– Если его нет, отправлюсь в магазин «Рэдио-шок». Я в курсе новинок. Об этой стороне дела не беспокойся.
Лео снова посмотрел на нее поверх очков.
– Касс, так что же произошло? Почему ты так долго не звонила? Я уж утратил надежду, что ты появишься.
– Не знаю, Лео. Сначала я подумала, что пойду другим путем, понимаешь?
Лео кивнул:
– Стезей добродетели. Но она оказалась для тебя закрыта.
– Все переменилось в один день.
– Ну что ж, с возвращением. Ты нам пригодишься.
Он улыбнулся. Касси покачала головой:
– Лео, это наш одноразовый контакт. Серьезно. Я не в твоей команде. Сделаю работу и скроюсь.
Она понимала, что денег будет недостаточно. Хватит лишь на то, чтобы начать жизнь на новом месте. Но кроме возможности нового старта в жизни, Касси ничего больше не хотела.
Лео кивнул и опустил взгляд к желтой странице с записями.
– Что ж, после этой маленькой операции сможешь уехать куда угодно.
– Ты звонил по поводу паспортов?
– Звонил. Их отправили. Попозже загляну в почтовый ящик. Я предпочитаю появляться там, когда за стойкой уже никого нет.
– Отлично. Спасибо.
– Не за что. Я хочу, Касси, чтобы ты уехала куда хочешь.
Она взяла деньги и поднялась.
– Пожалуй, нужно приниматься за дела, если работа завтра. Нужно...
– Постой. Еще один вопрос. Это очень важно.
Лео отодвинул свою тарелку, хотя второй бутерброд остался нетронутым. Достал из заднего кармана брюк записную книжку такого же формата, как чековая, но потолще. Снял стягивающую ее резинку и раскрыл на странице, заложенной розовым листком бумаги. Касси увидела, что там календарь текущего месяца. Многие столбцы с числами были заполнены аккуратными шифрованными записями. Лео водил по ним пальцем, пока не нашел, что искал. И заговорил, не отрывая глаз от страницы:
– Сделай мне одно одолжение, когда будешь там.
– Какое?
– Пообещай.
– Не буду я ничего обещать, пока не узнаю, о чем речь. В чем дело, Лео?
– Ну ладно, слушай. Ни в коем случае не находись в номере того человека между тремя двадцатью двумя и тремя тридцатью восемью ночи. Ладно? Это переход ночи среды в утро четверга. Если боишься, что забудешь, запиши.
Касси почувствовала, что на ее лице появилась недоуменная, вопрошающая улыбка.
– О чем ты говоришь?
– О луне без курса.
– Луне без курса...
– Это мой астрологический календарь, понимаешь? Я работаю с книгами, которые показывал тебе в кабинете, и составляю таблицы, в том числе движения луны.
– Так. И что такое луна без курса?
– Астрологическая ситуация, понимаешь? Когда луна переходит из одного зодиакального дома в другой, некоторое время она не бывает ни в одном из домов. Тогда она без курса, пока наконец не войдет в дом. И как я сказал, в ночь среды, переходящую в утро четверга, луна будет без курса в течение шестнадцати минут. Окажется между Львом и Раком с трех двадцати двух до трех тридцати восьми. Я все вычислил здесь.
Лео закрыл календарь и приподнял книжку, словно нечто священное.
– И что же?
– А то, что это время невезения, Касс. Под луной без курса может случиться всякое. Любая беда. Смотри, ничего не делай в эти минуты.
Касси несколько секунд смотрела на него и поняла, что он совершенно искренен. Лео всегда истово верил во все, во что хотел верить.
– Это будет сложно, – сказала она. – Все зависит от того, когда объект ляжет спать. Мне нужно, чтобы он проспал два часа. По крайней мере два, чтобы действовать уверенно.
– Тогда входи к нему, когда этот период кончится. Я не шучу. Касс. Знаешь, что Линкольн, Мак-Кинли и Кеннеди вступали в должность во время луны без курса? Все трое, и видишь, что с ними стряслось. Клинтон тоже, и он, можно сказать, убит тем, что случилось с ним.
Лео с очень мрачным видом кивнул и снова приподнял записную книжку с календарем, словно она служила доказательством чего-либо. В этой пылкой вере Касси виделось что-то подкупающее. Возможно, потому, что она не знала, продолжает ли во что-то верить.
– Я серьезно, – сказал Лео. – По этому календарю можно как угодно далеко углубиться в прошлое.
Касси шагнула к столу и протянула руку за книжкой. Но когда Лео подал ее, убрала руку. Ей хотелось спросить кое о чем, но она не была уверена, хочет ли знать ответ.
Лео понял ее и угрюмо кивнул.
– Да, – сказал он. – Я проверял. В ту ночь, шесть лет назад, Максу сопутствовала луна без курса.
Касси молча смотрела на него.
– Помнишь, ты говорила: проклятие? Дело в луне без курса, Касс. Она и была проклятием.
У двери Лео пожелал Касси удачи и сказал, что увидится с ней по завершении работы. На крыльце Касси замешкалась. Разговор о Максе и луне без курса придал всему мрачный налет. Она передернула плечами, словно от холода.
– Что такое? – спросил Лео.
Она покачала головой, как бы отбрасывая этот вопрос, потом произнесла:
– Лео, ты думаешь о Максе?
Лео ответил не сразу. Он шагнул в открытую дверь и поглядел на вечернее небо. Бледная луна формой напоминала яйцо.
– Через пару дней она будет полная. Красивая и яркая.
Он смотрел вверх еще секунду, потом перевел взгляд на Касси.
– Не проходит дня, чтобы я не думал о нем. Ни единого.
Касси кивнула.
– Я до сих пор тоскую по нему, Лео.
– Я тоже, Касс. Так что будь там осторожна. Не хочу терять подобным образом еще и тебя.
9
В среду в полдень Касси, купив краску и заправив бензобак, ехала по пустыне. Серебристое покрытие «порше» сияло под солнцем, впереди над бетонной дорогой поднималась жаркая дымка. Шоссе было почти пустым, и «порше» легко мог развивать сто десять миль в час, но Касси постоянно держала скорость на две мили ниже предельной. Это было равносильно тому, что не позволять породистой скаковой лошади переходить на карьер, но у Касси существовала для того веская причина. Едва выехав за пределы округа она нарушила правила условно-досрочного освобождения. Если бы ее остановил дорожный патруль, это могло бы привести к немедленному аресту.
Как только граница округа осталась позади, Касси осознала, что очень рискует. Любая встреча с полицией грозила возвращением в тюрьму. Ее освободили через пять лет при сроке от семи до двенадцати за непредумышленное убийство. Если она попадется, то придется провести за решеткой как минимум два года, но возможно, и больше.
Касси вновь и вновь прослушивала компакт-диск Люсинды Уильямс. На гладком шоссе стереопроигрыватель подскакивал редко. Ей нравились дух отверженности, чувство тоски и поисков чего-то, которые Люсинда вкладывала в каждую песню. Одна из них всякий раз вызывала у Касси слезы. В ней пропавший любовник возвратился умирать в Лейк-Чарлз.
