перестал стрелять, когда люди Фонтено достигли двери и ринулись внутрь. Из комнаты раздалось два выстрела. Затем, вытирая о брюки нож, на пороге появился один из штурмовавших комнату. Это был Лайонел Фонтено. За ним тенью следовал Леон. Они заняли позиции по обеим сторонам двери последней комнаты. К ним присоединились еще шестеро.
– Все кончено, Джо, – крикнул Лайонел. – Пора завершить дело.
Два выстрела прошили дверь. Леон поднял автомат и приготовился ответить, но Лайонел отвел его руку и посмотрел на меня. Я вышел вперед и ждал, стоя за Леоном. Лайонел пнул дверь и прижался к стене, уклоняясь от очередных выстрелов. Потом послышался характерный пустой щелчок, такой же окончательный и бесповоротный, как стук закрывающейся крышки гроба.
Первым внутрь вошел Леон. Автомат в его руках сменили ножи. Стены комнаты Джо Боунза были усеяны выбоинами от пуль. Сквозь разбитое окно веял ветер, и белые занавески метались, подобно разгневанным призракам. У дальней стены лежала мертвая блондинка, которую я видел с Джо Боунзом в начале недели. На белой рубашке у левой груди алело кровавое пятно.
Джо Боунз стоял у окна в красном шелковом халате с бесполезным «кольтом» в опущенной руке, но глаза его сверкали, и шрам над губой побелел от гнева.
– Давай же, убей меня, ты, ублюдок, – прошипел он Лайонелу, швыряя на пол револьвер. – Убей, если осмелился на это.
Лайонел прикрыл за нами дверь в тот момент, когда Джо Боунз повернулся, чтобы посмотреть на женщину.
– Спрашивай, – сказал, обращаясь ко мне, Лайонел.
Джо Боунз, казалось, ничего не слышал. Неподдельное горе отразилось в его глазах, когда он прослеживал взглядом каждую черточку в лице убитой женщины.
– Восемь лет, восемь лет она была рядом, – тихо, как бы про себя сказал он.
– Спрашивай, – повторил Лайонел Фонтено.
Я выступил вперед. Джо Боунз обернулся, и в глазах его не осталось и следа от печали.
– Ну что, безутешный вдовец, явился? А своего дрессированного черномазого прихватить не забыл? – с издевательской ухмылкой спросил он.
Я с силой ударил его в лицо, и он отступил назад.
– Джо, я не могу спасти тебя. Но, если ты мне поможешь, может быть, все кончится для тебя скорее. Скажи, что видел Ремарр в ночь гибели Агуиллардов.
Он провел рукой по разбитой губе, пачкая кровью щеку.
– Ты понятия не имеешь с чем связался. Ни черта ты не знаешь! Тебе не добраться до самого дна: глаза от глубины лопнут.
– Джо, он убивает женщин и детей. Он снова собирается убивать.
Подобие усмешки появилось на его лице, а шрам кривился на полных губах, как трещина на зеркале.
– Ты убил мою женщину, а теперь собираешься и меня прикончить, все равно, что я тебе скажу. Какой тут может быть торг? – проговорил он.
Я бросил взгляд на Лайонела Фонтено. Он едва заметно отрицательно покачал головой.
– Вот, сам видишь, – уловил этот жест Боунз. – Торговаться нам не о чем. Ты можешь предложить мне всего лишь немного меньше боли. Но к боли мне не привыкать.
– Он убил одного из твоих людей, Тони Ремарра.
– Тони наследил в доме черномазой. Он вел себя неаккуратно и получил по заслугам. А твой парень сослужил мне хорошую службу: мне не пришлось самому возиться со старой сукой и ее сучонком. При встрече пожму ему руку.
Джо Боунз вдруг широко улыбнулся. И улыбка его напоминала проблеск солнца сквозь темную едкую мглу. Его так долго преследовали мысли о смеси кровей текущих в его жилах, что он перешел границы обычных представлений о гуманности и сострадании, любви и горе. В своем красном шелковом халате он выглядел как рана на ткани времени и пространства.
– Вы встретитесь в аду, – пообещал я.
– А еще я встречусь там с твоей сучкой и позабавлюсь с ней вместо тебя.
Он смотрел на меня пустыми глазами, и дух смерти витал над ним, как сигаретный дым. Стоявший за моей спиной Лайонел открыл дверь, и в комнату тихо вошли остальные его люди. И, когда я увидел их всех вместе в искореженной спальне, мне стало ясно, насколько велико сходство между ними. Лайонел придержал дверь для меня.
– Это дело семейное, – объяснил он мне, когда я выходил. Дверь за мной захлопнулась с сухим клацаньем, напоминающим стук костей.
После того как Джо Боунз встретил свою смерть, мы снесли на лужайку перед домом всех убитых из числа людей Фонтено. На траве лежали рядом пять изломанных смертью тел. Ворота открыли, и к дому быстро подъехали «додж», «фольксваген» и грузовик-пикап. Бережно, но быстро трупы были погружены в багажники машин. Раненым помогли занять места сзади. Челноки облили бензином, подожгли и пустили по реке.
Мы выехали со двора и не останавливались до перекрестка у Стархилл, где осталась наша машина. Три черных «эксплорера» ждали нас с притушенными фарами, и двигатели их работали на холостом ходу. Я вспомнил, что видел их на площади у дома Фонтено в его владениях в Делакруа. Леон плеснул бензин в старые легковые автомобили, на которых мы приехали, и грузовик-пикап. Тела убитых достали из багажников, завернули в брезент и уложили на задние сиденья двух джипов. Мы с Луисом молча наблюдали.
