направился к северу. Возможно, едет домой.
Босх сполз пониже – на тот случай, если Мора будет проезжать по улице. Шихан доложил, что детектив теперь направляется к востоку, по Сансет.
– Только что миновал Сьерра-Линда.
Мора проехал мимо. Босх выпрямился на сиденье. Минут пять рация молчала.
– Он направляется к «Куполу», – наконец сказал Шихан.
– К «Куполу»? – переспросил Босх.
– Это кинотеатр на Сансет сразу за Уилкокс. Вот он припарковал машину, покупает билет и проходит внутрь. Должно быть, разъезжал по округе, дожидаясь начала сеанса.
Босх попытался мысленно представить себе это место. Огромный геодезический купол[39] был одной из достопримечательностей Голливуда.
– Первый, это Бригадир. Сейчас вы разделитесь. Один из вас пойдет за объектом, второй остается в машине, прием.
– Вас понял. Я Первый, прием.
«Купол» находился в десяти минутах езды от Сьерра-Линда. По расчетам Босха, в его распоряжении было максимум полтора часа – если только Мора не уедет раньше.
Он снова быстро вылез из машины, пересек улицу и прошел квартал, остававшийся до дома Мора. Входная дверь полностью утопала во тьме. Постучав, Босх повернулся, чтобы посмотреть на дом, стоявший на другой стороне улицы. На первом этаже горел свет, на занавесках одного из верхних окон мерцал голубоватый отсвет – там смотрели телевизор.
На стук так никто и не отозвался. Сделав шаг назад, Босх окинул взглядом выходящие на улицу окна и не заметил там никаких признаков охранных систем, никаких сигнальных наклеек. Заглянув в окно, туда, где, по его мнению, находилась гостиная, он тщательно осмотрел верхние углы – не горит ли там тусклый огонек детектора движения? Как он и ожидал, нигде ничего не было. Каждый коп знает, что лучшая защита от воров – это хороший замок или злая собака. Или и то и другое вместе.
Вернувшись к двери, он расстегнул карман и достал оттуда маленький фонарик. Конец его был обмотан черной изолентой, так что наружу пробивался лишь самый тонкий луч. Опустившись на колени, Босх принялся изучать замки. На свою входную дверь Мора поставил открываемый ключом дверной засов и обычную дверную ручку с встроенным замком. Взяв фонарик в зубы, Босх направил его луч на дверной засов и, вооружившись двумя отмычками, крючком и разводным ключом, приступил к работе. Это был хороший замок – правда, не настоящий «медеко», а более дешевая подделка. Чтобы с ним справиться, Босху понадобилось десять минут. К тому времени его волосы стали совершенно мокрыми, пот заливал глаза.
Вытащив из брюк рубашку, он вытер ею лицо, а также отмычки, которые стали скользкими от пота, и быстро окинул взглядом стоявший напротив дом. Там как будто ничего не изменилось, никакой угрозы пока не чувствовалось. На втором этаже все еще смотрели телевизор. Повернувшись обратно к двери, Босх направил свет на ручку, но в этот момент он услышал шум подъезжающего автомобиля. Погасив свет, он поспешно спрятался за перилами крыльца и оставался там до тех пор, пока машина не проехала мимо.
Опять повернувшись к двери, он взялся за ручку и принялся работать крючком, когда вдруг обнаружил, что ручка не оказывает сопротивления. Тогда он повернул ее, и дверь легко открылась. В этом есть смысл, решил Босх. Главным сдерживающим фактором здесь служит дверной засов. Если взломщик с ним справится, то ручку он и подавно одолеет. К чему тогда запирать этот второй замок?
Он неподвижно стоял возле входа, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Когда он был во Вьетнаме, то мог спуститься в туннель, и глаза привыкали к темноте уже за пятнадцать секунд. Сейчас это занимало значительно больше времени. Не хватает практики, решил он. Или просто старость подошла.
Возле входа Босх провел почти минуту.
– Рей! – позвал он, когда перед глазами наконец возникли неясные очертания стен и предметов. – Ты здесь? Ты оставил дверь незапертой. Эй!
Ответа не последовало. Он знал, что у Мора нет собаки, так как тот живет один и допоздна задерживается на работе.
