общался со мной, чего-то недоговаривают. Я не имею в виду тебя, – уточнила она. – Другие…
Босх кивнул, и они опять замолчали, наслаждаясь этой уютной, дружеской тишиной. Потом Сильвия обернулась и бросила взгляд на водителя. Тот в ожидании замер у дверцы лимузина. Больше никого на кладбище не осталось.
– Есть кое-что, о чем мне хотелось бы когда-нибудь узнать. Сейчас или когда ты сможешь. Скажи, он… Может случиться так, что он вернется?
Босх посмотрел на Сильвию и медленно покачал головой. Он искал в ее глазах отражения хоть каких- нибудь чувств, стараясь угадать, как она встретила это известие. Что он ожидал увидеть? Печаль, страх или молчаливое согласие хранить тайну, что сделало бы их соучастниками? Этого Босх не знал, тем более что Сильвия ничем не выдала своих эмоций. Даже ее руки в черных митенках, сложенные впереди, не дрогнули, не шелохнулись.
– Водитель… – сказала Сильвия, но замолчала, лишь вежливо улыбнувшись. Босх в сотый раз подумал, почему же так слеп был Калексико Мур.
Потом Сильвия шагнула вперед и прикоснулась пальцами к его щеке. Ее пальцы были теплыми, и Гарри уловил исходящий от запястья аромат духов. Не аромат даже, а просто намек на него. Что-то очень легкое и свежее…
– Боюсь, мне пора, – вполголоса проговорила Сильвия.
Гарри кивнул, и она сделала шаг назад.
– Спасибо тебе.
Босх опять кивнул. Он не понимал, за что его благодарят, и мог только тупо кивать.
– Ты позвонишь? Может, мы могли бы… Не знаю, я…
– Я позвоню.
Теперь уже Сильвия кивнула ему и, повернувшись, направилась к черному лимузину. Босх, набравшись храбрости, спросил:
– Ты любишь саксофон? В джазе?
Она остановилась и обернулась. Ее глаза смотрели пронзительно; они даже не просили – требовали прикосновения. Это было так очевидно, что Босх почувствовал сладостную боль в груди. Взгляд Сильвии резал как нож, хотя Босх не исключал, что это было лишь отражение его собственного отчаянного желания.
– Особенно соло, – серьезно ответила Сильвия. – Одинокая и печальная музыка… Да, я люблю саксофон.
– Тогда… Завтра вечером – не слишком рано?
– Завтра – канун Нового года.
– Я знаю. Просто я подумал… может, это не совсем подходящее время. Может, в другой раз было бы… Не знаю.
Сильвия шагнула к Босху, положила руки ему на шею и притянула к себе. Гарри с готовностью наклонил голову, и они долго целовались, стоя на холодном ветру. Глаза Босха были закрыты, и даже когда Сильвия отпустила его, он не отвернулся и не посмотрел, видел ли их кто-нибудь.
– Что такое подходящее время?
Босх пожал плечами.
– Я буду ждать тебя.
Он улыбнулся, и она – тоже.
Наконец Сильвия повернулась в последний раз и пошла к машине. Едва она покинула зеленый ковер лужайки и ее каблуки звонко зацокали по асфальту, Гарри снова прислонился к дереву и смотрел, как водитель распахнул перед ней дверцу. Потом он закурил. Длинный черный лимузин выехал за ворота, унося Сильвию, а Гарри остался один на один с мертвыми.
Примечания
1
От исп. timido – робкий, пугливый. – Здесь и далее примеч. пер.
2
«Пыльца ангелов» – жаргонное название наркотического вещества фенциклидина.
3
Дайм – мелкая американская монета достоинством 10 центов.
4
Малатион – фосфорное соединение на основе яблочной кислоты; используется в качестве инсектицида и считается безвредным для крупных млекопитающих.
5
Хибачи – японская жаровня с грилем для приготовления рыбы.
6
«Стартовая площадка» – место, куда наркоманы приходят колоться (жарг.).
7
