прислонившись к уличному фонарю, потому что у него дрожали ноги. А потом пошел дальше и оказался рядом с Лян, которая сидела перед своими цветочными корзинами. Услышав прерывистое дыхание доктора Мэя, девушка сразу подняла голову. Слух у нее был невероятно тонкий, можно сказать – изощренный.
– Этот господин Чао у мадам Ио, – сказал Мэй дрожащим голосом – он все еще не отдышался как следует. – По крайней мере, я думаю, что это он. Не человек, а кнехт портовый, тумба! Когда я вижу таких толстяков, мне за мои габариты не так стыдно. По-моему, это все-таки он…
– Пойду продам ему розы, – сказала Лян Чанмао, быстро поднимаясь с одной из корзин. – А потом скажу вам, тот ли это человек, которого вы ищете, досточтимый господин Мэй.
– Хорошо. Я пойду первым.
Мэй взял из другой корзины белую орхидею, воткнул в петлицу пиджака и не спеша зашагал в сторону заведения мадам Ио. Девицы с обнаженными грудями встретили его как вернувшегося после долгих странствий отца. Мадам Ио с величественным видом кивнула ему со своего трона, на столик сразу принесли бутылку виски, он сел и широко расставил ноги, сразу входя в образ довольного жизнью старого пьяницы.
Господин Чао успел уже подняться наверх и переодеться, сменив костюм на широкий шелковый халат, прикрывавший чрезмерно толстые ноги. У фаворитки господина Чао был выходной, и мадам Ио порекомендовала ему темпераментную номер девятнадцать, Лору, тоже щебетавшую как попугайчик. Господь наградил Лору таким телом, что при виде ее у господина Чао от вожделения на носу появились капельки пота. Заказав бутылку шампанского, он улегся на широченный диван, взял в руку телефонную трубку и, пока Лора старательно взбадривала его, обменялся несколькими словами со своим деловым партнером.
– Все будет сделано, как вы хотели! – сказал он, раздувая ноздри, потому что губы у Лоры были мягкие и полные, как бархатные подушечки. – Операция назначена на воскресенье. Мы рассчитываем, что к среде все завершится. И все мы рады, что наше дело идет на лад.
Положив трубку, он притянул к себе Лору и хриплым голосом проговорил:
– О-о, ты райская птичка! Да, райская… Я подарю тебе тысячу долларов, птичка моя…
А тем временем мадам Ио нанесла визит гостю за угловым столиком. Вечер был тихий, большинство девушек сидело наверху в общей гостиной, служившей одновременно демонстрационным залом их прелестей, и вышивали маленькими жемчужинками изящного покроя накидки, пояса или шапочки. Тоже одна из побочных статей дохода мадам Ио: никто из туристов, покупавших эти прелестные вещицы в огромном центральном магазине «Осеан Терминал» в Коулуне не догадывался, что эти произведения искусства созданы руками шлюх – в свободные от их основного занятия часы.
– У тебя орхидея в петлице? – удивилась мадам Ио. – По какому поводу?
– У меня праздник, дорогая! День рождения!
– Это надо отметить!
– Только здесь, за столом, а не наверху, в постели! Сердечный удар в праздник мне ни к чему.
– А что за праздник?
– Не исключено, моя дорогая, что с сегодняшнего дня я начну новую жизнь. Пока я еще ни в чем не уверен, но, если предчувствие меня не обманет, я стану другим человеком.
– Зачем такая таинственность? О небо, неужели ты бросишь пить?
– Похоже на то.
– И больше не придешь ко мне?
– Я буду твоим гостем, пока меня не перестанут носить ноги. Хотя бы из благодарности к тебе.
– Из благодарности? За что? – Мадам Ио уставилась на него, будто он нес пьяный бред.
– Ты сыграла немалую роль в том, что это может случиться, – вполне серьезно ответил доктор Мэй. – Но никогда этого не поймешь.
– Куда мне!..
– Не обижайся, Ио. И будь счастлива! А в смысл моих слов особенно не вникай. – Он поднял свой стакан и погладил руку Ио. – Слушай, тут совсем недавно к тебе вошел один гость. Посмотрел я на него и даже обрадовался. Нечего тебе, братец, так стыдиться, что ты расплылся. Ты в этом городе не первый из толстяков. Есть кто и потолще! Посмотри хотя бы на этого господина Чао.
– Кто это Чао? – непритворно удивилась Ио. – Я такого не знаю.
– Ну это чудовище, которое вползло сюда передо мной и сразу потащилось на второй этаж.
– Да, Лоре придется поработать. – Мадам Ио помахала веером перед своим застывшим от толстого слоя грима лицом. – Только его зовут не Чао.
– Держу пари…
– Это Чинь Хаочжи.
– Не может быть! – От неожиданности доктор Мэй просто оцепенел. «Нет, не может быть! Лян, наверное, ошиблась. А с другой стороны: разве не заявился он сюда прямо из „Семи радостей“, где господин Чао отдавал свои приказы? В том числе тому человеку, с которым я сам был знаком двенадцать лет назад?» – Сам великий Чинь Хаочжи…
– Забудь об этом. У моих гостей нет имен!
– Ведь Чинь один из богатейших людей Гонконга…
– Говорят…
– Его же все знают!