Пройдя еще несколько шагов, Босх остановился и окинул взглядом темные контуры стоявшей в гостиной мебели. Он и раньше тайно проникал в чужие дома, даже в дома копов, но испытываемое ощущение каждый раз казалось ему новым – это было радостное возбуждение, смешанное с паникой. Казалось, будто центр тяжести сместился куда-то вниз. Он ощущал в себе странную энергию, природу которой ни за что не смог бы описать.
На какой-то миг паника вдруг резко усилилась, нарушая хрупкое равновесие его мыслей и чувств. В голове промелькнул газетный заголовок: «ПОЛИЦЕЙСКОГО СУДЯТ ЗА НЕЗАКОННОЕ ВТОРЖЕНИЕ», – но Босх быстро избавился от этой мысли. Думать о неудаче – все равно что призывать ее к себе. Обнаружив лестницу, он немедленно двинулся к ней. По его предположениям, Мора должен был прятать свои трофеи или у себя в спальне, или возле телевизора, а может, и там, и здесь.
На втором этаже находились две спальни с ванной комнатой посередине. Спальня справа была переоборудована в гимнастический зал. Здесь была масса какого-то хромированного оборудования, велотренажер, гребной тренажер и некое непонятное сооружение, о назначении которого Босх так и не смог догадаться. Рядом стояла штанга и набор дисков для нее. На стене висело огромное, от пола до потолка, зеркало. Примерно на уровне лица по нему в разные стороны змеились трещины. Глядя на свое искаженное изображение, Босх думал о том, как Мора разглядывает здесь свое собственное лицо.
Он посмотрел на часы. Прошло уже тридцать минут с того момента, как Мора вошел в кинотеатр.
– Ну, как он там? – достав рацию, спросил он.
– Он все еще внутри. А у тебя как дела?
– Да так, дурака валяю. Если понадоблюсь – вызывай.
– По телевизору есть что-нибудь интересное?
– Пока нет.
В этот момент в эфире послышался голос Ролленбергера:
– Первый и Шестой, прекратите болтовню и ведите переговоры только по делу. Это Бригадир, прием.
Ни Босх, ни Шихан ничего ему не ответили.
Выйдя в коридор, Босх прошел во вторую спальню. Это была спальня Мора. Кровать осталась незастеленной, постельное белье валялось на кресле, стоявшем у окна. Чтобы лучше видеть, Босх отлепил с фонарика часть изоленты.
На стене над кроватью висело изображение Иисуса с опущенным вниз взглядом. Подойдя к тумбочке, Босх направил свет на стоявшую рядом с будильником фотографию в рамке. На ней были изображены Мора и молодая женщина-блондинка. Наверно, его бывшая жена, предположил он. Волосы ее были обесцвечены, и Босх понял, что она очень похожа на жертв Последователя. «Может, Мора снова и снова убивал свою бывшую жену?» – предположил он. Впрочем, это уже решать Локке и прочим специалистам-психиатрам. За фотографией лежало что-то вроде открытки. Взяв ее, Босх направил на нее луч света. Это было изображение Пражского инфанта; над головой маленького короля сиял золотой нимб.
В самой тумбочке валялся всякий хлам – игральные карты, флакончики из-под аспирина, очки, презервативы (отнюдь не того сорта, какой предпочитал Кукольник) и еще маленькая телефонная книжка. Присев на кровать, Босх наскоро ее пролистал. Здесь было несколько женских имен, но, разумеется, имена тех женщин, которые стали жертвами Кукольника или Последователя, среди них отсутствовали.
Задвинув ящик, он направил свет на находившуюся под ним открытую полку. Здесь он сразу обнаружил толстую пачку порнографических журналов. По оценке Босха, их было больше пятидесяти; на обложках красовались сцены совокупления во всех возможных сочетаниях – мужчина с женщиной, мужчина с мужчиной, женщина с женщиной, женщина с двумя мужчинами и так далее. Просмотрев несколько журналов, Босх обнаружил в верхнем правом углу каждого из них пометку маркером – такие пометки Мора ставил на журналах, которые просматривал у себя в кабинете. Выходит, Мора брал работу на дом. Или он приносил сюда эти журналы совсем для других целей?
Глядя на них, Босх вдруг почувствовал некоторое напряжение в паху и сразу ощутил странное чувство вины. «Что это со мной? – думал он. – Может, у меня ко всему этому не просто рабочий интерес? Может, я вуайерист?» Он положил журналы на место. Их здесь было слишком много, чтобы пытаться найти в них
