Большом Ляховском острове… «Вдруг водитель резко остановился, и я увидел, что колея под углом уходит за край обрыва, в никуда, словно рельсы у края взорванного железнодорожного моста. Мы проехали немного вдоль обрыва, и след вновь появился, как будто прошлогодний вездеход пролетел по воздуху над морем и вернулся на твердую землю. Вся эта мистика означала только то, что за год добрый кусок берега успел разрушиться, — пишет Иванов. — Разрушающийся берег. Огромные ниши. Трещины, которых не перепрыгнуть. Обвалившиеся блоки диаметром в десятки метров загромождают подножия уступов. Картина наводит на мысль о катастрофических явлениях природы, возможно, о землетрясениях. Трудно поверить, что все это сделало беззвучное и постепенное таяние льда под солнечным теплом».
Исчезают не только берега былого «мамонтового материка», но и целые острова, чьи берега сложены лессом и льдом. В море Лаптевых еще в 1815 году были обнаружены два высоких острова — Васильевский и Семеновский. Оба острова, как говорится в описаниях, состояли из «подпочвенного льда, покрытого слоем ила, и тундрой». Лед этот «у береговой черты был обнажен, поэтому сильно разрушался вследствие таяния». В 1823 году лейтенант Анжу, проводивший съемки берегов, определил длину острова в четыре мили, а ширину в четверть мили. Северная гидрографическая экспедиция 1912 года измерила Васильевский остров и нашла, что его длина не четыре мили, а всего лишь 4,6 километра. В 1936 году гидрографы острова Васильевский не обнаружили. Термокарст и морские волны «съели» его. Остров Большой Ляховский, по подсчетам геолога М. М. Ермолаева, на 80 процентов сложенный ископаемым льдом, интенсивно разрушается не только в наши дни. Один из первых исследователей Новосибирского архипелага А. А. Бунге красочно рисует картину «таяния острова»: «С громким плеском обваливаются то большие, то малые земляные массы; они, превратившись внизу в густой кисель, похожий на поток лавы, стекают по мерзлой почве в более низкие места и наконец в море… При взгляде на эти обрушивающиеся и оттаивающие мерзлые массы земли мне приходило на мысль, что при повышении температуры поверхности острова даже на короткое время выше 0° остров моментально должен прекратить свое существование: он должен был бы, обратясь в кашицеобразную массу, расплыться, и от него только остались бы четыре горы».
Видимо, не понадобится и повышения температуры, чтобы в будущем от острова Большой Ляховский остались те двадцать процентов территории, которые образованы не ископаемым льдом, а «матерой» почвой. Недалеко то время, когда от Большого Ляховского острова отделится полуостров Кигилях и станет самостоятельным островам. Действие тепла и морских волн неуклонно разрушает перемычку, соединяющую Кигилях с основным массивом острова, и она должна исчезнуть к 2000 году.
И другие Новосибирские острова, являющиеся обломками «Мамонтова материка», также разрушаются. Тундровое озеро, четко видное на аэрофотоснимке острова Новая Сибирь, лежащее в 35 метрах от берега, перестало существовать уже в 1955 году: расстояние, отделяющее озеро от моря, было «съедено» термокарстом, берег обвалился, и воды озера вытекли в море. И чем жарче лето, тем быстрее уничтожение островов, в состав которых входит ископаемый лед.
Новосибирские острова образовались совсем недавно. Несколько тысяч лет назад они были частью Сибири. Дельта Яны когда-то уходила далеко на север, и ее остатком, по мнению некоторых геологов, является Земля Бунге.
Сохранился снимок острова Васильевский, сделанный в 1915 году. Береговая линия его, судя по фотографии, подобна «ледяным берегам» Северной Якутии, она сложена льдами и лессом.
