– Да, точно, Пратту. Как только отдел организовался и приступил к работе, так я сразу же ему и позвонил. Попросил открыть дело Бекки Верлорен за восемьдесят восьмой год. Анализ сделали? И что, есть совпадение?
Райдер снова кивнула:
– Совпадение есть.
– Кто же он? Я ждал этого семнадцать лет. Кто-то из ресторана, а?
Вопрос застал Босха врасплох. Разумеется, из материалов дела он знал, что полиция допросила всех работавших в ресторане Роберта Верлорена, однако ничего подозрительного не обнаружила. В дальнейшем эта линия не отрабатывалась. Ничто не указывало на ресторан. И то, что теперь из уст одного из следователей прозвучало, по-видимому, давно таившееся подозрение… это никак не совпадало с выводами, которые они вместе сделали по результатам знакомства с документами.
– Вообще-то нет, – ответила Райдер. – Анализ ДНК указал на человека по имени Роланд Маккей. Во время убийства ему было восемнадцать лет. Жил он тогда в Чатсуорте. Но в ресторане, похоже, не работал.
Гарсия нахмурился, как будто то ли огорчился, то ли даже растерялся.
– Вам это имя о чем-нибудь говорит? – спросила Райдер. – В деле оно не упоминается.
Гарсия покачал головой:
– Не помню такого, хотя ведь и времени прошло немало. Кто он?
– Этого мы пока не знаем. Начали только сегодня и пока лишь подбираемся.
– Думаю, я бы вспомнил имя, если бы уже слышал. Значит, на пистолете была его кровь?
– Да. За ним много чего числится. Кражи, непристойное поведение, употребление наркотиков. Мы считаем, что он причастен к той краже, когда взяли пистолет.
– Не сомневаюсь, – с жаром поддержал ее Гарсия.
– Мы можем связать его с орудием убийства, – продолжала Райдер, – но нам нужна связь с девушкой. Может быть, вы что-нибудь вспомните?
– Вы уже разговаривали с ее родителями?
– Пока еще нет. Вы у нас первый в списке.
– Бедная семья. Для них это был тяжелый удар.
– Вы поддерживали контакт с родителями?
– Поначалу да. Пока занимался этим делом. Но потом меня произвели в лейтенанты и вернули в патрульную службу. После этого мы уже не встречались. А разговаривал я в основном с Мюриель… то есть с матерью. Отец… с ним что-то происходило. Дела не ладились. Он ушел из дому, они развелись… вот так. Потом он и ресторан потерял. Жил, как мне приходилось слышать, на улице. Приходил иногда домой, просил у Мюриель денег.
– А почему вы предположили, что к убийству причастен кто-то из ресторана?
Гарсия досадливо покачал головой, словно жалуясь на память.
– Даже не знаю. Не могу вспомнить. Ничего конкретного, просто какое-то чувство. Что-то там было не так с самого начала. Что-то сомнительное.
– Что вы имеете в виду?
– Как вам сказать. Вы же читали дело? Ее не изнасиловали. Выкрали из дома, отнесли на склон и там застрелили, сымитировав самоубийство. Причем сымитировали неряшливо, неумело. Больше походило на расправу. Как будто ее убили по приговору. О случайном вторжении в дом не могло быть и речи. Ее смерти хотел кто-то, кто ее знал. И этот кто-то либо сам пришел за ней в дом, либо кого-то прислал.
– Думаете, убийство было как-то связано с беременностью? – спросила Райдер.
Гарсия кивнул:
– Мы так полагали, но точно установить ничего не смогли.
– МНЛ… вы его не нашли.
Коммандер несколько растерянно посмотрел на нее:
– Извините, что?
– МНЛ. Инициалы в дневнике Ребекки. Вы упомянули о них, когда разговаривали с родителями. Вспомнили?
– Ах да, инициалы. Что-то вроде шифра. Нет, нам так и не удалось их разгадать. Вы ищете дневник?
Босх кивнул. Ответила Райдер:
– Да, ищем. Мы ищем все. Дневник, пистолет, саму коробку с вещественными доказательствами. Похоже, в ОХВД ее просто потеряли.
Гарсия покачал головой с видом человека, привыкшего иметь дело с подобными неприятностями.
– Ничего удивительного. Для них это нормальное явление.
– Наверное.
– И вот что я вам скажу. Если найдете коробку, дневника там не будет.
