломлен аппетитами мастера убийств.
– Хочешь сказать, что это для брата царя это невероятная сумма? – с легким презрением спросил Горгил.