Такая же судьба постигла и второй остров — Семеновский. Его посетил лейтенант Анжу и обнаружил на острове останки мамонтов, овцебыков и других животных «мамонтовой фауны». Длина острова Семеновский определена была Анжу в 14 816 метров, ширина — в 4630 метров. Судно «Вайгач», посетившее остров в начале нашего века, обнаружило, что он сократился почти в четыре раза: его длина уменьшилась до 4630 метров, ширина — до 926 метров. Судно «Хронометр» в 1936 году, намереваясь установить на Васильевском острове навигационный знак, острова не нашло — на его месте была мель с глубиною в три метра. А Семеновский, остров имел лишь два километра в длину и пятьсот метров в ширину. Было рассчитано, что, если темп таяния острова не изменится, он исчезнет к 1956 году. Действительно, на месте Васильевского острова уже в 1955 году оказалась мель. А точнее — мелководные банки, испещренные термокарстовыми западинами.
Такие же банки остались на месте островов Меркурия и Диомида, нанесенных на карты Великой Северной экспедиции в 1739 году.
«Весной 73-го нашей экспедицией было пробурено несколько мелких скважин со льда пролива Дмитрия Лаптева. Оказалось, что на дне пролива лежат те же плейстоценовые породы, что и на островах, и на прилегающем материковом берегу, но без слоев каменного льда в верху разреза. Этот лед растаял. Зато на глубине, в самих породах, сохранились реликты “вечной” мерзлоты. Мерзлота и море несовместимы. Значит, пролив образовался совсем недавно, — пишет ленинградский геолог В. Иванов. — Наши исчезающие острова ломают представления о геологическом времени. Принято считать, что геологические процессы, кроме землетрясения и извержений вулканов, идут настолько медленно, что их невозможно наблюдать. Однако это, по крайней мере для тех районов, о которых идет речь, не так. “Лик Земли”, как выражались в старину, меняется на наших глазах».
В 1981 году в дельту реки Лены (а дельта эта — целая страна, тридцать тысяч квадратных километров, на пять тысяч больше, чем дельта Нила!) выехала очередная экспедиция С. В. Томирдиаро. Она должна была определить, случайны или же закономерны находки особых, сложенных на 90 процентов объема из подземного льда (почти сплошной, лед!) арктических едом, которые были ранее обнаружены ими и впервые изучены в районе пролива Дмитрия Лаптева.
С. В. Томирдиаро сделал известное (опубликованное в ряде газет и журналов) предположение, что эти ледяные едомы и есть остатки растаявшей лессово-ледяной, по его представлениям, земли Арктиды. Но тогда такие земли должны были бы прослеживаться до Таймыра. И действительно, на островах дельты Лены эта экспедиция открыла также высокие ледяные холмы — едомы арктического типа. Целый пояс их уходил на восток от дельты до Таймыра.
«Все это может привести только к одному выводу, а именно: в пределах Восточно-Сибирского шельфа путем одного только термоабразионного разрушения была за сравнительно небольшой срок уничтожена обширная высокая льдонасыщенная равнина, — пишет Томирдиаро. — Отдельные очаги этой катастрофы мы можем наблюдать и в настоящее время на примере быстрого таяния и отступания высоких 30–40- метровых “ледяных” берегов на материке и островах этого региона. Если с учетом современных глубин шельфа считать, что ширина этой прибрежной равнины составляла 300–400 км, а с ее понижением по уклону дна с юга на север и несомненно большего, чем ныне, прогрева морей в эпоху голоценового климатического оптимума принять, что термоабразия в голоцене в среднем достигала максимальных современных величин, т. е. 30–40 м в год, то время термоабразионного уничтожения равнины длилось примерно 10 тыс. лет. Иначе говоря, можно считать, что ее разрушение произошло за время голоцена, то есть эпохи, сменившей ледниковый период, в которую мы сейчас живем».
Гибель последних остатков «мамонтова материка», по всей видимости, является ключом к решению давних загадок истории географических открытий, связанных с Землей Андреева, Землей Санникова и другими землями и островами, о которых сообщали исследователи XVII, XVIII, XIX столетий и которые не удалось обнаружить, несмотря на тщательные поиски, в нашем веке.
КНИГА ОСТРОВОВ
Острова в Студеном море
Остров Туле, лежащий где-то далеко на севере, в средние века стал символом «края земли». Реальной землей, расположенной не так уж далеко от Северного полюса, был Свальбард викингов, Грумант поморов — нынешний архипелаг Шпицберген. Поморы открыли и другие острова в Баренцевом и Карском морях — Новую Землю, Вайгач и т. д.
